Белорусского художника Павла Масленикова ученики сравнивали с Хемингуэем и Шоном О’Коннери
В художественных галереях работы Масленикова продают сегодня за десятки миллионов рублей, а искусствоведы в один голос твердят: “Для Беларуси эта личность бесценна”. Павел Васильевич был не только живописцем. Долгие годы работал художником-постановщиком в Большом театре оперы и балета, оформлял спектакли в Купаловском театре, руководил Белорусским театрально-художественным институтом. Кроме того, он стал одним из инициаторов открытия в этом институте кафедры художественного оформления тканей и изделий из них и Республиканской школы-интерната по музыке и изобразительному искусству (сейчас это гимназия-колледж искусств имени И. А. Ахремчика). Недаром еще при жизни Павла Масленикова его имя было присвоено Могилевскому областному художественному музею. Каким художник был по жизни, что любил, чем увлекался и как из сельского мальчишки превратился в известного мастера кисти?
Мальчик с красками и балалайкой
Павка, как его называли в семье, уже в детстве знал, что хочет стать художником. Но художником не в конкретном понимании — живописцем, а в широком смысле — человеком, занимающимся творчеством. Он любил книги, пробовал рисовать — первые зарисовки делал у старой липы возле дома в родной деревне Книжицы Могилевского района. А еще хотел играть на балалайке. Правда, отец балалайку ему не купил, решив, что просьба сына — простой каприз. Тогда Павка смастерил балалайку сам из фанеры, натянул проволочные струны и стал играть на собственный лад. Увидев, что желание сына было вовсе не капризом, родители сжалились и все же купили мальчишке музыкальный инструмент. И позже всегда поддерживали устремления сына.
Уже лет в десять у него началась самостоятельная жизнь. После окончания четырехлетки в деревне Павка поступил в школу в Могилев. Потом были Могилевский педагогический техникум, Витебское художественное училище и распределение в Государственный театр оперы и балета.
Правда, поработать в театре долго не удалось. Творчество прервала война. С фронта Павел Васильевич вернулся уже с женой Ниной — красавицей-связисткой родом из Пензы, с которой они познакомились на берегу Каспийского моря в Иране, где были дислоцированы их армейские части.
Спальня в Оперном
В первые послевоенные годы сложно было похвастаться достатком и комфортными условиями жизни. Когда родилась первая дочка Вера, Маслениковы жили в отгороженной фанерной перегородкой части макетной мастерской театра. Естественно, мебели там никакой не было — стояла одна кровать, плюс большой деревянный фронтовой чемодан, в который укладывали новорожденную Веру.
“Оперный театр был нашим домом, папиной работой, культурным центром и местом, в котором мы исподволь входили в мир искусства”, — вспоминает в своей книге “Павел Маслеников. Портрет художника в зеркале времени” дочь художника, доктор искусствоведения и профессор Вера Прокопцова.
Среди театральных работ Павла Масленикова — оформление спектаклей “Молодая гвардия”, “Пинская шляхта”, “Фра-Дьяволо”, “Модный шляхтюк”, “Тарас Бульба” и многих других. Его сценография отличалась невероятной правдоподобностью и натуральностью. “Декорации отражали мир естественно, натурально, реалистично. Если из-за кулис на сцену свисали ветки деревьев, то они были как настоящие”, — пишет Вера Павловна.
Сорокалетний аспирант
Помимо спектаклей Маслеников часто занимался оформлением правительственных концертов, которые тоже проводились в оперном театре, создавал эскизы костюмов к кинофильмам. Причем за что ни брался, старался все выполнить безукоризненно. Например, во время съемок “Нестерки” специально ездил в экспедиции по Полесью, чтобы одеть фольклорных героев в аутентичную одежду.
Служил в театре, а параллельно учился в Академии художеств в Ленинграде, к сессиям готовился по ночам — чтобы родным не мешать.
После театра Маслеников перешел на преподавательскую работу в театрально-художественный институт. А когда освободился от служебных обязанностей, продолжал трудиться дома. Вставал на заре, работал за письменным столом примерно до восьми утра, тут же, в кабинете, ложился “додремать”. А потом шел на этюды, творил в мастерской, после ужина смотрел новости и читал, буквально глотая книгу за книгой.
Хемингуэй с этюдником
Павел Маслеников был необыкновенно колоритным художником. Его ученик Семен Свистунович писал: “Павел Васильевич был видным мужчиной и внешне имел очень много общего с Хемингуэем или известным актером Шоном О’Коннери. И, как ни странно, с годами Маслеников становился все более обаятельным. Серебряная борода и черный берет дополняли образ этого человека”.
Художник любил белорусский язык, даже по-русски говорил с белорусским акцентом, часто цитировал Янку Купалу, Якуба Коласа, Павлюка Труса. Имел пристрастие к музыке.
Он любил собирать грибы и ягоды, умело плавал, а вот к рыбалке был равнодушен. “Даже если я просто подойду к рыбакам, клева не будет. Рыба меня чует и уходит к другому берегу”, — говорил Маслеников.
Павел Васильевич часто путешествовал. Садился в машину с женой Ниной, детьми Верой и Володей (он пошел по стопам отца) — и в путь! Крым, Поволжье, Латвия, Литва, Калининград, Москва и конечно же вся Беларусь. Художник считал, что нужно постоянно менять места. Обычно снимал домик у Минского моря и уже с самого утра выходил работать с этюдниками. Есть у него и “экзотические” работы: “Неаполь”, “Рим”, “Везувий”, “Бейрут”, “Греция”... Эти картины появились после круиза Масленикова по странам Средиземного моря.
— Павел Маслеников, безусловно, знаковая фигура для нашего искусства, — говорит искусствовед Наталья Селицкая. — Это не просто слова. В нынешнем году мы празднуем его столетие. Художника с благодарностью вспоминают многочисленные ученики, коллеги, друзья. Его личность бесценна для нашего искусства.
