Помните категоричное утверждение о том, что секса в Советском Союзе не было? Ясно, что он существовал, как же без него? Что–то очень похожее в те же времена происходило и в изобразительном искусстве. Никакого авангардизма не существовало. А звучным и ярким словом «авангард» тогда чаще всего называли передовую часть общества и всего прогрессивного человечества — Коммунистическую партию.
В конце прошлого года стараниями художника и литератора Артура Клинова увидела свет книга, посвященная изобразительному искусству, — «Беларускi авангард 1980–х». Это событие вызвало у меня волну ярких воспоминаний о не таких уж и далеких 80–х годах прошлого столетия. Возможно, мои реминисценции навеяны многочисленными черно–белыми фотографиями из личного архива и работами тогда молодых и неизвестных широкой публике художников. Большинство живописцев и графиков либо еще были студентами или совсем недавно покинули стены театрально–художественного института.
Помню, как на последних курсах института нас заставляли читать две книжки, напечатанные какими–то фантастическими даже для тех времен тиражами. Написал те бестселлеры престарелый генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. Днем студенты–художники «штудировали» «Малую землю» и «Целину», отвечали преподавателям, сдавали зачеты, а вечерами писали и рисовали странные картины, совсем не похожие на те, что требовали. Иногда проводили в институтских мастерских аукционы, на которых продавали картины, рисунки, скульптуры... Кстати, те аукционы были первыми, и не только в Минске, но и во всей республике. На забавные и наивные мероприятия собирались не только художники, музыканты, молодые литераторы, но приходила и прочая интересная публика — встречались лирики и физики. Работа сегодня очень известного художника, а тогда студента БГТХИ могла уйти с молотка за три рубля. Представляете? Сегодня его картины стоят тысячи долларов, выставляются на престижных выставках, печатаются в шикарных каталогах, а тогда, в 1981 — 1982 годах, — три рубля? Я сам стучал настоящим молотком по мольберту, объявляя цену и вручая проданный холст покупателю, а деньги творцу.
Да, это — правда, что в Белоруссии не было «бульдозерных выставок», как в Москве. У нас все происходило тише, чем в столице СССР. Выставки закрывали еще до их открытия. Приходят зрители — а в зале только веревочки на стенах висят, а холстов нет. Художники — Игорь Кашкуревич, Людмила Русова, Володя Адамчик — мрачные и злые на ступеньках Дома литератора с ноги на ногу переминаются, курят и матерятся. В книге, посвященной белорусскому авангарду 1980–х годов, есть такие снимки.
В одно и то же время существовало как официозное искусство, так и новое — неофициальное, гонимое и запретное. Но чем сильнее его запрещали, чем активнее пытались прикрыть, уничтожить, сделать вид, что его не существует, тем сильнее то искусство уходило, выскальзывало из цепких объятий власти. Тогда уже были люди, понимающие, что придет время — и выброшенные из выставочных залов полотна в эти же залы вернутся. Так, за небольшие по тем временам деньги ценители покупали картины или просили у живописцев полотна в подарок, собирали свои коллекции. Художники иногда продавали, а чаще отдавали свои работы бесплатно. Коллекционеры, спасибо им, картины сохранили.
Прошло тридцать лет и выяснилось, что наивные полотна, скульптуры, графические листы обладают настоящей художественной ценностью. Отражают время не хуже, чем портреты передовиков производства. Они экспонируются в лучших выставочных залах, печатаются в журналах, вывозятся за границу... Да, некоторые художники так и не дождались признания, не увидели свои картины на глянцевых страницах каталогов... Жизнь коротка, а искусство вечно.
