Мистер Шок

Пожалуй, никто из белорусских режиссеров не ввергал национальную сцену (вернее, зрительный зал при этой сцене) в такое состояние шока, как это удалось Виталию Барковскому. Актеры экспериментальной мастерской "Акт", уже обросшей кораллами легенд, как давным-давно затонувший корабль, на заре 90-х появлялись перед публикой совершенно голыми... ну, или почти голыми, если считать одеждой намордники и сетки для овощей. И в таком виде импровизировали прямо по ходу спектакля. С актрисами случались нешуточные истерики, а родители юных адептов Барковского настаивали, что скандального режиссера необходимо судить и примерно наказать за его "бесчеловечные опыты"...

Позже, уже на государственных подмостках он поставил два совершенно разных спектакля по пьесе Георгия Марчука "Блудный муж и его жена Варвара" - для публики интеллигентной и... как бы это помягче выразиться, для той, что "все схавает". А потом привез "неинтеллигентный" вариант на республиканский театральный фестиваль в Молодечно... В спектаклях Витебского государственного академического драмтеатра им. Я.Коласа, которым Виталий Михайлович руководит в последние годы, запросто можно услышать нецензурную брань - и он с милой улыбкой всезнающего дьявола убедит вас, что это правильно и красиво... Тот же шокирующий стиль и в личной жизни: к примеру, своей второй красавице жене (при каждом выходе из-за кулис которой по залу до сих пор проносится многозначительный шепот: "Это она, Лина!") Барковский сделал предложение еще при наличии горячо любимой первой жены...

Никто не может предугадать, каких ошеломляющих поступков ожидать от него дальше. При этом актеры, несмотря на свое участие в "бесчеловечных опытах", Виталия Михайловича просто обожают. Театральные критики готовы оправдать, кажется, все, что бы Барковский ни изобрел. А женщины периода "до Лины" вспоминают о нем с непередаваемой нежностью... Гипнотизирует он всех, что ли?

Безусловно, Барковский чертовски обаятелен. Я сама не раз попадала под магическое воздействие его харизмы. Можно предположить, что он профессионально манипулирует людьми, изощренно очаровывает, актерствуя "нон-стоп". Но мне доводилось украдкой наблюдать за Виталием Михайловичем в зрительном зале во время спектаклей, поставленных им же. Он так искренне переживал за актеров, так непосредственно восхищался ими все несколько часов действа, что... Ну не может человек, наблюдающий за представлением в темном зале, вести себя подобным образом, если не увлечен по-настоящему.

Этот режиссер - не из породы диктаторов, и только за одно то, что им позволяется делать на сцене все, что вздумается, актеры готовы присягнуть Барковскому в вечной верности. Ему вообще можно многое простить. Есть за что.

В 1976 году ТЮЗ поставил "Последний срок" по Распутину. По темному узкому проходу публика пробиралась в сырой подвал театра (сверху капала вода, и чтобы это обстоятельство не осталось незамеченным, на пол постелили лист жести), "сцена" освещалась единственной свечой, и в течение часа с лишним никто из зрителей не мог поменять положение ввиду исключительной тесноты импровизированного зрительного зала. Но даже членам тогдашнего белорусского правительства удалось увидеть нашумевший спектакль не сразу - билеты были распроданы на много месяцев вперед. Хотя в те годы был "звездный час" москвичей - Любимова и его "Таганки", а также шумных спектаклей в стремительном темпе, создатели одного из первых белорусских театров-студий при Театре юного зрителя за модой не гнались и историю об умирающей матери и ее забывчивом сыне сделали раздумчивой и протяжной. Публика ломилась на это "немодное" зрелище!

Потом за этот спектакль молодых режиссеров Виталия Барковского и Николая Трухана (увы, ныне покойного) по решению ЦК КПБ отправили в Москву стажироваться у Анатолия Эфроса. Два года наши режиссеры только и делали, что смотрели, как работает мэтр, - вмешиваться в репетиции тот не позволял. Надо сказать, смотрели довольно критично, и только сейчас, признается Виталий Михайлович, он в полной мере стал понимать гениальность этого режиссера. Но именно тогда Барковский усвоил, что с актерами необходимо как можно больше разговаривать накануне и в процессе какой бы то ни было постановки - и о будущем спектакле, и "за жизнь". Во времена "Акта" вся труппа регулярно выезжала в загородное "имение" своего режиссера - в деревню Концы Осиповичского района (несмотря на наличие прозрачной речки, в те "смутные" времена дома там стоили сущие гроши, и значительная часть нашего творческого бомонда обзавелась недвижимостью в этих "белорусских Сочах"). Именно там и создавались самые скандальные спектакли Барковского. Создавались месяцами, хотя теперь говорят, будто режиссер выпихивал актеров на сцену без всякой подготовки, заставляя работать на чистом экспромте... Правда, истерики у актрис действительно случались. Но не по причине "попранной нравственности". Просто, когда у каждого из актеров, не считая, само собой, режиссера, имелась собственная точка зрения на ту или иную мизансцену, женщины порой не находили иных аргументов, чтобы настоять на своем.

Тем не менее Барковскому удалось создать самую раскрепощенную труппу в истории национального театра. И пусть о достоинствах "Акта" можно спорить, у "мусорного бачка искусства" ни один из артистов, причастных к этому театру, свои дни не коротает. Кто-то сейчас сам учится режиссуре, кто-то, напротив, преподает, создает собственный театр и украшает собой сцену ведущих театров. Хотя у каждого, случалось, опускались руки, когда впору было идти на рынок торговать гвоздями...

Барковскому, этому барину с изысканными манерами и бесшабашным смехом, такая ситуация знакома до глубокой личной боли. Было время, когда, торгуя гвоздями на Сторожевском, а позже и на Комаровском рынке, режиссер с репутацией скандалиста и новатора потихоньку спивался - и не только потому, что были зима и мороз. В этом жалком состоянии его и встретил Николай Трухан, который тогда уже руководил муниципальным театром "Дзе-Я?". И буквально спас Барковского, предложив поставить на своей сцене гоголевскую "Женитьбу".

В своих интервью нынешний главный режиссер и художественный руководитель Коласовского театра может запросто обмолвиться, что актер, дескать, должен довольствоваться духовной пищей, быть выше материального. Но именно Барковский пытался когда-то создать кассу актерской и режиссерской взаимопомощи, поскольку знает, каково это, когда невозможность реализовать себя усугубляется материальной нуждой. К сожалению, не нашел поддержки...

А "Женитьбу" он тогда поставил. С ней "Дзе-Я?" отправилась на фестиваль в Эдинбург и привезла свои первые зарубежные награды. С этим спектаклем театр потом гастролировал по всей Англии - за билетами стояли очереди на эту постановку. Так что когда три года назад Барковский появился в Эдинбурге со своим "Шагалом", встретили его там с бурным восторгом. Но Гран-при одного из престижнейших европейских фестивалей вручили отнюдь не по "старой памяти". Барковскому снова удалось низвергнуть привычные театральные истины - но в этот раз уже не преодолением актерского стыда, а полным разрушением сценического пространства. Игрушечный бумажный Витебск жил сам по себе, актеры парили над призрачным городом... Это производило впечатление.

А на белорусскую публику производила впечатление его жена, занятая в спектакле "Шагал... Шагал..." в одной из главных ролей. Не только своей исключительной красотой. История их любви успела обрасти своими легендами.

Юную молдавскую актрису Барковский заприметил на одном из фестивалей. Увидел на сцене - и был потрясен. Не только ее игрой - случилось что-то еще, в чем он разобрался позже. А когда разобрался и случайно оказался с ней в одном автобусе, не раздумывая, сделал предложение. Лина подняла глаза - и ответила согласием. Хотя видела его первый раз в жизни, была замужем за режиссером своего театра, да и 20-летняя разница в возрасте их разделяла... Молдавский муж Лины потом всерьез грозился убить наглого белоруса. А жена Барковского, увидев соперницу с чемоданчиком (вид которого не оставлял сомнений в серьезности намерений нежданной гостьи), упала в обморок и оказалась в больнице - страсти кипели те еще... Жизнь людей искусства вообще всегда напоказ, и театральный бомонд до сих пор помнит, как бурно сходились-расходились Барковский и его первая жена, тоже, кстати, актриса редкой красоты... С Линой он счастлив уже 14 лет. И может без конца нахваливать ее талант и умение изящно вести дом. Как бы то ни было, с появлением в жизни Барковского этой женщины его спектакли стали уже не такими вызывающими и по-настоящему поэтичными.

Тем не менее, встретившись с Виталием Михайловичем во время его недавнего визита в столицу с презентацией спектакля об учителе Марка Шагала Юрии Пэне, я не смогла удержаться от вопроса, можно ли еще когда-нибудь ждать шока от Барковского, - в конце концов, от кого же и ждать этого, как не от него? "Шока пожалуй что и нет, - ответил он мне. - А вот серьезного размышления о человеке мирском и возвышенном... Больше даже о возвышенном. Хотя мирской человек начинает меня все больше заинтересовывать..."

В апреле Коласовский театр собирается показать на сцене минского ТЮЗа новый спектакль "в ритмах тяжелого рока" под названием "И нас поцелует рассвет". Здесь, по словам Барковского, он попытался соединить открытия своей студии "Акт" и традиции классического театра. Шока не будет?..

Реплики из партера

"Спектакль белорусского театра имени Якуба Коласа потряс фестивальную публику... Авангардизм режиссера Виталия Барковского заставляет вспомнить о легендарном польском экспериментаторе Тадеуше Канторе. "Шагал... Шагал..." - спектакль с провокационным смыслом и удивительной пластикой актеров..."

("Edinburg Evening News").

"Режиссера Виталия Барковского называют режиссером жесткого модерна, который всегда мыслил категориями современного театрального дела, современным театральным языком. И все его спектакли обладают тем, что молодежь называет продвинутостью. На разных площадках в первую очередь белорусы пробуют акустику - все зависит от первой ноты, и не случайно: спектакли Барковского - оркестровые, все настраиваются, как в оркестре, и слышат друг друга, даже повернувшись друг к другу спиной"

("Парламентская газета").

"Шагал... Шагал..." по пьесе В.Дроздова Витебского национального театра им. Якуба Коласа с успехом представлял свою страну в Англии, Польше, Франции... Можно только порадоваться тому, как поиски бездомной театральной группы "Акт", студийное подвижничество на базе крепкого государственного театра, каковым является театр им. Якуба Коласа, привели к международным победам, к открытию своего неповторимого стиля. Оказывается, театральная школа Беларуси способна удивлять..."

("Театральный круг").