Надо с грустью признать: писем от ветеранов Великой Отечественной войны и вообще от тех, кто ту войну видел своими глазами, пережил ее боль и страдания, с каждым годом становится меньше. Но это не означает забвения. Просто память переходит в некое иное измерение. Оставаясь неизменно неравнодушной и благодарной. Всегда. Независимо от календарных дат и официальных торжеств.
Мечта Ульяна Чистобаева
«Уважаемая редакция, здравствуйте! У меня к вам большая, необычная просьба. У нас в деревне живет ветеран Великой Отечественной войны, инвалид Ульян Федорович Чистобаев. Жена у него давно умерла, он остался один. Дело в том, что в мае 1945 года родные получили похоронку на него: «Проявив геройство и мужество, погиб 27 апреля 1945 года и похоронен с отданием воинских почестей, братская могила № 3 в центре деревни Цэс Потсдамской области, Германия». Но паренек выжил и после войны вернулся в родную деревню. И все годы, уже более 60 лет, есть у Ульяна Чистобаева одна заветная мечта — увидеть место своего «захоронения». Поехать туда он уже не сможет — годы не те, да и виза нужна, денежные средства, сопровождение. Ульян Федорович мечтает увидеть фотографию этого обелиска или памятника. Каждый раз на праздник 9 Мая он заводит разговор о той могиле, говорит, что только этим и живет, мечтой хоть одним глазком взглянуть на нее, а потом и умирать можно. Я не знаю, куда мне обратиться, чтобы помочь ветерану. Поэтому пишу в редакцию «СБ». Как бы хотелось сделать подарок Ульяну Федоровичу — исполнить его мечту, вот только пусть живет он еще долго–долго. Его похоронка находится в нашем Жиличском комплексе–музее, а копию я высылаю вам. И еще, имя ветерана навечно занесено в книгу Памяти как погибшего. Эта книга есть и у Ульяна Федоровича.
С уважением, соседка ветерана Валентина КОСТКО, Кировский район».
Уже который раз убеждаюсь: настоящая, реальная жизнь удивительнее самого лихо нафантазированного сериала. Может, как раз потому–то, что не нафантазирована. История, поведанная Валентиной Степановной, достойна пера тонкого и вдумчивого писателя. Мне кажется, по пронзительности могло бы получиться нечто похожее на хемингуэевского «Старика и море». Однако не это сейчас главное. Главное — кто все же поможет Ульяну Федоровичу Чистобаеву в его заветном желании. Отзовитесь, пожалуйста, и как можно скорее. Сами понимаете почему...
О политруке
«Я давно пенсионер, мне 77 лет. Родился в деревне Застенки (сейчас ее уже давно нет, как неперспективной) Малосавинского сельсовета Дубровенского района. Когда началась война, мне исполнилось 10 лет. В июле 1941–го возле деревни Юково Зарубского сельсовета в лесу немцы почти уничтожили отступавшую воинскую часть. Через несколько дней по рву около деревни пробирались в сторону Дубровно два солдата и переодетый в солдатскую одежду политрук. В это самое время со стороны деревни Савино ехала немецкая гусеничная машина, немцы заметили наших военных, взяли их в плен. В деревне их обыскали, избили, а у политрука нашли семейное фото с женой и ребенком, где он — в форме. Здесь же старший по званию немец тремя выстрелами из пистолета его убил и дал команду прикопать. Но жители впоследствии перезахоронили политрука на нашем кладбище. Могила есть и сейчас. Я узнал о перезахоронении только в прошлом году, когда из Таллина приезжал мой старший брат, и мы побывали на кладбище, поэтому так поздно и пишу.
Ну а тогда, в 1941–м, женщины просили немцев отпустить красноармейцев. Те поставили условие: в обмен на корзину яиц, масло, сало. Все это селяне собрали. Немцы пообещали освободить солдат, если в целости и сохранности все довезут на этой же машине до деревни Слобода, что в трех километрах. Вечером солдаты возвращались назад через нашу деревню и очень сожалели, что погиб замечательный человек — политрук.
После окончания института я работал в деревне Зарубы, расположенной недалеко от Юково. Жители рассказывали, что в их местах располагалась «Московская пролетарская дивизия». Конечно, я понимаю, политруков тогда было много, много прошло и времени с тех пор. И деревни нашей нет, ушли люди старшего поколения, да и я чувствую себя не совсем хорошо, потому и решил написать вам. Не знаю, реально ли выяснить, кто был тот политрук. Но хотя бы его могилу не забывать.
Николай КАЛАЧЕВ, Оршанский район».
Ну вот, еще одна человеческая душа не находит покоя, потому что не все военные долги заплачены. Казалось бы, что человеку надо, о себе думал бы — все–таки возраст, болезни, силы уходят... Наверное, Николай Григорьевич о себе и думает — о том, чтобы выполнить свой человеческий долг до конца. Наверное. Но на деле выходит, что думает он за нас. Ну а наши думы где?
Войной написанные строки
Трижды рожденной считает себя Майя Левина–Крапина. Так она назвала и свою книгу воспоминаний бывшей узницы Минского гетто в годы немецко–фашистской оккупации — «Трижды рожденная». Одна из дат этих рождений — 23 октября 1943 года, когда ей, маленькой девочке, удалось бежать из ада Минского гетто — как раз накануне его полного уничтожения. Книга недавно появилась и посвящается 65–летию гибели Минского гетто. Майя Исааковна называет написанное исповедью, где горе, страдания — настоящие, радость, счастье — искренние. В заключительной части книги публикуются документы, тексты которых уже сухим языком цифр и военных донесений не менее ярко, чем свидетельства очевидцев, рассказывают о масштабе разыгравшейся человеческой трагедии.
Пережитое в детстве наложило отпечаток на всю жизнь Майи Левиной. Но не смогло эту жизнь сломить, остановить. Майя даже профессию выбрала себе «веселую»: стала артисткой оригинального жанра — акробаткой. И все же боль никуда не ушла, да и не могла уйти, поэтому Майя Левина занялась еще одним важным и нужным делом — работой в общественных организациях жертв нацизма, а также тех, кто во время оккупации помогал обреченным на смерть людям спастись, — их называют Праведниками народов мира. Так что и в мирной жизни не удалось Майе Левиной уйти от войны. Она и один из разделов книги озаглавила «Строки, написанные войной». Я бы, в свою очередь, сказала, что письма Валентины Костко и Николая Калачева — тоже строки, написанные войной. Выходит, почти семь десятилетий прошло, а она никак не закончится...
