Именно таков был неутомимый исследователь прошлого и настоящего белорусов Александр Максимович Сементовский (1821—1893). В Витебской губернии дворянин из губернии Полтавской прожил последние 33 года своей жизни, но успел за это время сделать впечатляюще много для изучения истории, культуры и быта местного населения.
 |
 |
Сементовский успевал все и всюду — в Витебск его перевели в 1860 году на высокую должность губернского лесничего, на этом посту, связанном в ту пору с военной службой, он дослужился до подполковника. Этих хлопотных обязанностей Александру Максимовичу оказалось мало, и с 1863-го он долгие годы руководит Витебским статистическим комитетом, параллельно редактирует неофициальную часть «Витебских губернских ведомостей» и «Памятные книжки Витебской губернии», в 1870-е годы состоит директором детского приюта в Витебске и почетным мировым судьей в Полоцке. Энергии неуемного совместителя должностей хватало и на деятельное членство в разнообразных обществах — Русском географическом, Московском археологическом, Вольном экономическом и даже Российском обществе покровительства животным. Деятельность в качестве военнослужащего, лесничего, статистика, журналиста и редактора дополняется трудами этнографа, археолога, географа и много еще кого.
Почти сразу же по приезде в Витебск принялся живо интересоваться самыми различными сторонами жизни белорусского населения. Его сочинения чему только не посвящены — от охоты и звериных промыслов, озер и торговли рыбой до местных мер и весов, устройства смоло-скипидарных и дегтярно-уксусных заводов и синельно-набойного производства в Витебске. Труды Сементовского содержат сотни достоверных и знаковых статистических данных — и это в то самое время, когда британский премьер Бенджамин Дизраэли пошутил о том, что имеются три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика. С фактами в руках он разбирается в самых разных сюжетах — от того, почему у крестьян Витебской губернии после отмены крепостного права пошатнулась нравственность, до убытков, наносимых местным жителям волками. Специальная статья на волчью тему в «Памятной книжке Витебской губернии» за 1878 год содержит леденящие душу подробности: только за два года, 1874-й и 1875-й, серые разбойники истребили в губернии 4295 особей крупного скота, 30 189 — мелкого, а также 14 508 домашних птиц и 5127 собак; а общий убыток составил очень крупную по тем временам сумму в 305 тысяч 807 рублей.
В применении к этнографическим описаниям белорусов собранные Сементовским цифры имели еще и важнейшее значение в плане того, что этот ученый в числе первых стал рассматривать белорусов православного и католического вероисповедания как единое целое. Изданная в 1872 году в Петербурге его небольшая книга «Этнографический обзор Витебской губернии» содержит страстную полемику с немецким этнографом на русской службе Родригом Эркертом, который утверждал, в частности, что все белорусы-католики являются поляками. По мнению же Сементовского, необходимо «принять за этнографический признак разделения народностей родной язык народа, т.е. тот, на котором он говорит с детства, который постоянно употребляется в его семье и достался ему, так сказать, по наследству». И жившие в тот момент в Витебской губернии 481 689 православных белорусов принадлежат к одному и тому же народу, что и 59 179 белорусов-католиков. А народ этот в качестве наследства имеет богатую и древнюю историю: по словам Александра Максимовича, «древние архивы переполнены письменными памятниками белорусской речи», в частности, «на белорусском наречии писаны были все литовские законы, грамоты и все публичные акты до времен Стефана Батория», в том числе Литовский Статут и издания Франциска Скорины.
Белорусский язык Сементовский в духе своего времени именует «наречием», но у читателя его труда складывается устойчивое впечатление, что это язык вполне самостоятельный, как и белорусский народ, классифицируемый этнографом как самый многочисленный в Витебской губернии и на равных сравниваемый с великороссами, поляками и другими обитателями этих мест. Последующим авторам этнографических описаний белорусов было отныне удобно опираться на выводы витебского энтузиаста. Было на что опираться и последующим археологам. Александр Максимович не только пророчески и не без изящества писал о том, что «заступ археолога раскроет недра земли, оживит обломки холодного камня, даст язык металлу и заставит их рассказать о былом», но и лично выявил первичную информацию о 120 курганах Городокского и Витебского уездов, о 250 курганах Лепельского уезда и о 30 курганах Полоцкого уезда.
В 1890 году увидели свет две знаковые, подводящие итог многолетним изысканиям книги статского советника Сементовского — в Петербурге вышли его «Белорусские древности» с яркими иллюстрациями исторических памятников, а в Витебске — внушительный том «Витебская губерния, историко-географический и статистический обзор, история, природа, население, просвещение». Ученый скончался в феврале 1893-го в своем имении Рожанщина неподалеку от Полоцка — ныне в этих местах промышленная зона новополоцких предприятий, но память о Сементовском сохраняется и в наши дни: осенью 2002 года на месте его захоронения установлен памятный знак. Труды же Александра Максимовича, благодаря всепроникающему интернету сегодня доступные каждому желающему с ними познакомиться, остаются самым лучшим памятником разностороннему исследователю белорусского прошлого.
