О слижиках и кулижниках

В праздники даже кони у шляхты были пьяные

«Завтра Рождество. Значит, цыгане придут, будем колядовать», — говаривала бабушка. Мы зашивались за печку и пугали друг дружку страшными историями, с ужасом ожидая прихода цыган. А те оказались совсем нестрашными: нашей бабушкой с кольцом в ухе и ее подружками. Так впервые за много лет была возобновлена одна традиция — колядовать под Рождество, и нарушена другая: Колядки — утеха для молодых. Было это в начале 80–х годов прошлого века. Предыдущие бабушкины Колядки были еще в 20–х...

— В эти дни нельзя было быть слишком благополучным, — рассказывает Алесь Белый, исследователь материальной культуры. — В вигилию Рождества Христова и у шляхтича, и у крестьянина на столе стояла простая постная еда. Рождество в ВКЛ и позже вообще считалось праздником несословным. Все должны были вспомнить, что они просто дети Божьи.

Впрочем, праздник быстро переставал быть только семейным: за стол полагалось звать всех проходящих мимо: чтобы не повторить ошибки тех, кто однажды не пустил к себе Святое семейство. Под скатертью — будь то крестьянский или шляхетский стол — в этот вечер непременно лежало сено, а на скатерти — кутья и облатка.

— В деревенских домах украшением была совсем не елка, а соломенный паук, — говорит филолог–полевик Регина Голубович. — И если пасхальный символ — это яйцо, то рождественский — орех. Их дарили детям и близким. Они тоже считались символом жизни у наших предков. В богатых домах орехи заворачивали в золотую фольгу.

— Стол был постный, но по сегодняшним временам все–таки достаточно затейливый, — продолжает Алесь Белый. — Кутья, овсяный кисель, рыба во всех видах — заливная, фаршированная, грибная поливка, красный борщ с ушками, клецки с маком, ломанцы и слижики — сухое печенье с маком, специальное, рождественское.

— Правда, наша шляхта хитрила, — добавляет исследователь Адам Мальдис, — поскольку рыба в предпраздничном постном столе была разрешена, они уж заодно и бобриное мясо ели. Мол, зверь водоплавающий, да и хвост у него — почти как у рыбы.

Первые елки, наряженные свечами и орехами, у нас появились еще в начале XIX века. Но традиция эта пришла не из России, где еще Петр I пытался ее привить, а с Запада. В России елка прижилась лишь к середине XIX века.

— Конечно, это были не новогодние, а рождественские ели, — рассказывает Адам Мальдис. — Новый год долго был в тени: у православных еще шел рождественский пост, католики и униаты уже гуляли вовсю. И за этими празднованиями день Святого Сильвестра — он был 31 декабря — проходил незамеченным. Даже крепостным крестьянам разрешалось гулять 4 дня, по убывающей. Люди состоятельные гуляли не только до праздника Трех королей — 6 января, они могли позволить себе веселиться аж до начала Великого поста.

Магнаты на Рождество устраивали бо
льшие и щедрые приемы. Но в этом не было ничего особенного — каких–то месяца полтора балов, накануне 40–дневного говения. О крестьянских Колядах — с медведем, цыганами, козой и Рождественской звездой — мы, кажется, знаем немало. Потом, следуя традиции, все шли в корчму и делили добытое поровну. Бывало, что после удачных Коляд и не одну корчму обходили: их и строили–то на таком расстоянии друг от друга, чтоб человек не протрезвел, пока перейдет из одной в другую.

Веселее всех в XVIII веке колядовала шляхта средней руки. Отметив накануне первый вечер — в скромном домашнем кругу тушеным «постным» бобренком, на следующий день несколько соседей сговаривались и отправлялись на кулиги. Все забирались в сани и катили по окрестным усадьбам — праздновать. Ехали большими обозами, с чадами и домочадцами, со сворами собак.

— Даже лошади были пьяные, — продолжает Адам Иосифович. — Знаете, как их поили? В уши спиртное наливали. Благо оно тогда некрепкое было. Но лошади бубенцами на многие версты звенели. В доме гуляли до тех пор, пока полностью не опустошат камору или буфет — так назывались помещения, в которых хранились запасы еды. А после уж, прихватив хозяев, отправлялись дальше...