«Ведь наши песни,как наша жизнь»
– «Сяброў» хорошо знают в России. Во время юбилейного концертного тура, посвященного тридцатилетию коллектива, вы выступили во всех престижных залах от Калининграда до Владивостока. Чем особенно запомнились встречи с российским зрителем?
– Скажу больше, концертный тур по России у нас никогда не прерывался. Даже после распада Советского Союза дружба между творческими людьми Беларуси и России не ослабевала. А сегодня с каждым годом интерес к нашей песенной культуре, творчеству белорусских артистов да и вообще к жизни нашей страны активно растет. Конечно, между белорусами и россиянами есть отличия в ментальности, характере, но мы все славяне, и между нами много общего. Даже песни поем на одном языке. И я горжусь тем, что удостоен российского ордена Дружбы за большой вклад в сближение и взаимоотношение культур, наций и народностей, развитие культурного сотрудничества между Беларусью и Россией. И в Сибири, и во Владивостоке знают нашу «Алесю». И люди часто приходят за кулисы, благодарят за то, что на несколько часов мы заставили вспомнить милые их сердцу места на Земле. Признаются после концерта: «Ой, мы наплакались!» Спрашиваю, от чего. Отвечают: «От счастья!»
– Белорусские песни – лиричные, распевные. Как они в наш век сумасшедших скоростей удосуживаются западать в душу?
– У каждого артиста свои способы воздействия на публику.
В этом, по сути, и есть его талант. Если в исполнении нет фальши, то принимается все, что артист творит на сцене. Люди подсознательно стремятся к возвышенным чувствам. Это в нас заложено от природы. Поэтому всем нам приятно и мило сердцу слушать добрые песни о матери, о том краешке земли, где мы родились, выросли... Я встречал людей, которые живут на Лазурном Берегу во Франции и, казалось бы, редко вспоминают о своей исторической родине. Но что меня тронуло: когда они слушали наши песни, на их глазах выступали слезы. То, что мы в песнях касаемся глубинных струн души человека, и определяет успех нашего творчества.
– Признаюсь, гордость брала и за ваш ансамбль, и за нашу страну, когда во время новогоднего выпуска «Песни года-2007», куда вас пригласила Алла Пугачева, весь зал подпевал на белорусском «А я лягу, прылягу...»
– Мне тоже было приятно, что в зале зазвучал белорусский язык. Появятся ли такие песни в дальнейшем? Думаю, что да. И сейчас у нас есть «Наши песни», «Переживем», «Крынічанька», которые тоже поют все вместе в зале. Если у меня, когда я пою, у самого мороз по коже, то зритель, естественно, чувствует эти мои флюиды.
От «Алеси» до Алеси
– Ансамбль за всю историю своего существования никогда не распадался, что довольно редко в жестких условиях шоу-бизнеса. Считаете себя баловнем судьбы?
– Человек, если он своим трудом чего-то достигает в жизни, не может быть баловнем судьбы. Мы выстояли на протяжении более чем тридцати лет не благодаря, а вопреки. Было трудно, мы ведь вышли из периферии – из Гомельской филармонии. А в Минске тогда гремели на весь мир «Песняры», очень популярной была группа «Верасы». Нам прямо сказали: нам третьего вокально-инструментального ансамбля не надо. Но мы болели той музыкой, которую создаем и сегодня. Мы поехали в Москву и там спели «Алесю», которая стала популярной. И с тех пор все время стремимся подтверждать в глазах белорусского да и зарубежного зрителя свою состоятельность.
– В какой момент вы поняли, что на вас обрушилась слава?
– Я еще этого не понял, честно говоря. Первый раз ощутил свою популярность, когда нашу песню «Кася» услышал по московскому радио «Юность». Потом, когда песня «Алеся» стала мегахитом. Я летел в самолете на выступление в Звездном городке – это был 1981 год, – и мне на руки передали маленькую девочку и сказали: «Мы ее назвали Алесей в честь нашей любимой песни». Я малышке написал тогда: «Будь счастлива, Алеся!» И когда мы выступали в Москве с юбилейным концертом, к нам за кулисы пришла эта девочка. Она уже стала взрослой, но призналась, что до сих пор хранит ту мою записку.
Благодаря нашей песне девушек с именем Алеся можно встретить не только в Беларуси и России, но даже в странах Средней Азии и Австралии.
– До концерта, посвященного вашему 60-летнему юбилею, вы мечтали спеть песню «Алеся» с Демисом Руссосом. Она осуществилась. А сейчас, говорят, хотите спеть дуэтом с Полом Маккартни и британским исполнителем Томом Джонсом, широко известным по хиту Sex Bomb...
– Я понял, что в этой жизни все возможно, если у тебя есть какой-то талант.
«Мой ансамбль – моя семья»
– Почему, если вам самому нравится быть певцом, вы своей дочери Алесе не советовали связывать свою жизнь с этой сферой деятельности?
– Это очень трудно – быть артистом. Тем более что энергетика от людей, среди которых приходится быть, разная. Как отец, я хотел уберечь Алесю от всего этого. То, что дочь пошла на сцену, наверное, ее судьба. В детстве она хотела стать врачом. А в 1991 году, когда Союз развалился, многие музыканты ушли со сцены, в том числе и из группы «Сябры», пришлось поставить ее за клавишный инструмент от безвыходности. И Алеся прекрасно справилась. Долгое время никто даже не знал, что Алеся – моя дочь. Я ей сказал, что фамилию Ярмоленко она сможет назвать публике, лишь когда зритель примет певицу Алесю.
– Ваш ансамбль – это ваша семья. Ваша семья – это ваш ансамбль. Вам легко ставить между этими «государствами» знак равенства?
– Нет. Мне приходится от моих родных по крови людей, работников моего коллектива, требовать больше, чем от других. Я – максималист и не могу им давать поблажек. Очень высоко поднята творческая планка, ниже которой опускаться нельзя. Если бы наш «семейный тон» был не более чем рекламным ходом, мы не продержались бы вместе столько лет, давно поругались и разбежались. Но в то же время совмещение семьи и работы имеет свои плюсы: не надо выбирать – семью или работу ставить в жизни на первое место.
– Ваша жена Раиса работает в ансамбле костюмером. На службе она старается для вас, а в быту вы ей часто помогаете?
– Практически как только мы поженились, с тех пор вместе и работаем. Она была костюмером, осветителем, звукорежиссером. Как было красиво, когда в зал входила девушка и включала усилитель! И вот мы уже 38 лет вместе.
– Семейные ценности для вас – это...
– Взаимовыручка, наши традиции, чувство единства. Моя мама к дню рождения каждого члена семьи всегда рисовала какие-то картинки, развешивала их по дому. Стремимся создать праздник друг другу в знаменательные дни теперь и мы. На юбилей мне написали: «Толя, мы тебя любим!» Это всегда так мило и так просто, по-человечески...
– Какое место на земле вам дороже всего?
– Это мой дом. Я вожу с собой одну и ту же «стенку», которой уже тридцать лет. Она, может, и не вписывается в современный интерьер, но я не могу с ней расстаться.
