Федерация футбола недавно оштрафовала клуб БАТЭ за нецензурные речевки своих болельщиков. Тут же интернет переполнился выкриками типа «плохие люди!» и «где же свобода?!». Еще раньше суд Центрального района г. Минска признал экстремистским текст одной из кричалок фанатов «Динамо». Эффект тот же. В Пинске возбудили уголовное дело за свастику на историко–культурной ценности. В Могилеве задержали скинхедов, подозреваемых в осквернении камня–памятника. В ответ слышно: они не хотели, это по молодости, по глупости, не нужно наказывать. В соцсетях и на интернет–форумах вы при желании найдете массу других свежих примеров.
И что — считать эти процессы естественными, «продиктованными самой жизнью»? Принять — мол, общество пытается вычерпать воду решетом? А судебная система к тому же и перегружается такими и подобными делами? Ведь только суд решает, относится ли вот такая информационная продукция (а это и лекция, и призыв, и стишок) к числу экстремистских. И если соответствующие списки материалов регулярно публикуются на сайте Министерства информации, то с символами, жестами, атрибутикой и татуировками приходится работать по каждому случаю индивидуально. А суд — это люди, время, деньги. Может, на воду дуем?
С чего начинались красиво звучащие, но жестокие и бессмысленные «цветные революции» и «арабская весна»? С интернета. С соцсетей. И с провокационного крика «онижедети» — крика тех, кто этих детей и бросил вперед, на слом системы, на баррикады, под пули, если хотите. И мне представляется, что проверка духовного здоровья своего ребенка должна стать для родителей чем–то вроде ежедневной гигиены. Потому что аргумент «онижедети» наше общество, наученное горьким опытом соседей, думаю, не примет. Но это — благие пожелания, правда ведь?
Закон, как обычно, отстает от жизни, как щит всегда появляется после меча. Но в Беларуси если и отстает, то ненамного: на рассмотрении в Совете Министров находится новая — жесткая — редакция статьи 17.10 КоАП (ответственность за пропаганду и (или) публичное демонстрирование, изготовление и (или) распространение нацистской символики или атрибутики). Госкомитет судебных экспертиз (ГКСЭ) с недавнего времени проводит комплексные психолого–лингвистические экспертизы по делам экстремистской направленности. В стране обсуждаются подходы по упрощению проверки и процедуры запрета книг, ранее признанных запрещенными, и применению этого к интернет–текстам.
То есть — закручиваем гайки, ограничиваем свободу, душим личность? Свободы, если понимать ее как «беспредельную», поубавится, спору нет. Так лучше заранее поговорить с детьми вот о чем: можно на своем собственном теле набить то, что нравится? Можно болеть за свою команду так, как хочется? Наверное, можно. А можно на трибунах от избытка чувств петь на мотив «вместе весело шагать» садистскую отсебятину? Можно, чтобы на груди — свастика от шеи и до «по пояс»? А вот это уже нельзя. Не «мне нравится, я так хочу, я личность», а нельзя. А скоро будет и «совсем нельзя», подкрепленное серьезными наказаниями.
Было время, люди в нашем обществе понимали сами, где проходит грань, что можно, а что даже в голову пускать не стоит. Очень многие вещи растолковывать не нужно было. То время ушло. И теперь убеждать, увещевать, стыдить и призывать — и поздно, и без толку. Мало кто понимает, что «свобода означает ответственность» — может, потому, что Бернард Шоу в интернете редко попадается. И остается только одно средство — закон. Закон о противодействии экстремизму и все связанные и подзаконные акты, принятые в его развитие. А закон, напомню, не знает понятия «онижедети». И как по мне — это правильно.
Многим покажется (особенно если, не дай бог, коснется близких или знакомых людей), что эта жесткость — перегиб. Что можно бы и как–то помягче: поделикатней сформулировать нормы, учесть разные жизненные обстоятельства, не стричь всех под одну гребенку... Но закон — это ни разу не изящная декоративная изгородь, скорее обозначающая, чем запрещающая. Закон — это грубый бетонный забор, на котором еще и крупно написано: «Туда нельзя!» Чтобы невозможно было сказать: не было, не заметил, не знал. И уж если через закон перелез, черту перешел — не обижайся ни на кого, кроме себя.
А если учесть, что, по словам экспертов из ГКСЭ, «большинство исследуемых материалов создано не в Беларуси», то станет понятно: в нашем случае закон — это плотина, которая призвана беречь и в крайнем случае спасать общество. Уж в таком мире мы живем. И чем крепче будет плотина, тем спокойнее нам с вами будет, в том числе и за наших детей.
mukovoz@sb.by
Советская Белоруссия № 242 (25124). Пятница, 16 декабря 2016
