Школьный детектив
С самого утра вызов — драка в СШ № 15. Пока едем на место (к слову, инспектору приходится добираться до него на своих двоих или общественном транспорте), интересуюсь репутацией этого учебного заведения.
— Если честно, не очень, — рассказывает Ирина Кислая, инспектор ИДН. А вот педагогический коллектив очень хороший: они не скрывают своих проблем, как некоторые, а пытаются их решать. Хотя, безусловно, понимают, что за каждый вызов отвечает как минимум четыре человека: директор, завуч по воспитательной работе, социальный педагог и классный руководитель, не говоря уже о родителях. Среди «моих» по заявкам лидирует134-я школа.
Заходим в кабинет социального педагога. Там несколько учителей, родители и, конечно, главные лица — ученик 9-го класса 118-й школы Артем, СШ № 15 Анатолий.
— Итак, с кого начнем? — инспектор открывает папку с документами...
В течение следующих двух часов перед нами развернулась целая баталия: напряженный сюжет, вихри эмоций. Наконец картина становится более-менее ясной.
Ребята дружат с детства, живут в одном дворе. Вот уже полгода Толик встречается с девушкой и утверждает, что Артем часто вмешивается в эти отношения. После третьего предупреждения, по словам Толи, он как-то подозвал друга к своей компании, ударил кулаком в голову, отвесил несколько тумаков. После этого, утверждают парни, они сели на лавочку, поговорили по-мужски, пожали друг другу руки и разошлись.
И все бы ничего, да только голова у Артема сильно болела, новая рубашка вся в грязи да 4 ссадины на лице… Кто бил, Артем бабушке не признался, вот она и решила вынести разбирательство на школьный уровень. Оказалось, Толик уже состоит в группе риска в школе, совсем не учится.
— Наверное, придется ему в вечернюю школу пойти, — тихонько говорит социальный педагог Эльвира Ромашка.
Все это время на родителей десятиклассника Толи Пчелкина больно было смотреть. Прижавшись к стене, мать украдкой смахивала набегающие слезы, отец держался, но глаза поднимать и ему было стыдно. В конце концов, по просьбе Артема, его мама и бабушка решили, что претензий предъявлять не будут, разберутся самостоятельно.
— Как вам удается сохранять спокойствие? — искренне удивляюсь я, когда мы с Ириной выходим из школы. — Вокруг все кричат, нервничают, что-то доказывают, а вам нужно оставаться спокойной и невозмутимой.
— Обычно в конфликтных ситуациях я просто абстрагируюсь и не принимаю все близко к сердцу, — улыбается Ирина. — То, что вы видели, цветочки. Бывает, что родители начинают вовсю защищать своих провинившихся чад: «Что вы моего ребенка обвиняете, он не мог этого сделать!» Грозятся тем, что приведут в действие какие-то свои высокие связи. Я научилась не обращать на это внимания. Что бы ни случилось, мне всегда нужно быть спокойным, аккуратным, подтянутым сотрудником милиции.
Верните детей в садик
Следующая заявка от Елены Поляковой — заведующей детским садом № 335. Прибыв на место, выясняем причины.
— Примерно с февраля этого года наш сад стал посещать Саша, — волнуясь, начинает рассказ Елена Алексеевна. — Все было хорошо, а где-то в мае мы впервые заметили, что его мама начала приходить за ребенком подшофе. Мы отправили для проверки в квартиру комиссию из воспитателя и заместителя заведующей. Все было более-менее пристойно, но поразило несколько моментов: своего уголка у мальчика нет, игрушек тоже, а холодильник вообще пуст. Как пояснила мама, игрушки Саша все сломал, а холодильник размораживается. Хлеб последний Саша тоже якобы утром съел — в магазин идти надо. В сентябре мальчик посещал сад редко, а после того, как мы предупредили его маму о том, что истек последний срок уплаты за питание, и вовсе перестал ходить. Уже больше недели мальчика вообще нет дома. Мы волнуемся, хотели бы разыскать его.
— Значит, пишите заявление. Все необходимые бумаги по делу мы соберем в течение месяца, — записав показания Елены Поляковой, говорит инспектор по делам несовершеннолетних.
— В этом году что-то совсем обрушились на нас неблагополучные семьи, — с горечью констатирует Елена Алексеевна. — Еще два заявления напишем. С одним мальчиком у нас такая же история: не ходит в сад, и мать у него пьет. А с третьим ребенком совсем беда: вчера, например, его вообще забыли из сада забрать, он ночевал здесь вместе с нашим воспитателем.
Опросив воспитателей и получив нужную информацию, отправляемся по адресу первого заявления — к дому Саши. Ехать приходится довольно долго…
— Обратите внимание: рядом много детских садиков, но Сашу водили в тот, который находится далеко. Вероятно, тут были какие-то конфликты, — замечает Ирина, когда наконец подходим к дому.
Зайдя в квартиру, мы обнаружили в ней пожилую особу с перебитым носом и нетрезвыми глазами. Как оказалось, это бабушка Саши.
— Где внук, почему в садик не ходит? — задает вопросы Ирина, пока мы проходим из грязного коридора, служащего женщине жильем, в не менее грязную, но с претензией на уют комнату. Здесь живут Саша, его мама и новоиспеченный отчим. В соседней комнате — апартаменты родной сестры Сашиной мамы.
Бабушка на вопросы отвечает неохотно, часто, а когда разговор заходил о пьянстве дочери, и вовсе отмалчивается. Сказала лишь, что внук с мамой в деревне, что мать на Сашу ругается, а она его защищает.
— Конечно, это не последний визит сюда, — констатирует Ирина.
Мама с намине живет
Одно из самых тяжелых впечатлений дня — наш выезд по следующей заявке: мать сообщает о том, что дочь уже полгода не живет со своими детьми, пьет, денег никаких не дает…
В двухкомнатной квартире умудряются жить Нина Леонтьевна с мужем, два внука, две собаки и «квартирант». Раньше здесь обитала и дочь Татьяна.
— Проходите, пожалуйста, — дверь открывает хозяйка, и тут же с веселым лаем навстречу несутся щенки. Заходим в комнату. Из мебели — четыре кровати, маленький шкаф и телевизор. В комнате внуки Нины Леонтьевны — пятиклассник Леша и десятиклассник Саша. Смотрят на нас напряженно, но тут же отводят глаза.
Чтобы не мешать ребятам, проходим на кухню, старую, но довольно чистую. Женщина начинает рассказ:
— Дочка в последнее время совсем с ума сошла. Вот уже полгода не живет дома. Придет пьяная, скандал устроит и уходит. Живет с сожителем, нигде не работает. У нее даже нет документов: ни паспорта, ни трудовой. Второй муж алименты ей платит, так она все эти деньги себе забирает. За все время только Саше кроссовки и туфли купила. На еду не дает денег, — голос Нины Леонтьевны срывается на плач. — Мне 60 лет, у меня сахарный диабет, давление повышенное, хочется уже отдохнуть. Муж тоже больной. Пришла бы когда кушать наварила, постирала, за детьми посмотрела. Мы посоветовались с мужем и решили: нужно лишать ее родительских прав, хотя Саша вроде бы и не хочет этого. Неудобно, дочь все-таки, но что делать, — вытирает слезы женщина.
Семнадцатилетний Саша все слышит. Он пытается держаться, но крепко сжатые губы и сцепленные руки выдают его волнение. На вопросы инспектора парень отвечает односложно, нервничает: «Да, пьет, дома не живет, нигде не работает, скандалит…»
После разговора о матери Ирина Павловна осторожно переводит тему на самого Сашу. Оказывается, учится он в вечерней школе, занятия прогуливает, даже имя классного руководителя не знает.
— Нам бы на работу его куда устроить, может, вы как-то поможете, — вступается за внука бабушка. — Хоть бы какую-нибудь копейку в дом приносил, а то еле концы с концами сводим.
Саша молчит, стиснув зубы и опустив голову.
Ирина Кислая обещает помочь…
— Начинаю больше чувствовать подростков, находить к ним подход. Хотя, конечно, это нелегко и специальности психолога у меня нет, но пока получается, — отвлекает меня от тяжелых мыслей Ирина Павловна по дороге к следующему «объекту».
— А какой самый главный принцип в вашей работе?
— Можно много слов наговорить, но думаю, что подойдет одно — трудолюбие. Это понятие вмещает в себя многие качества.
В трудолюбии Ирине Кислой и правда не откажешь. За этот день мы успели побывать еще в одном детском садике, детской поликлинике, заходили по нескольким адресам… Везде жизненные драмы, ситуации. И во всем нужно разобраться, всех выслушать, поговорить, посочувствовать. Я, переполненная впечатлениями дня, только восхищалась Ириной, которая в отличие от меня все это время оставалась собранной, внимательной, подтянутой. Вечером, еле передвигая ноги, я отправлялась домой. Ирине Кислой предстояло еще ночное дежурство.
