До недавнего времени немцы не слишком верили в возможность крупного теракта в своей стране

Многочисленные рождественские ярмарки в Праге теперь охраняют полицейские с автоматами. Болтая друг с другом и постреливая глазами по сторонам, автоматчики ходят по аэропорту. Пару дней назад пустая коробка из-под обуви возле урны вызвала переполох: место оцепили, привели собаку, натасканную на взрывчатку. Людей не эвакуировали, только хвосты очередей к стойкам регистрации завернули в другую сторону. По большому счету, никто — ни полиция, ни граждане — не верит, что в Праге возможен теракт: спокойная, не слишком богатая страна, в которую даже беженцы не стремятся.

До недавнего времени немцы тоже не слишком верили в возможность крупного теракта в своей стране. Теракты, потрясшие Париж, Ниццу, Стамбул, до сих пор Берлин обходили стороной. И вот случилось: угнанный грузовик протаранил праздничную толпу на одной из рождественских ярмарок. Двенадцать погибших, 48 раненых, убийца на свободе. Канцлер ФРГ Ангела Меркель говорит, что “нам будет особенно больно”, если выяснится, что террористом оказался человек, попросивший в Германии убежища. Исключать этого нельзя. Первым подозреваемым, которого полиция быстро арестовала и быстро же отпустила, оказался человек не то афганского, не то пакистанского происхождения, пришедший в Германию по “Балканскому маршруту” то ли в декабре 2015-го, то ли в феврале 2016 года и проживавший в самом большом столичном общежитии для беженцев, устроенном в ангаре бывшего аэропорта Темпельхоф. В ночь после теракта спецподразделение полиции взяло ангар штурмом. О результатах ни слова, никто не задержан, ранее арестованный подозреваемый на свободе. Как и террорист-убийца.

Что заставляет немцев задаваться вопросами. В первую очередь о политике “открытых дверей”, объявленной Ангелой Меркель в прошлом году во время крупнейшего миграционного кризиса. Она говорила тогда: “Мы справимся!” и обещала сирийским беженцам убежище и безопасность. После этого стоимость сирийских паспортов на всех черных рынках значительно возросла. “По всей стране находятся многочисленные беженцы, о которых мы ничего не знаем: ни откуда они приехали, ни как их зовут”, — заявил председатель конференции глав МВД федеральных земель ФРГ, министр внутренних дел земли Саар Клаус Буйон. Для Германии, привыкшей к порядку, эта новая реальность сродни землетрясению, когда на глазах рассыпается привычное мироустройство. Правые партии и в первую очередь “Альтернатива для Германии” во всем обвиняют Меркель. И землетрясение, которое потрясает сегодня немцев, может стать политическим: осенью 2017 года в стране пройдут всеобщие выборы, во время которых Ангела Меркель попробует стать канцлером в четвертый раз. В прошлый раз чаще других она повторяла: “Вы меня знаете”, и это не только стало лозунгом кампании, но и помогло победить. Вряд ли она пойдет с этим лозунгом на новые выборы.

Германия и Ангела Меркель очевидно не справились. Причем не справившимися оказались в первую очередь административные и правоохранительные органы, до сих пор известные своей дотошностью и приверженностью тому самому знаменитому немецкому “орднунгу”. Вопрос в том, что будет дальше. Установят ли личность убийцы? Кем он окажется — беженцем или радикализовавшимся гражданином Германии? Не будем забывать, что теракты во Франции совершили граждане ЕС. После терактов в Париже в ноябре 2015 года Франсуа Олланд отправил самолеты бомбить позиции “Исламского государства” (ИГ) в Сирии. Вряд ли Ангела Меркель сделает нечто подобное. Пока она выбивает почву из-под ног стоящей на антииммигрантских позициях и набирающей все большую популярность “Альтернативы для Германии” тем, что ужесточает миграционное законодательство, депортирует беженцев из Афганистана на родину и призывает запретить ношение паранджи в Германии. Все эти меры, конечно, правильные, но не запоздалые ли? Потому что главный вопрос сегодня: кто это сделал (ИГ уже взяло на себя ответственность, но это еще не ответ) и сможет ли полиция задержать убийцу? Справится ли?