Представляем вниманию читателя новый проект — авторскую колонку доцента кафедры политологии БГУ, кандидата политических наук Всеволода Шимова. В ней будет представлен анализ самых актуальных и важных событий как внутренней, так и внешней политики.
Наша оппозиция не любит официальную власть много за что. Она неустанно выискивает поводы, реальные и мнимые, чтобы обрушиться на «режим» с праведным гневом. Одной из любимых тем, постоянно муссируемых в оппозиционной печати, особенно националистической, является языковой вопрос. После судьбоносного референдума 1995 года, на котором подавляющее большинство граждан Беларуси высказались за официальное двуязычие, оппозиция не устает попрекать власть в политике русификации и вытеснении белорусского языка.
Вот и на прошлой неделе оппозиционную общественность в очередной раз всколыхнул языковой вопрос. Поводом стала докладная записка на имя губернатора Брестской области, в которой содержался пункт о необходимости «принять конкретные меры по недопущению проведения руководителями государственных органов, иных организаций политики принудительной белорусификации и искусственного сокращения использования русского языка в их деятельности». «Чиновникам приказывают бороться с белорусским языком!» — именно так была воспринята данная фраза. Естественно, после этого не было пределов гневу и возмущению профессиональных радетелей за судьбы «роднай мовы», оппозиционная медиасфера кипела.
В принципе, на это можно было бы и не обратить особого внимания, однако здесь есть над чем подумать. В языковом вопросе в нашей стране существует какая–то недоговоренность, которая и порождает постоянную напряженность вокруг этой темы.
Прежде всего остается непроговоренным, чем являются белорусский и русский языки для белорусов. На первый взгляд вроде бы все понятно: белорусский — это родной язык, а русский... Вот именно, а что русский? Язык международного общения? Большой культуры? Мировой науки? Но в этой роли английский язык сегодня гораздо успешнее. Может, его сделаем государственным? Может, правы националисты, что белорусское русскоязычие — это продукт зловредной ассимиляции и с «русским засильем» надо бороться?
Нет, они категорически не правы, и в том, что у нас именно два языка имеют государственный статус, содержится глубокая правда, только так до конца и не проговоренная. В чем заключается эта правда? Прежде всего давайте более внимательно присмотримся к самим словам «русский» и «белорусский». Они однокоренные, оба содержат корень «-рус-». И это не случайно, ведь Беларусь — это тоже Русь, Белая Русь. Значит, белорусский язык — это тоже русский язык. Сегодня за такие слова легко заработать обвинение в «великодержавном российском шовинизме», однако такие обвинения происходят от элементарной исторической безграмотности.
Понятия «Русь», «русский» изначально имели более широкий смысл и относились не только к русским и России в современном понимании, а ко всем восточным славянам. Русскими называли себя православные жители Великого княжества Литовского. Наш великий первопечатник Франциск Скорина издал «Библию руску». В знаменитом литовском Статуте записано: «А писаръ земъский маеть по-руску литерами и словы рускими вси листы, выписы и позвы писати, а не иншимъ езыкомъ и словы».
Со школьной скамьи нас учили (не знаю, правда, учат ли нынешних школьников, — меня еще учили), что все восточные славяне происходят от единой древнерусской народности, которая впоследствии распалась, образовав три самостоятельных народа. Распалась ли? Да, судьбы восточного славянства сложились неодинаково, но перестали ли белорусы и украинцы от этого быть Русью? Очевидно, нет: просто они создали свои оригинальные и самобытные формы «русскости». Белорусская самобытность вне Руси оказывается усеченной, инвалидной, а ведь именно по этому пути зовут нас неумеренные националисты. Только осознав свою принадлежность к широкому этнокультурному сообществу восточных славян — Руси, — белорусы могут быть самими собой.
Конечно, отношения между белорусской и русской культурами не были безоблачными. Когда–то, в зените могущества ВКЛ, белорусская культура даже, наверное, превосходила в своем развитии культуру великорусскую. Однако несколько веков польского господства низвели ее на фольклорно–этнографический уровень. Именно этим и объяснялось пренебрежительное отношение многих белорусов к своему языку и стремление перейти на более престижный, к тому же такой близкий русский. Именно это, по всей видимости, и зародило у некоторых местных суперпатриотов чувство обиды на Россию, которое, в конце концов, переросло в настоящую русофобию. Однако это тупиковый путь. В конечном счете главными врагами белорусского языка оказываются вовсе не русские, а сами белорусские националисты, которые, захватив монополию на «белорусскость», своими русофобскими эскападами только отпугивают белорусов от родного языка. Путь к расцвету белорусской культуры — только в мирном и дружественном диалоге с русской культурой, с которой ее связывает глубинное генетическое родство.
