Сегодня вечером «Лiстапад» назовет имена своих победителей и лауреатов, во Дворце Республики поклонники кино снова будут фотографироваться со своими кумирами, а те в свою очередь станут уточнять детали будущего сотрудничества. В такой комфортной дружеской атмосфере, которой славится наш кинофестиваль, творческие альянсы возникают, будто сами собой, порой даже нечаянно, и почти всегда имеют счастливое продолжение. Например, Леонид Мозговой, самый, наверное, титулованный лауреат «Лiстапада» и, вне сомнения, один из самых любимых его гостей, не где–нибудь, а именно в Минске познакомился с Леонидом Нечаевым, и тот сразу же, прямо на фестивале, пригласил его сняться в своем новом фильме «Дюймовочка». В результате, сыграв в картинах Александра Сокурова Чехова, Ленина, Гитлера, актер с удовольствием перевоплотился в нелепого крота... «Дюймовочка» стала призером прошлогоднего Минского кинофорума, а на Мозгового наперебой посыпались предложения от других режиссеров, словно фортуна вдруг запустила свой неведомый механизм...
— Вас сейчас даже сложно узнать, Леонид Павлович! Это ради новой роли вы так радикально поменяли имидж? Волосы отрастили...
— Точно! Я сейчас снимаюсь сразу в двух сериалах, причем, замечу, хороших сериалах. В «Иване Грозном» у Эшпая у меня роль Глинского, а у Урсуляка, который, если помните, снял замечательную «Ликвидацию», а сейчас работает над сериалом о молодом Штирлице, играю главного похитителя бриллиантов для диктатуры пролетариата...
— Интересно, а почему до недавнего времени другие режиссеры, кроме Сокурова, вас будто и не замечали?
— Сам не знаю почему — актер я некапризный, непривередливый... Помните, как в фильме «Начало» героиня Чуриковой все ходит на киностудию, а ей говорят: «На вас заявок нет, отдыхайте...» То же самое было и у меня после Чехова, моей первой роли в кино. Отдыхайте! Именно тогда я и сделал моноспектакль «Черный монах» по чеховской повести. Играю его уже 12 лет, пожалуй, это любимейший из моих 15 моноспектаклей. Именно за него я получал самую большую награду в жизни, никакие Канны, никакие «Ники» с ней не сравнятся. Когда наутро после спектакля позвонила женщина, извинившись, что не решилась подойти ко мне вчера. «Год назад мой муж покончил с собой, — сказала она. — Я думаю, если бы он посмотрел ваш спектакль, такого не случилось бы...» Знаете, подобными словами не шутят.
— На наш «Лiстапад» вы приезжаете так часто, что вас, пожалуй, уже можно назвать завсегдатаем...
— Нравится мне здесь! Очень я люблю ваш «Лiстапад», по–человечески люблю. Он такой добрый, дружеский и в то же время деловой. Теперь вот работаю в жюри... Опять же фестивали — счастливая возможность увидеться с друзьями. С Наташей Бондарчук и Наташей Варлей, например, я не виделся уже очень давно, только тут наконец встретились. У всех же сейчас такая суматошная жизнь... А я еще и преподаю — Петр Сергеевич Вельяминов пригласил. У нас в Петербурге специально для Вельяминова в Балтийском институте экологии и права открыли театральный факультет, так теперь мы шутим, что делаем «экологически чистых» актеров.
— Помогаете студентам усваивать непопулярные сегодня истины?
— Ну да, систему Станиславского, например... У меня был замечательный педагог Борис Зон, который учился у самого Станиславского. И что бы там ни говорили, а весь Голливуд до сих пор работает по Станиславскому!
— Который советовал актеру находить оправдание своему герою... Но разве возможно оправдать Гитлера?
— Вы знаете, я своих героев не осуждаю и не оправдываю, я проживаю их жизнь. Хотя, помню, когда Сокуров предложил мне сыграть Гитлера, я испугался. Потому что русскому человеку от таких предложений надо отказываться сразу! Но Сокуров посоветовал не спешить с решением, почитать сценарий. Я так и сделал, а через 2 часа позвонил ему и дал согласие на роль. Понимаете, в сценарии был описан больной человек. Больной и несчастный. Думаю, если бы Гитлер состоялся как архитектор — а он, как известно, очень неплохо рисовал, в фильме показаны его настоящие акварели... Если бы у Ленина, не выигравшего ни одного дела, получилось стать адвокатом... Безусловно, и тот и другой были фанатиками, но одновременно они были людьми, не состоявшимися в важном для них деле.
— Насколько мне известно, и вы не сразу стали актером...
— Я актером хотел быть всегда. С детства мечтал о кино, а попал туда только в 50 лет... Всю школу прочитал–пропел–проиграл. До сих пор, кстати, пользуюсь приемником «Турист», которым меня наградили в 10–м классе за исполнение стихотворения Тургенева в прозе... Но поступать во ВГИК после школы испугался, выбрал летное училище. Там я тоже пел, читал, руководил хором. Пока старший лейтенант, который учил нас летать, не сказал мне: «Так, как ты любишь свою сцену, надо любить самолет». И помог мне уйти из училища, хотя тогда это было сложно... С первого курса у меня сохранился дневник (Зон настаивал, чтобы мы вели дневники, и регулярно их просматривал), где я записал слова Бориса Вульфовича: «Ради театра стоит испортить себе жизнь». И приписка Зона рядом: «Надеюсь, вы это понимаете?»
— Поэтому большую часть жизни вы провели на эстраде?
— Ну, знаете, как это бывает: женился, семью нужно содержать... Хотя мне отчаянно хотелось сниматься. Однажды даже пришел в массовку — был такой фильм «На одной планете», где Смоктуновский играл Ленина. Я провел там целый день, а потом даже не пошел получать честно заработанную трешку. Потому что для актера это не дело — играть в массовке. И я не хотел быть просто цветовым пятном. Поэтому и ездил с эстрадными коллективами... Часто, кстати, заезжал в Беларусь — с Валентиной Пархоменко, Эдуардом Хилем, ансамблем «Добры молодцы». Читал со сцены Есенина, Окуджаву... А однажды звонит мне знакомый режиссер и говорит: «Сокуров ищет исполнителя на роль Чехова, кажется, ты подойдешь». Как сейчас помню, это было 8 августа 1991 года... Часа два мы с Сокуровым говорили о кино, о театре, хотя я уже через 5 минут понял по его глазам, что мы будем работать. И знаете, такая тихая радость пролилась внутри... Хотя потом ради этой роли мне пришлось похудеть на 15 кило. И гримировали меня под Чехова каждый раз по полтора часа. Впрочем, грим Ленина занимал ежедневно по 5 часов. За это время Александр Николаевич успевал выстроить свет и отрепетировать мизансцену, входя вместо меня в кадр...
Фото Александра Дмитриева.
