Почему человек не летает, как птица? Почему не плавает, как рыба? Прыгуны с трамплина в воду на эти вопросы имеют свои четкие ответы. Они — летают. Пусть недолог их полет — не больше пары секунд с самой высокой, десятиметровой вышки, но в нем — изящество и красота. Они — плывут. Пусть недалеко, но глубоко погружаясь в воду и выплывая на свет — счастливыми.
Что вы знаете о прыжках в воду и о тех, кто прыгает? Прокатившееся недавно по телеканалам шоу «Вышка», в котором самые разные люди — толстые и худые, большие и маленькие, мужчины и женщины — под чутким присмотром профессионалов за короткий срок осваивали премудрости прыжков в воду, слегка подняло интерес к этому виду спорта, но не сделало его ни массовым, ни популярным. Прыжки в воду были и остались выбором немногих романтиков, которые любят жить на полной скорости, уважают риск и острые ощущения, это спорт для тех, кто немного не такой, как все. Если не верите на слово, испытайте сами: подниметесь на 10–метровую вышку и сиганите с нее солдатиком вниз.
Вадим Каптур вот уже много лет делает это почти каждый день, не забывая крутить при этом сложнейшие акробатические элементы. Он — лидер нашей сборной и один из когорты тех, кто довел свой уровень мастерства до пределов экстра–класса: в десятке мирового рейтинга вы всегда найдете его фамилию. Впрочем, интересен Вадим не только своими спортивными устремлениями. Личность он, как оказалось, крайне неординарная.
— Первое, что выдает поисковая система на фамилию Каптур, — жуткую историю лета 2011–го. Выполняя прыжок с 10–метровой вышки, ты ударился о край платформы и разбился в кровь. Хорошо помнишь, как это было?
— Шла тренировочная сессия чемпионата мира. Честно говоря, тот день я почти не помню. В памяти осталось только утро: позавтракал, сел в автобус, чтобы ехать на тренировку и дальше — провал. Следующее воспоминание — больница. Во время операции пришел в себя буквально на долю секунды, но от жуткой боли снова отключился. Проснулся уже на следующий день в палате с перебинтованной головой.
— То есть сам момент удара ты не помнишь?
— Не помню даже, как в зале разминался, как на вышку поднимался, — ничего. И рассказать–то, в принципе, некому, потому что почти никто этого не видел, все были заняты своими делами и обратили внимание уже после того, как я мешком рухнул в воду. Все бросились меня из бассейна доставать, оказывать первую помощь. Но при желании череду событий можно легко восстановить — это не так уж сложно сделать. Я исполнял прыжок с задней стойки с вращением вперед.
— У него высокий коэффициент сложности?
— Это один из шести классов, который обязателен к исполнению на соревнованиях. Чтобы было понятно, объясню на пальцах. К воде я стоял спиной вперед. Во время прыжка вращение шло в сторону вышки. Ошибка была в том, что стал я чуть ближе, чем было нужно, и во время исполнения второго сальто зацепил головой край платформы. Амплитуда была уже хорошая, и удар получился довольно сильным. В воду падал уже без сознания.
— Восстанавливался долго?
— Чемпионаты мира у нас обычно проходят летом, в июле. Это основной и завершающий старт сезона. После него — каникулы, а осенью начало нового цикла. Так вот к нему я уже был готов и снова стал прыгать.
— Страха не было?
— Наверное, мне повезло, что я ничего не запомнил. Хотя страх, конечно, все равно присутствовал: когда первый раз после падения забрался на вышку вновь, коленки слегка дрожали. Но я знал, что заканчивать не собираюсь, что это не точка в моей карьере, а потому о страхе старался не думать. Просто заново подошел к этому прыжку, все переосмыслил и прыгнул. Серьезных проблем не было и перешагивать через себя не пришлось.
— Насколько прыжки в воду вообще травмоопасный вид спорта?
— Такого рода травмы, как была у меня, — это случайность. Бывает, что цепляют ногами, особенно когда в складке крутятся, но это несерьезно. Остальное — неудачное стечение обстоятельств, ведь правильному началу прыжка учат с самого детства и профессионалы исполняют его уже на автомате. Остальные проблемы, как в любом спорте: колени, локти, плечи, спина. Особенно у тех, кто прыгает с 10 метров: при входе в воду идет колоссальная нагрузка, и малейшая неточность в исполнении может привести к повреждению.
— Помнишь свой первый прыжок с «десятки»?
— Я был совсем еще маленький. Страх перед неизвестностью сопутствует человеку всегда, и когда я впервые поднялся на метровый трамплин — тоже было страшно. Казалось, что это очень высоко. А официально с 10 метров я прыгаю с 2002 года, когда стал собирать свою первую программу. Мне было всего 14, и вот уже 11 лет я из года в год совершаю эти прыжки. И все равно, когда после отпуска забираешься на вышку вновь, дыхание перехватывает.
— Самая большая высота, с которой тебе довелось прыгать?
— Только с «десятки», выше в нашей программе нет. Со скалы прыгать пока не доводилось, хотя, наверное, я бы с удовольствием при случае это сделал. Есть, правда, еще такое направление, как хай–дайвинг — прыжки в воду с экстремальных высот. На прошедшем в июле чемпионате мира в Барселоне его попробовали в виде показательной программы. Ребята прыгали с 27 метров! Я тоже залез на самый верх. Но только чтобы посмотреть, как это высоко.
— Ожидая тебя, в холле Дворца водных видов спорта видел несколько объявлений, которые приглашали детишек записываться в секции по прыжкам в воду.
— В последнее время замечаю, что ребятишек стало больше. Взрослая команда у нас состоит из шести человек, и это нормально — так было всегда, а вот малышей в бассейнах явно добавилось. Я сейчас тренируюсь в бассейне в Уручье на базе городского центра, и там и здесь — в бассейне и в сухом зале — так много детишек, что аж весело становится. Это здорово!
— Но говорить о массовости все равно не приходится.
— Этого никогда и не будет. Прыжки — не футбол и не хоккей. Во всем мире прыгуны — достаточно ограниченный круг людей. Но есть в этом и плюсы: шанс достичь успехов при определенном трудолюбии и таланте достаточно высок. Но дело даже не в этом. Прыжки в воду просто приятный вид спорта. Это очень хорошо в детском возрасте для здоровья и развития организма: здесь и акробатика, и гимнастика, и плавание. В конце концов — элегантно и красиво, что тоже совсем немало.
— Ты сам как в прыжки пришел?
— Родители записали младшую сестру. Ей было всего 5. Я услышал об этом и сказал, что тоже хочу. Мне было семь, и для прыжков это, в принципе, немного поздно. Но тренер на меня посмотрел и согласился взять. Я неплохо к тому моменту умел плавать да и физически был хорошо развит: подтягивался, уголок держал.
— А желания бросить никогда не возникало?
— Как–то быстро все стало получаться, а потому — нет, не возникало. Уже через несколько лет поехал на первые соревнования за границу — в Голландию. Для 10–летнего пацана — это прекрасный стимул для дальнейшего совершенствования. Было очень интересно. А в 2002–м, в 14 лет, уже попал в национальную команду.
— Был человек, на которого ты смотрел с открытым ртом, на которого равнялся?
— Были, безусловно, но не здесь. Прежде всего мне вспоминается 1998 год. Я всегда смотрел по телевизору все соревнования по прыжкам в воду, которые только показывали. Но тот год помню особо: на чемпионате мира в Австралии знаменитый российский прыгун Дмитрий Саутин прыгал так, что захватывало дух! Впоследствии двукратный олимпийский чемпион тогда находился на пике карьеры и едва ли не все прыжки исполнял идеально, на 10 баллов. Это был мой кумир! Пристально следил за его карьерой, стремился выйти на такой уровень. А потом допрыгался до того, что выступали вместе на одних соревнованиях. Стали общаться. И поддерживаем связь до сих пор. Еще один знаменитый российский прыгун Глеб Гальперин, один из активных участников нашумевшего телешоу «Вышка», тоже мой большой друг. С ним мы вообще с детства дружим и часто бываем друг у друга в гостях.
— На июльском чемпионате мира ты пробился в финал, где стал 9–м. Результат классный, но не медаль. По такому случаю Министерство спорта зарплату тебе не обрезало?
— Уж не знаю по какому случаю, но финансирование значительно урезали. Как мне объяснили, раньше совещания по вопросам именных стипендий проводились в министерстве два раза в год. Теперь вроде решили, что достаточно и один раз собираться, а потому летом заседания не случилось. Соответственно и деньги платить перестали. Несколько месяцев сижу на голом окладе, а это — 2 миллиона рублей.
— Что ж ты ешь?
— Обещания. Говорят, что нужно потерпеть, что скоро все наладится. Просили потерпеть до января. Ситуация тяжелая, и давно бы плюнул на все, но не хочется загубить работу, которой занимался всю жизнь. Подставлять тренера, который немало в меня вкладывает, тоже несолидно. Мы сейчас собираем новые прыжки, делаем новую программу, выходим на более высокий уровень. Взять на все обидеться и уйти — проще всего. Но у меня еще есть желание прыгать, хочу выступать и выигрывать.
— Твой многолетний напарник по синхронным прыжкам Тимофей Гордейчик, насколько знаю, из большого спорта ушел — уехал работать в шоу прыгунов в воду в Техасе.
— Да, но это немного не мое. Уехать на целый год... Пока я к этому не готов. Может, если бы в цирк «Дю солей» позвали, то согласился бы. Варианты, кстати, такие есть, там очень много знакомых прыгунов и часто нужны новые люди. Прыгуны в воду с именем и титулами — вообще товар штучный. Так что если нам не вернут зарплаты или будут еще какие–то проблемы, то найти себе новое применение труда не составит. Можно уехать куда угодно. Я был в США, например, в 2010–м, и мне предлагали оставаться. Работать тренером. Но хочется ведь реализовать себе в спорте. Чувствую, что я этого еще не сделал.
— Есть у вас какие–нибудь коммерческие старты, где можно заработать?
— Недавно ввели такие соревнования — Мировая серия. Там выступают только топ–8 прыгунов, лучших по рейтингу. Шесть этапов в году, и на каждом разыгрывается призовой фонд. Меня в них еще ни разу не приглашали, но, думаю, в нынешнем сезоне мой рейтинг позволит принять в них участие. Но опять же у нас в спорте такая система, что календарь соревнований расписывается на полгода вперед и в случае экстренного вызова найти возможность для поездки, чувствую, будет очень непросто.
— Олимпиада в Лондоне с точки зрения результата тебе, пожалуй, совсем не удалась.
— Я нацеливался как минимум на попадание в финал. Такая цель стоит передо мной всегда. Не попал. Но прыгал неплохо. К сожалению, прыжки в воду очень субъективный вид спорта, и если судьи захотят не пропустить кого–то в финал, а кому–то помочь, то они легко могут это сделать. Особенно если сам дашь повод. Я в Лондоне его дал, допустив хоть и незначительную, но ошибку. Судьи за нее ухватились и дорогу в финал мне закрыли. Зато вывели в финал американца Дэвида Будайи, который наошибался гораздо больше моего. Дэвид — очень сильный прыгун, один из лучших сейчас, он, кстати, Олимпиаду и выиграл, но факт остается фактом.
— В социальной сети нашел очень нетривиальную для спортсмена запись, которую ты сделал в рубрике «О себе». Позволю себе процитировать ее полностью, несмотря на немалый объем: «Я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Я не смотрю «Бригаду», не люблю русский рок, у меня нет компакт–диска Сереги с «Черным «бумером». Я читаю Уэльбека, Эллиса, смотрю старое кино с Марлен Дитрих. И свои первые деньги я потратил не на «бэху» четырехлетнюю, как у пацанов, а на поездку в Париж. И меня распирает от нежности и романтики ситуации, и мне хорошо, как в детстве, когда мама укрывала меня, спящего, одеялом. И мне кажется, что весы качнулись. И та их чаша, наполненная кусочками хорошего, осколками, покоящимися где–то в глубине меня, пошла вниз, перевесив все мои гадости, казавшиеся до сегодняшней ночи доминантами. Или все это мне только кажется?» Что это?
— Это цитата из книги Сергея Минаева «Духless». Почему? Мне это близко. И книга нравится. И Минаев как писатель, его взгляды. Смотрю, кстати, «Минаев–live», его шоу в интернете.
— «...читаю Уэльбека, Эллиса...». Что читаешь ты?
— Из последнего — «99 франков». Перечитал накануне чемпионата мира.
— Нравится Федерик Бегбедер?
— Они в чем–то похожи с Минаевым.
— «...смотрю старое кино с Марлен Дитрих...» Ты?
— Я очень люблю смотреть кино в принципе. Но не попсовое. Скорее арт–хаус и все, что с этим связано. Если говорить о режиссерах, то это будет Ларс фон Триер.
— Ты ведь еще и музыкант.
— В некотором роде. Увлекаюсь в свободное или, лучше сказать, в ночное время ди–джеингом.
— Крутишь в клубах пластинки?
— Да, красивую музыку.
— Откуда в тебе это?
— Наверное, из молодости, когда я был тесно связан с ночной жизнью. Очень люблю музыку. Та, которую крутят в наших клубах, в моем представлении была далека от того, что действительно хотелось бы слышать. Я понял, что нужно брать дело в свои руки.
— И своя вертушка есть?
— Есть контроллер, на котором я составляю музыку, отслушиваю материал. Слежу за всеми новинками, собираю достойные композиции, их, увы, немного, но они есть, и составляю музыку для души. По направлению это ближе всего к дип–хаусу.
— Где тебя можно послушать?
— Сейчас участвую, и не без успеха, в республиканской битве Dj Battle 2013. Естественно, я не состою резидентом ни в одном из минских клубов, потому что профессионально совмещать спорт и ди–джейство просто нереально. Но по выходным играю. Зовут на вечеринки. Последний раз крутил музыку в кафе–баре «Сплетни». Новое, очень интересное место. Было очень весело. На Новый год, кстати, тоже зовут играть.
— На Казантипе бывал?
— Да, много раз.
— Играл?
— Нет, тогда я был только в начале этого пути. Ездили с друзьями — мы любители такого рода движений. Но, естественно, в пределах разумного, без всяких излишеств нехороших. Раньше каждый год ездили, сейчас гораздо реже — семья.
— Давно женился?
— В марте. Но с супругой мы вместе очень давно, почти восемь лет. Так что роспись — просто формальность.
— Свадьба была стандартная, никто никуда не нырял?
— Нырять не ныряли, но отметили не совсем обычно. Сняли коттедж гостиничного типа, внизу — большой холл, а сверху — номера для проживания. Ди–джеи, хорошая музыка, много друзей...
— Было круто?
— Очень!
— Каким ты видишь свое будущее лет через 10?
— Где–нибудь в Калифорнии. На берегу океана, в своем домике. Как–то так сложилось, что мне Америка близка по своему жизненному укладу. Был там, и, знаете, — тянет вернуться...
Советская Белоруссия №231 (24368). Суббота, 7 декабря 2013 года.
