Не думай о минутах свысока

«Р» выяснила, за какое время прибывают на вызовы минская милиция, «скорая» и аварийка

Электрики минской аварийной: «Приходит вам 5—7 заявок одновременно — и делай что хочешь»

Звонок. Второй. Третий. Пятый… Диспетчер городской аварийной службы Тамара Болмотова быстро отмечает в журнале, где, что и у кого произошло. И тут же высылает по адресу очередную дежурную бригаду. На часах 18.05 — трудный вечер буднего дня только начинает раскаляться.

«Спасибо, хлопцы...»

— Отключение электроэнергии на улице Жилуновича, 43. Бондаренко, Покрасенко, на выезд! — эти слова приводят в движение двоих мужчин в спецформе, журналиста «Р», а вскоре и штатный уазик во дворе. Мы вступаем в борьбу за место в толчее городского часа пик.

— Если автомат выбило, то работы там минут на десять. Выгорел щиток — дело серьезней: придется все кабели перетягивать. Ну а если многоквартирный дом обесточен — все, застряли часа на два, — прикидывает, что ждет нас впереди, электрик Вадим Покрасенко. — Хотя всякие бывают казусы. У кого-то электроэнергия отключена за неуплату, хозяин самовольно лезет в щиток — бац! — замыкание во всем подъезде. Потом звонит в аварийную: «Ой, что-то света нет». Тоже был случай: приезжаем, смотрим — выясняется, что человек 10 лет по ошибке платит по показаниям соседского счетчика. И жалуется, что прибор неисправен… Но самое трогательное — это пенсионеры. Типичная картинка: примчались на вызов, поднимаемся, а бабушка в фартуке — «Спасибо, хлопцы, я автомат уже лопаткой для жарки подперла».

Электрик Геннадий Бондаренко, он же наш водитель-ас, ставит передачу на нейтрал и глушит двигатель. Приехали. Смотрю на часы: 18.35. Ого, с улицы Кузьмы Чорного долетели мигом! В том же темпе поднимаемся на третий этаж. Открыта дверь, мужчина в плавках и со свечой в руках приглашает пройти в коридор. Там — раскрытый щиток.

— Что скажете, Федорович, пакетник полетел? — советуется Вадим с Геннадием Бондаренко, и тот кивает головой. Раз, два, три — и в квартире начинают наперебой пикать электроприборы. Есть контакт! Хозяин тушит свечу. А я с удивлением смотрю на часы: 18.40.

По радиостанции сообщаем диспетчеру время прибытия, устранения поломки и получаем новую вводную. Васнецова, 3 — без света остались сразу несколько квартир. Жильцы предполагают, что выгорел стояк. В 18.45 УАЗ филигранно выруливает задним ходом из запруженного авто двора.

Коварное межсезонье

— Ничего так работа: заступаем на сутки, потом три дня выходных. Но порой так намотаемся по городу, что следующий день — ни рукой ни ногой. Особенно в межсезонье, когда отопление еще не пустили, а холода уже пришли. Все включают обогреватели — и сети буквально «ложатся». Была этой осенью смена, когда за 24 часа мы выезжали по 50 адресам. Приходит вам 5—7 заявок одновременно — и делай что хочешь, — вспоминают электрики. — Сортируем по важности, ставим в очередь.

На Васнецова, 3 мы уже в 18.52. Заходим в подъезд, дверь в подвал открыта — спускаемся в щитовую. А там — двое с инструментом. Жильцы.

— О, аварийка, ну вы и быстрые! Мы тут это, решили глянуть, что к чему, — мужчины в тапочках, оправдываясь, отходят в сторонку.

— Все, есть фаза! — заключает Вадим и начинает собирать инструмент. Двое в тапочках с непониманием смотрят друг на друга. — Ребята, можете идти домой. Свет к вашим услугам.

В 19.00 — короткий доклад. И меня возвращают в диспетчерскую. Тамара Болмотова быстро обрисовывает изменившуюся диспозицию: полтора часа назад было 16 вызовов, сейчас уже 32. Затор канализации на проспекте Пушкина, течь по стояку на Богдановича, залив в подвале на Крупской… Бригады прибыли по адресу за 10, 13 и 20 минут соответственно. А норматив-то какой?

— Вообще, они делятся на 3 категории: до 1,5 часа, не более 3 и не больше 6 часов. Главный критерий здесь степень риска для самих жильцов и сохранность жилфонда. Понятное дело, нормативы достаточно условны. Если вас обильно заливают соседи сверху или в сети серьезные скачки напряжения, аварийка примчится за минуты, — говорит диспетчер. — Многое зависит от времени суток. В пробках дорога от К. Чорного до Нестерова может занять 35—40 минут, а, например, до Каменной Горки — 1 час 20 минут. Хуже, если нет доступа к подвалу и нужны ключи: тогда в пути можно провести до двух часов.

— Аварийная! Что у вас случилось? — вынуждена закончить наш разговор Тамара Болмотова. — Записала: Налибокская, 44. Вода в подвале, пар идет в квартиру. Ждите, машина будет. Жилич и Прудников, на выезд!

Труба зовет

УАЗ несется сквозь вечерние огни. Часы в салоне высвечивают 20.00.

— Ну и денек сегодня: одни школы! Сначала были в гимназии на Богдановича — потек бачок в туалете. Перекрыли воду, заменили шланг. Потом вызвали в СШ № 29 на Солнечную: там течь в теплоузле. Беда в том, что смотреть за всем этим некому — нет сантехников. В советское время за полставки в школе платили 80 рублей (и это были деньги!), а сейчас 500 000 рублей предлагают. Кто ж пойдет? Вот и звонят через день в аварийку, — говорит Владимир Жилич, водитель-слесарь. — Думаете, в жилфонде ситуация лучше? Нас нередко вызывают на элементарные недоделки ЖЭСов: cразу делаем их работу, а потом уже только свою.

Добраться до трубы в подвале вечером очень сложно: в 20.00 все ЖЭСы закрываются. Поэтому вначале мы едем на улицу Неманскую, 62, в диспетчерскую лифтовой службы. Брать ключи от ЖЭС-129. Затем едем на Лидскую, 22, открываем дверь эксплуатационной службы, находим «секретку» — и выбираем нужную связку ключей. Все, теперь можно ехать на Налибокскую. Устранять течь.

Железную дверь подвала открываем в 20.45 — клубы пара рвутся на холод. «Порыв трубы отопления!» — кричит своему коллеге Владимиру Прудникову наш водитель. Ремонт занимает полчаса: перекрыт стояк горячей воды, на трубу надет «хомут». Дом больше не будет терять драгоценное тепло — пусть жильцы спят спокойно. 

Василий МАТВЕЕВ, «Р» 

Сотрудники милиции: «Вечерние вызовы полны человеческих страстей: драк, поножовщины и пьяных дебошей»

Самое жаркое время для сотрудников минской милиции начинается после 18.00. Горожане после работы отдыхают, веселятся и скандалят — а они устраняют пьяные дебоши, утихомиривают шумных соседей и прекращают драки. К месту происшествия первый наряд должен прибыть в срок до 25 минут (на преступление — до 10). Укладываются ли в них минские стражи порядка?

«Пальчики» на шприце

Оперативно-дежурная служба Первомайского РУВД. На пульт дежурного поступает сообщение — у женщины в поликлинике похитили мобильный телефон. Первый наряд выезжает так быстро, что я не успеваю к нему присоединиться. Не прошло и пяти минут, как по рации старший наряда доложил: «На место прибыл». У потерпевшей сразу же выяснили обстоятельства произошедшего и сообщили дежурному. Теперь время следственно-оперативной группы. Вместе с ней еду и я. У нас в запасе 25 минут. Однако хватает и десяти — от РУВД на Белинского до поликлиники на Филимонова не больше 3 километров. Но на полпути вызов отменяется — раньше нас до поликлиники добралась вторая группа.

А мы отправляемся на улицу Толбухина, 19. Женщина обнаружила на подоконнике в подъезде использованный шприц с кровью. Испугалась, вызвала милицию. На этот вызов первый наряд не выезжал, поскольку с момента «преступления» прошло более 50 минут.

Пока следственно-оперативная группа работает, пытаюсь понять, для чего нужны такие сложные манипуляции. Шприц на подоконнике пролежал, как минимум, ночь, человек, который им воспользовался, не пойми где. Стоит ли тратить 40 минут, чтобы найти то, не знаю что?

— Конечно, — уверен эксперт-криминалист Иван Федоров. — Качественный осмотр позволит выявить следы пальцев рук на шприце. Если в нем наркотик, то они помогут установить одного или нескольких человек, причастных к незаконному обороту запрещенных веществ.

Первый, пошел!

Возвращаемся в РУВД. Пока нет аврала, листаю электронные сообщения (с 2012 года служба 102 перешла на электронный учет). Теперь вся информация заносится в специальную электронную карточку и «уходит» в районные управления. Читаю: «5.48. Драка в баре «Койот». 8.18. В подвале дома по улице Калиновского, 76 лежит человек. 8.30. Бульвар Толбухина, 12. Автомобиль мешает сбору мусора. 9.42. Улица Козлова, 27. ДТП». С 9.00 до 10.30 дежурный принял более десятка сообщений. Утренние вызовы в большинстве своем касаются ДТП. Также часто звонят дворники, работе которых мешают припаркованные авто. Вечерние вызовы полны человеческих страстей: драк, поножовщины и пьяных дебошей.

— Таких обращений хватает, — говорит Сергей Годун, начальник оперативно-дежурной службы Первомайского РУВД. — Хотя поводов для звонка масса: от заявления о краже до жалоб на громкую музыку или курящих на лестничной клетке соседей. А вот семейных скандалистов не так много, как кажется. С ними работают участковые.

Хотя, признается специалист, ближе к выходным и во время праздников количество вызовов значительно увеличивается.

— За сутки мы принимаем 120—150 обращений, городской отдел милиции в Уручье, который подчиняется нашему РУВД, — от 60 до 90, — «листает» электронные страницы Сергей Годун. — В основном люди недовольны распивающими спиртные напитки в общественных местах и машинами, припаркованными либо на зеленой зоне, либо на пешеходном переходе. К слову, первый наряд, спешащий на вызов, — это и автопатруль, и экипаж ГАИ, и пеший сотрудник патрульно-постовой службы. К месту происшествия отправляется тот, кто к нему ближе.

Нас боятся, поэтому пропускают

Еще один вызов. На сей раз — на семейный скандал. Стражей порядка вызвала жена: муж грозится ее убить. Повод более чем серьезный. Садимся в УАЗ и мчимся спасать женщину от мужа-дебошира. Подъезжаем к проспекту Независимости. На часах всего 17.00, а из-за машин уже не протолкнуться.

— А мы и не будем толкаться, поедем дворами, — сворачивает в какой-то небольшой проулок водитель.

Интересно, а как удается успевать на вызовы при таком плотном автомобильном потоке?

— Это «скорую» могут не пропустить, а нам всегда дорогу уступают. Наверное, боятся, — улыбается водитель. — Даже проблесковый маячок включать не приходится.

И в этот раз укладываемся в заявленный норматив. Впрочем, за этот довольно короткий срок супруги уже успели помириться — помощь милиции не нужна.

Возвращаемся в РУВД. Едва зашли, как снова вызов. На сей раз требуется участковый, чтобы в его присутствии вскрыли входную дверь. Пожилая женщина потеряла сознание, бригада медиков не может войти. Ситуация не терпит отлагательств: ждать участкового не стали и выслали на помощь наряд милиции.

В РУВД реагируют на все вызовы, какими бы абсурдными они ни казались. Так, стражи порядка вспомнили, как несколько лет назад бабушка вызвала милицию. Как оказалось, на кошку, которая, по мнению заявительницы, нещадно вытоптала клумбу во дворе. Часто обращаются по поводу затопления квартир, запаха газа, жалуются даже на громко каркающих ворон. А как борются с ложными вызовами?

— Они обходятся в копеечку заявителю. За заведомо ложные сообщения можно раскошелиться на сумму от 4 до 15 базовых величин, — объясняет начальник ОДС.

Отследить время, за которое наряд добирается на место, несложно.

— Все вызовы, время приезда и отъезда фиксируются в компьютере, — объясняет тонкости документооборота Сергей Годун. — Кроме того, все эти данные дублируем и на бумажном носителе — в так называемой единой книге.

Хорошо. А если вызовов больше, чем нарядов и опергрупп, что тогда? Ведь так тоже бывает?

— Бывает, — не скрывает Сергей Годун. — В этом случае мы формируем дополнительные следственно-оперативные группы. Если нужно, я тоже выезжаю. Чем быстрее мы отреагируем на вызов, тем больше шансов раскрыть преступление. В 95 процентах случаев наряды приезжают вовремя. Если нет — разбираемся и устанавливаем причины опоздания. Но стараемся учитывать все обстоятельства.

Елена МИСНИК, «Р»

Что мешает «неотложке» вовремя прибыть к больному?

— Человек сломал ногу. Лежит на морозе. Скорее, пожалуйста! — кричу в трубку оператору службы 103.

— Засек, — подпрыгивает рядом «человек», чтобы согреться. И нажимает кнопку секундомера. — Время пошло.

С представителем 9-й подстанции скорой медицинской помощи Минска мы проверяем, за какое время «неотложка» примчится к «жертве гололеда».

…Шестая минута ожидания — на повороте замигали маячки. Будем считать, отморожения поврежденной конечности избежали. В тот день наш секундомер побывал в нескольких районах города.

Каждый час — 75 вызовов

— Люди иногда возмущаются: «Это ж как надо было ползти, чтобы через полчаса явиться?» — говорит заведующая 9-й подстанцией Людмила Малахова. — А «скорая», может, за пять минут доехала, просто вызов «висел» — не было свободных бригад на станции. У нас ведь два норматива: время передачи вызова бригаде и собственно время ее прибытия к пациенту.

Доехать надо за 15 минут, не больше. Реанимационные бригады умудряются 5 км по оживленным улицам пролететь минут за семь. С мигалками, сиреной и по встречной. Но об этом позже. Сначала — о первом нормативе. А тут все зависит от типа вызова. Их три. Экстренные должны передаваться бригаде не позднее 4 минут с момента регистрации, срочные — не позднее 15, неотложные — в течение часа. Но если есть свободная «скорая», она выезжает тут же. И может быть так, что вы кладете трубку, а к вам уже направили врача.

Неотложные вызовы — это температура, аллергия, боль в животе, почечная колика... К срочным относятся сердечный приступ, кровотечение, отморожение, приступ астмы, роды и др. А экстренные — когда человек на грани смерти. За сутки может быть до 80 таких вызовов. А всего — около 1800.

— Все, посыпались звонки, — Людмила Васильевна показывает на монитор. — И так сутки напролет. А у нас укомплектованность врачами — 70 %. Представляете, какая у них нагрузка?

Ну вот, врачи «неотложек» на разрыв, а мы тут — «человек сломал ногу». Дальше проверяли скорости «скорой» уже на реальных вызовах.

«Скорая» против танков

Едем к пожилому сердечнику. Засекаю: выезд в 10 часов 10 минут. С улицы Захарова, где находится станция, движемся на Куйбышева, 67. На дорогах раздолье, минчане уже засели в офисных «муравейниках».

Прибыли: 10 часов 21 минута. Уложились.

— В Европе, когда едет «неотложка» со спецсигналами, все машины рассыпаются в стороны. Даже в пробках: кто — на бордюры, кто — на разделительную, — рассказывает водитель «скорой» Вячеслав Мищенко. — У нас не так. Хотя сознательных автомобилистов становится больше.

Возможность отступать от правил дорожного движения Вячеслав называет палкой о двух концах. С одной стороны, оно есть, а с другой — в случае аварии виновным обычно признают водителя «скорой». Со всеми вытекающими: ремонт за свой счет, штраф, а то и лишение прав.

— А мне семью надо содержать. Говорю же: на наших дорогах «скорая» не авторитет. Один ее пропустит, второй, а третий — валит, как в танке. А иной лихач как из-под земли вдруг выскочит на тебя.

— Да-а, работа нервная, — разделяю эмоции Вячеслава.

— Не мед. Выхожу на смену — и пошли-поехали по вызовам. Сейчас ведь по малейшему поводу «неотложку» вызывают. Пьяный присел на скамейку — караул, приезжайте спасать!

Рулевые ответят за все?

Улица Киселева: эпилептический припадок у женщины. Мгновения — и бригада в машине. Четыре минуты — и она в квартире больной. Благо не было пробок.

Есть на подстанции «быстроходы» — реанимобили. Они несутся к человеку с одной стороны, с другой — к нему подступает смерть. Гонки без правил. Вклиниться в них — значит посягнуть на человеческую жизнь. К несчастью, посягают.

— Как же он сирену услышит, если у него музыка салон разносит? — негодует на дорожных меломанов водитель реанимобиля Владимир Багамаз. — Один музыку включает, другой «включает дурачка»: ничего не вижу, никого не слышу. Пока не ужесточится ответственность водителей, не пропускающих «скорую», порядка не жди.

Рулевые «быстроходов», нарушая правила дорожного движения, обязаны убедиться в безопасности маневра. Оценить обстановку за секунды. А при дремлющей бдительности автомобилистов непредвиденности почти неизбежны. Вспомните случай позапрошлого года, когда «скорая» столкнулась на перекрестке с автобусом хоккейного клуба «Юность-Минск». Виновным признали водителя «неотложки». Но уголовное дело закрыли — мужчина скончался от травм. Вообще, машины девятой подстанции за год попадают в 4—5 ДТП. Обычно не серьезные, но все же.

«Дочка, в боку кольнуло — умираю»

«Приезжайте, моей девочке плохо!» — поступил недавно звонок. «А сколько девочке лет?» — вопрос диспетчера. «Два года». Прибывшую бригаду встретила заплаканная женщина. «Смотрите, девочка моя и лапками не шевелит», — указала она на укрытую пледом кошку.

— Часто старики вызывают, сообщая, что чуть ли не при смерти, — говорит Людмила Малахова. — Врач приезжает — все в норме. «Дочка, вот тут кольнуло, а я ж та-ак испугалась», — объясняет бабушка.

Недавно мужчина вызвал своему собутыльнику реанимобиль, сказал: обильное кровотечение. А кровоточил слегка разбитый нос. «Ну, зачем врать-то было?» — возмутился фельдшер. «А чтоб вы быстрей приехали!» Из-за таких вот вызовов «скорая помощь» может упустить решающие для кого-то минуты.

Компетентно

Александр ЖИНКО, главврач Минской станции скорой медицинской помощи:

— Все-таки проблема не только в скорости прибытия бригады, но и в том, насколько быстро можем передать ей вызов. А у нас дефицит кадров. Ситуация усугубилась еще и с подорожанием аренды жилья. Ведь многие наши работники — из других городов. Хоть как-то решаем проблему, частично оплачивая с этого года съемное жилье. А тем, кто ездит на работу из других городов, покрываем часть транспортных расходов.

Наталья СТАСЬКО, «Р»