Главным носителем передачи информации по-прежнему остается бумага. Цифровые технологии, безусловно, хороши, но существуют они не так долго и потому не могут доказать, что сохранят все самое важное для исследователей, будущих поколений, как это делала и делает бумага. Увы, время властно над волокнистым материалом. Но у нас в стране есть специалисты, которые могут попытаться вернуть былую форму ценным, важным документам, реставрировать их и сохранить.
Оцифрованными копиями можно пользоваться в читальных залах архивов. К слову, сейчас здесь завершают работу над оцифровкой документов трехсотлетней давности о дворянском происхождении фамилий на букву К.
Легенда белорусской реставрации
Мекка реставрации ценных архивных бумаг нашей страны — центральная лаборатория микрофильмирования и реставрации документов Национального архивного фонда (ЦЛМРД НАФ) на улице Козлова, 26 в Минске.
— В бытность СССР во всех республиках организовывались учреждения, призванные обеспечить сохранность архивных документов и фондов. Наше появилось в 1956 году, — директор учреждения Владимир Клюйко провожает нас к главной героине материала Ирине Патекиной. Как он ее называет сам, легенде белорусской реставрации.
Ирина ПАТЕКИНА 37 лет в профессии.
Работают здесь 42 человека. Три основных подразделения — это отдел переплета и биологического контроля, отдел микрофильмирования и отдел реставрации и консервации документов. В последнем и работает Ирина Васильевна.
Мы заходим в большое помещение, где над старыми бумагами корпят десяток реставраторов. Удивительно: все они женщины. Почему? Владимир Клюйко вспоминает, как не раз откликались на вакансию мужчины. Он предупреждал: «Вы не представляете, какие усидчивость, скрупулезность, педантичность, аккуратность необходимы». Уже через сутки мужчины рассеивались как дым: ну, правда, сложно.
Утро начинается не с кофе
Стол Ирины Патекиной, заведующей отделом, усыпан ветхими документами разных размеров и оттенков. Ждут реставрации документы о дворянском происхождении, паспорта беженцев 1926 года, метрическая книга со справками о родившихся евреях в Слониме в 1905 году… К ним страшно прикасаться — кажется, что могут рассыпаться, стоит только тронуть.
Каждый день здесь утро начинается с варки не свежего ароматного кофе, а клея: вода, мука, антисептик, глицерин. Никаких синтетических материалов. Примерно 10—20 литров для консервации и реставрации документов.
Прежде чем Ирина Васильевна покажет, как спасти и сохранить документы, она объясняет, что их отдел не первый в цепочке восстановления архивных документов из фондов. До того, как попадают к ним, бумаги проходят сектор биологического контроля и гигиенической очистки. Микробиологи исследуют повидавшие жизнь документы на повреждения плесневыми грибами и другими микроорганизмами. Даже если грибка нет, все равно обрабатывают бумагу с помощью влажного тампона, смоченного в спиртовом растворе антисептика, чтобы убрать вековую пыль — это простая гигиеническая очистка.
— Порой к нам поступают документы, которые рассыпаются в руках. Чтобы их сохранить, раскладываем, как мозаику, буквально по крупицам, — Ирина Патекина показывает на столе с подсветкой, как происходит процесс реставрации: кладется бумажная основа — вспомогательная бумага, похожая на документ по цвету, структуре. К слову, эту основу вырезают по форме ручным способом специально для документа. Роль основы — стать той восстанавливающей частью, которой недоставало старому листку. К тому же она выполняет роль стыков для будущего переплета. Далее документ на основе укрепляют с обеих сторон реставрационной конденсаторной бумагой. В зависимости от сохранности документа используют как простую, которую закупают в России, так и японскую — хлопковую. Она дорогая, но своих денег стоит. — Бумаги мы пропитываем клеем, чтобы законсервировать документ. Вот так валиком убираем излишки клея. После кладем на сушилку лист и ждем, когда он естественным путем высохнет. У некоторых ветхих документов такая судьба, что часть из них теряется: при увлажнении клеем даже могут раствориться. Но мы пытаемся сохранить все, что возможно. До этого также все документы проходят процесс оцифровки, чтобы ничего не упустить, не потерять.
На следующий день, когда бумаги высохнут, их увлажняют марлей, смоченной в воде, перекладывают на картон, чтобы не склеивались между собой, и несут под пресс.
Суть реставрации и консервации – сохранить документы для будущих поколений.
Реставратор-книгоман
— У нас из основных инструментов — это скальпель и кисти, которые используются для того, чтобы не было швов на местах стыков старого документа и вспомогательной бумаги, а также клей, валик, но главное — руки, — кивает на своих коллег Ирина Васильевна. — Я в профессии 37 лет, многие из моих коллег преданы делу уже более 20 и 30 лет.
Интересно, что профессии реставратора архивных документов у нас не учат. Идеальный кандидат на эту должность — выпускник исторического факультета, академии искусств, университета культуры и искусств. Но работать могут все те, кто крайне скрупулезен в работе.
— Обучение проходит на рабочем месте. В 1982 году сама сюда попала совсем зеленой, сразу после школы. Хотела поступить на дневное отделение географического факультета БГУ, но не получилось. Через год поступила на вечернее. Что было делать до учебы? Работать, — вспоминает былое Ирина Васильевна. — Шли с подругой мимо здания лаборатории, решили зайти, а тут вакансии реставраторов. Нас взяли! Помню, больше всего удивили сотрудницы: такие добрые и общительные женщины, которые всегда поддерживали: «Все получится, научим!» Я думала, что время изменится и перейду работать по специальности, но начались перестройка, сокращения. Большая часть географов перешли торговать на базаре, а я такого не хотела. У меня были работа реставратора и родной коллектив.
Что касается бумаги, то у реставратора к ней особая любовь. Она и ее муж любят бумажные книги и газеты. Говорит, что держать в руках книгу — словно чувствовать то, что написано.
В день специалисту необходимо восстановить 16 листов особо ветхих документов и 30 тех, что выглядят лучше.
— Никогда не подклеиваем книги скотчем: он со временем превратится в клейкую труху. Лучше использовать лист бумаги и обычный клей, — делится лайфхаками Ирина Васильевна. — Конечно, не стоит смачивать пальцы и листать страницы — так книги погибают быстрее! И ни в коем случае рукой не проводить посреди переплета, не заламывать страницы. Мы с коллегами иногда приходим в читальный зал Национального архива, чтобы посмотреть, как обращаются с документами, которые прошли реставрацию. Наша работа сложная, кропотливая, усидчивая, и когда видишь, во что превращаются документы после частого использования читателями, становится грустно: края могут быть неровными, рвутся в каких-то местах… Нужно быть всем аккуратнее с такими раритетами.
То, какими документы станут спустя время, всегда зависело и зависит в том числе от качества бумаги. Для примера Ирина Патекина показывает бумаги XIX века — часто в отличном состоянии. Порой хорошо выглядят и документы XVII века! Чего не скажешь в будущем о современных документах. Увы, качество современной бумаги не то. Хорошая бумага теперь — эксклюзив. Спрашиваю: а привозят ли секретные документы? Может, интересное что-то вычитали в архивах?
— Нет, секретного не дают, и хорошо, — смеется она. — Вообще, читать документы нет времени. Порой поступают такие бумаги, как, например, документы партизанских движений на тетрадных листах разных форматов, и мы собираемся все вместе обсуждать, как все это соединить в единое целое и сохранить. Это тяжелая и самая главная задача.
После того как отдел Ирины Васильевны восстановил и сохранил документы, их передают специалистам для переплетения. Каждый лист вручную скрепляют, после соединяют обложкой и отправляют лежать под грузами. И только потом возвращают в архивы. Директор Владимир Клюйко добавляет важное:
— Документы на бумажной основе, хранящиеся в государственных архивах, имеют предельный жизненный ресурс, также не исключены случаи утерь, пожаров и другого. Потому для особо ценных документов мы создаем страховые цифровые фотокопии, а также записываем на фотопленку в отделе микрофильмирования. Производители пленки гарантируют 500 лет сохранности информации. Копии на негативной фотопленке передаем на хранение в Дзержинск в Белорусский государственный архив кинофотофонодокументов.
kasel@sb.by
