Выдержав все удары судьбы, Дмитрий Старостенко готовит новых чемпионов для хоккейного ЦСКАТе, кто еще помнит Дмитрия Старостенко, хоккеиста московских ЦСКА, «Динамо» и сборной Беларуси, помнят его молодым. Удивительного здесь мало, а вот обидного — не для болельщиков, для самого Старостенко — пожалуй, побольше. Игрок таланта неимоверного странной волею судьбы раз за разом оказывался под ее катком, который давил его с непонятным постоянством и настойчивостью. Поэтому мы не увидим Старостенко на льду в его, скажем, 36 лет, хотя игру он мог демонстрировать не хуже той, что показал в этом возрасте на московском чемпионате мира лучший хоккеист страны–2007 Олег Антоненко (Дима младше его на 2 года!). Мы вообще редко видели Старостенко в форме сборной, хотя он никогда не отказывался помочь команде и откликался на первый же вызов. Именно поэтому так и прозвали Старостенко — мистер Травма.
Он вполне мог стать звездой НХЛ — талант и трудолюбие позволяли. Он мог провести за сборную пару сотен матчей и забросить сотню шайб. Однако в самый неподходящий момент нелепые травмы выбивали его из седла. Накануне Олимпиады в Солт–Лейк–Сити, например, где белорусы обыграли шведов и заняли итоговое 4–е место, Дима получил обидную травму прямо на тренировке. «Стояли на вбрасывании, — вспоминает Старостенко. — Ныне покойный Витя Карачун подтолкнул Лешу Калюжного, за которым я стоял, тот падал, конек пошел вверх и раскроил мне подвисочную часть. Спасибо, что жив остался... У человека есть судьба, значит, мне не надо было ехать на Олимпиаду...»
К мысли разузнать о судьбе Дмитрия, о котором давненько не было слышно, подтолкнул недавний разговор с доктором минского «Динамо» Георгием Затковским. Док много рассказывал о Старостенко и его злоключениях. Однако на вопрос: «Знаете ли вы, что сейчас с Димой, где он и чем занимается?» — последовал ответ: «Если честно, не в курсе. Пару раз спрашивал у ребят в клубе и сборной, но они тоже ничего не смогли сказать».
Удалось выяснить, что в 2005 году Дмитрий тренировал детей в московском ледовом дворце «Умка». Старостенко, правда, там уже не оказалось, но его координаты сохранились.
— В «Умке» сказали, что вы уволились...
— Да, сейчас в хоккейной школе ЦСКА работаю детским тренером. Я ведь закончил играть в 31 год в московском «Динамо». Требовалась операция, но я отказался ложиться под нож. Устал от операций и травм. Надоело. К тому же перестал получать удовольствие от хоккея, а играть с таким настроением невозможно. Самостоятельно поддерживал форму на «Умке». Параллельно помогал тренеру детской команды. И знаешь, мне понравилось возиться с детьми. Официально объявил о завершении игровой карьеры и получил предложение тренировать одну из команд «Умки». Потом перебрался в ЦСКА, хотя звали еще в «Динамо». Завучем детской школы. Но это больше чиновничья работа, а мне нравится тренировать.
— Очень немногие известные в прошлом игроки идут в детские тренеры. Зарплата не ахти, да и на виду все хотят быть...
— Я начал с нуля, и мне понравилось. Но система в детском хоккее в Москве выстроена в корне неверно. Зарплата у тренера мизерная, копейки. И родители негласно сбрасываются на «вторую зарплату» и начинают требовать от тебя, чтобы больше работал персонально с их ребенком. А директор школы ждет высокого результата. Получается, находишься между двух огней. Если погонишься за турнирными успехами, то выпускать на лед надо только лучших, а это далеко не всегда дети богатых родителей, которые тебе приплачивают. Если даешь играть всем, отрабатывая неофициальную зарплату, то о победах можно забыть. Для нормальной работы тренер должен быть независимым. Для этого, во–первых, необходима достойная зарплата, а во–вторых, конкуренция среди тренеров. К сожалению, на данный момент это утопия.
— Насколько тяжело вам дались последние годы в финансовом плане?
— Первое время было очень тяжело, особенно психологически. Слава Богу, за время игровой карьеры я кое–что заработал и грамотно вложил эти деньги. Благодаря им и существовал.
— То есть вы занимались еще каким–то бизнесом, помимо тренерской работы?
— Нет, просто вложил деньги в банк.
— После перехода на тренерскую работу у вас, очевидно, стало больше свободного времени. Как вы его проводите?
— С семьей. Частенько совершенствую свои тренерские навыки: изучаю литературу, общаюсь со сведущими в этом деле людьми. Например, с доктором «Динамо», который очень мне помогает составлять правильные планы тренировок. Посещаю семинары, конференции. Уверен: чтобы стать хорошим тренером, нужно много знать.
— Вам приходилось играть под руководством многих именитых специалистов...
— У Виктора Тихонова была очень сильная подготовка на земле и на льду, у Бориса Михайлова — игровая дисциплина, порядок. Зинэтула Белялетдинов научил меня играть против сильного соперника. У него была своя система, которую я усвоил. У этих тренеров почерпнул лучшее, но я хочу иметь свое лицо и собственный почерк, не копировать кого–то. Пытаюсь сам придумывать что–то новое, разрабатываю свой стиль.
— Есть ли у вас желание возглавить один из клубов суперлиги?
— Да, но мне недостает опыта. Осознаю, что пока не готов для такого уровня. Всему свое время.
— Если бы вам поступило предложение поработать со сборной Беларуси, скажем, ассистентом, вы бы согласились?
— На данный момент нет. Поймите, сейчас я главный тренер, сейчас я творю, и мне это интересно. Стань я помощником, у меня исчезает такая возможность.
— Вы следите за сборной Беларуси? Болеете за нее?
— Уже смотрю игры как тренер, а не как болельщик. Анализирую, думаю, записываю. Но, признаюсь, за белорусскую команду особо не переживаю.
— А если сравнивать системы детского хоккея в Беларуси и России, есть разница?
— Однажды к нам на турнир приезжала «Юность», за которую играли дети Скабелки, Карачуна, Антоненко... Как я понял, в Минске родители тоже помогают тренеру, но абсолютно по–другому — от души, по–дружески, добровольно. А в Москве вся их помощь из корыстных побуждений. Хотя наверняка в Беларуси детские тренеры тоже не получают достойную зарплату.
— А вообще работать в Беларусь вас никто не приглашал?
— Когда завершил карьеру, звонил Анатолий Варивончик, предложил еще поиграть, за что я ему очень благодарен. Отказался, потому что твердо решил больше не выходить на лед в качестве игрока. А по поводу тренерской работы никто никогда никуда не звал.
— С кем поддерживаете контакты, видитесь, созваниваетесь?
— Ни с кем. Встретился только на тренерской конференции во время чемпионата мира в Москве с Андреем Скабелкой и Андреем Гусовым. Немного пообщался.
— Чувствуете, что вас забыли?
— Похоже, да.
— А сами бываете в Беларуси?
— Летом стараюсь приезжать, но в этом году не удалось по семейным обстоятельствам.
— Столько травм, сколько приключилось с вами, могли выбить из колеи любого. Вы считаете себя невезучим?
— Ни в коем случае! У меня прекрасная семья, прекрасные дети, я играл во многих хороших командах под руководством классных тренеров, выступал за сборную Беларуси. Я счастлив...
— Дмитрий, спасибо вам. Вы — сильный человек!
— Вам спасибо, что вспомнили. Это очень приятно, когда не забывают...
Досье «СБ»
Дмитрий СТАРОСТЕНКО. Родился 18 марта 1973 года в Минске. Воспитанник минской «Юности». Нападающий. Выступал за «Динамо» (Минск), «Бингхэмптон» (АХЛ), «Тимро» (Швеция), ЦСКА (Москва, Россия), «Динамо» (Москва, Россия). Лучший хоккеист Беларуси 2001 года. В 1992–м задрафтован энхаэловским «Нью–Йорк Рейнджерс» (номер драфта — 120). За сборную Беларуси провел 43 игры, набрал 13 (8+5) очков, получил 16 минут штрафа. Участник ЧМ–2000, —01, —03.
