Оператор знаменитой драмы «Туфельки» Сергей Новиков: «Не понимаю тех, кто говорит, что наше телевидение лжет»

«Картинка должна звенеть!» — считает шеф‑оператор телеканала ОНТ Сергей Новиков. И чем шире шагает технический прогресс, тем выше требования, предъявляемые к его профессии. И удержаться под началом суперпрофессионального мастера непросто: своим делом нужно гореть не меньше, чем горит он сам, — что работая на телевидении, что снимая кино (а труд Новикова уже вошел в историю кинематографа, причем мирового), что отстаивая свою гражданскую позицию. Сегодня каждый отвечает за всю страну, убежден он, и, будучи перфекционистом, высокие требования предъявляет в первую очередь к самому себе. Итак, знакомьтесь — Сергей Новиков!


— Говорить принято: фильм режиссера такого-то, а работу оператора люди непосвященные часто недооценивают — ведь вы всегда за кадром. 

— Я это называю — по ту сторону рая… Как шутят в кулуарах, если хорошее кино — хороший режиссер, а если плохое кино — плохой оператор. (Смеется.) 

— Насколько много зависит в фильме от режиссера, а сколько — от оператора? 

— Это тандем, все делается вдвоем. Оператор должен очень точно чувствовать, что хочет сказать режиссер и как, какими изобразительными средствами. Культура изображения — это доминанта. Конечно, важны цеховые, профессиональные навыки, а все остальное уже от воспитания, от количества прочтенных книг…

— Ваша знаменитая работа в игровом кино — драма «Туфельки» режиссера Константина Фама. Яркая антифашистская тема и оригинальная съемка, когда в кадре видны только ноги главных героев. Кто вообще придумал этот необычный ход?

— Все началось с того, что Костя Фам с другом увидели женские туфли в Освенциме. Гора обуви, оставшейся от узников концлагеря, и среди них яркие красные туфельки. И тут же созрела история этой пары обуви и их хозяйки. Для фильма сделали точную копию туфель, причем в нескольких экземплярах, поскольку с ними происходят разные коллизии — каблук ломается, например. Так и вышли на этот прием — снимать именно ноги. Фильм, конечно, был успешный: около 50 международных фестивалей, много Гран-при, в том числе в Монако — за операторскую работу. «Туфельки» были также единственной картиной, которая в то время номинировалась на «Оскар». В шорт-лист мы, правда, не попали, но в длинном списке были. В Америке был успех в прокате, но это уже заслуга продюсера Юрия Игруши.

Сергей Новиков: «Творческий человек должен отвечать за каждое сказанное слово».

— Наверное, не так-то легко снимать не эмоции, не лица героев, а только их ноги и чтобы при этом получился выразительный рассказ. Много дублей потребовалось?

— Какие-то вещи с первого дубля снимали. Например, сцена в концлагере в газовой камере: люди раздетые, холодно, съемки шли зимой, ребенок на снегу стоял. Поэтому мы имели право только на один дубль. Мы сильно рисковали, но надо было все отснять быстро и четко. 

— К слову, насколько зависит от оператора выбор места для съемок? 

— Мы отвечаем за изображение, а это самое важное выразительное средство в кино. Хотя и говорят, что в кинематографе главное звук, а все остальное — видимость, на деле это не так. Поэтому в выборе локаций участие оператора определяющее. Нужно предусматривать не только картинку, но и технологические решения, и использование операторской техники — кранов, тележек, дымов, пиротехники… 

— Часто в разговоре о создании того или иного фильма всплывает тема всяческих ухищрений, к которым прибегают операторы, чтобы получилась какая-то необычная съемка, — и это в век компьютерных спецэффектов!

— Изобретательством заниматься приходится постоянно, все время что-то доконструировать на площадке. Потому что оператор — и художник, и инженер, наша работа на стыке этих профессий. Надо владеть техническими параметрами камеры, пленки, света, операторской техники… Очень много требуется знаний инженерного плана — физики, оптики, светотехники, и мне первое образование инженера-электрика сильно помогает. Это уже потом я поступил во ­ВГИК. На «Беларусьфильме» работал с Вадимом Сукмановым, Владимиром Цеслюком, Адольфом Каневским, Михаилом Ждановским — имена значимые для тех, кто интересуется документальным кино. Я им очень обязан и очень доволен, что попал в эту творческую среду. Оттуда перфекционизм, повышенная требовательность к самому себе, к коллегам. Мне в кинематографе не повезло только в одном плане. Часто бывает так, что режиссер начинает работать с одним конкретным оператором и этот тандем проходит через всю жизнь. У меня такого, к сожалению, не случилось, я не нашел «своего» режиссера в кино. Это больше чем дружба, взаимопонимание на подсознательном уровне должно быть. Но не всем операторам в этом плане везет и не всем режиссерам. 

— Вы пришли на телеканал ОНТ…

— …когда он только-только создавался. 2002 год, собиралась команда — Георгий Кисель, Андрей Остроух, Юрий Игруша, Юрий Козиятко. Очень крепкие профессионалы, и все «с горячим носом». Тем паче выступали на платформе российского телеканала ОРТ, и важно было, чтобы зритель не почувствовал разницы между качеством картинки там и у нас. Задача по тем временам сложная. Нервы, бессонные ночи, первые шесть лет я в отпуске не был, но зато было очень интересно. И нынешний руководитель телеканала Марат Марков — такой же перфекционист: в кадре все должно быть идеально, по организации тоже, и каждый должен что-то от себя добавлять в общий результат.

— Сейчас телевидение и в целом государственные СМИ живут под огромным давлением. В первые дни «мирных протестов» многие не выдерживали и уходили. 

— Кто-то с канала ушел, но основной костяк остался. Люди совершенно честно относятся к профессии и работают не за кусок хлеба, а из убеждений. Поэтому я не понимаю тех, кто говорит, что наше телевидение лжет. В чем? Где ложь на канале ОНТ? Мы государственный телеканал, и было бы странно, если бы мы транслировали какую-то иную позицию. 

Почему свои личные амбиции и эмоции радикалы переносят на государство и от них должен страдать весь народ? Жванецкий говорил: «Общественное минус ваше — получается мое». Но это «мое» не должно доминировать и навязываться, нужно учитывать не только мнение одной стороны, но и общественные интересы. 

Социальные сети — беда нашего времени, эмоции у людей перехлестывают. Но надо же уметь сдерживаться, на каком основании можно ненавидеть своего оппонента, вплоть до угроз? 


— Почему-то поборники «свободы» первым делом стремятся запретить всех, у кого другая точка зрения…

— Агрессия, детская болезнь левизны. Мы в 1990-е уже проходили этот путь. И 26 лет спокойствия и затишья когда-нибудь будут вспоминать как лучшее время в нашей истории. Ну нет у оппозиции золотого ключика от каморки папы Карло! И нет решений, как вывести страну из общемирового экономического кризиса. Мы усилиями Правительства держимся на плаву, и это, я считаю, подвиг. То, что сейчас происходит, — дичайшее стечение обстоятельств. Во-первых, коронавирус, во-вторых, любая электоральная кампания во всем мире сегодня используется глобалистами для того, чтобы отформатировать ту или иную страну под себя. Мы интересуем их только как рынок сбыта и сырьевой придаток. И то — с сырьем у нас, кроме леса и калийных удобрений, негусто. Но вместе с тем некоторые сферы откровенно перекормлены — например, IT. Сейчас айтишники говорят о релокации — что ж, поезжайте, попробуйте этого хлебушка. Я в силу профессии поездил по миру. Когда мы с Юрием Козиятко снимали цикл «Новейшая история», который впоследствии получил Государственную премию, проехали за два месяца 15 стран. Ездили столько, что просыпались и не понимали, где мы. Много общались с людьми. Могу сказать, что за рубежом в сухом остатке у среднего класса столько же, сколько мы зарабатываем здесь. Неоспоримое преимущество западного мира — в медицине. И то пандемия показала, что наша система здравоохранения во многом эффективнее.

— Нынешние протесты, наверное, не зря называют «революцией сытых»?

— Болезнь общества — социальный эгоизм. Есть часть населения, у которой личное восприятие доминирует над общественными интересами. Они не думают ни о стране, ни о пенсионерах (а ведь сами когда-то ими станут), ни об экономике. 

— Отдельная печаль — поведение иных «деятелей культуры». Вопрос, который занимает многих: зачем они дружно ринулись в политику? 

— Причины понятны — из-за пандемии коронавируса многие творческие люди остались не у дел, удовлетворения от жизни нет, материальная база подорвана. Другое дело, что я абсолютно не понимаю тех, кто вчера пел «Саня останется с нами», а потом за неделю переобулся. Ясно, что часть из них так поступает не из убеждений, а за кусок хлеба. Понятно, что ряд лидеров мнений проплачен и они за собой ведут кучу народа. Все это готовилось заранее, и все это — большая репетиция перед электоральной кампанией в России в 2024 году. В Беларуси сейчас отрабатывают технологии, которые планируют применять там. Те, кто в это не верит, — у них еще будет возможность убедиться.

Я за свою жизнь устал жить в эпоху перемен, согласно старому китайскому проклятию. Начиная с перестройки, с 1980-х, как пошла катавасия…

Просто хочу спокойной жизни, и она у нас была, и были накатанные перспективы, и был свет в конце тоннеля.

Скажу честно. По первому времени, в 1990-е, я к нашему Президенту относился недоверчиво. Но потом, когда пришел на телевидение, в силу того, что работал в президентском пуле, увидел все воочию, с самой короткой дистанции. Двенадцать лет подряд новогодние обращения Президента снимала команда Белтелерадиокомпании и телеканала ОНТ. В прямом контакте, в процессе общения видны и феноменальная работоспособность, и степень компетентности Главы государства в самых разных вопросах. Он меня иногда поправлял, давал советы по свету, по композиции, и все это компетентно. Человек потрясающий, я его уважаю и альтернативы в обозримом будущем не вижу. Хотя у моего сына диаметрально противоположные взгляды и жена нас периодически разводит по разным комнатам.

— Это больное место — у многих трещина пошла по семьям, дети не понимают родителей…

— Наши миллениалы другой жизни и другого человека во главе государства не видели, им не с чем сравнивать. Они просто не знают, что такое плохо. Рафинированный эгоизм меньшинства, пытающегося навязать свою волю большинству, я не приемлю. Кроме того, если ты известный, популярный артист или лидер мнений, если за тобой идут люди, то ты должен отвечать за каждое сказанное слово — и в конечном итоге за всю страну. 

ovsepyan@sb.by