В канун Нового года ушел из жизни главный дирижер Национального академического народного оркестра имени И. Жиновича, народный артист, лауреат Государственной премии БССР Михаил Антонович Козинец. Согласно его воле его похоронили в Вилейке – в тех местах, где он появился на свет.
Уроженец деревни Цынцевичи, что в семи километрах от Вилейки, он прошел долгий, прямой и честный путь жизни.
Я, наверное, так и не узнала бы о том, что в 1960 году он окончил Витебское музыкальное училище (ныне музыкальный колледж имени И.И. Соллертинского), если бы он сам не обмолвился об этом в 2018 году на филармонической пресс-конференции:
– В нынешнем году этому училищу 100 лет. Я хочу поклониться ему, я ему очень благодарен.
В этом и был весь Козинец – вроде бы общительный и разговорчивый, но почти никогда и ничего не говоривший о себе. Все его мысли были о творческих планах – ближних и дальних, с разными коллективами. Потому что он выступал и с Государственным академическим симфоническим оркестром, и основал студенческий симфонический оркестр «Молодая Беларусь», с которым готовил и исполнял замечательные программы.
Благодарность свою Михаил Антонович выражал самым естественным для него и самым недвусмысленным образом. Он ехал и играл концерт. Так было и с колледжем имени Соллертинского, и с Вилейкой, которую он бесконечно благодарил за счастье родиться на свет.
– В Вилейку мы ездили постоянно, – рассказывает Ольга Брилон, музыковед и режиссер концертных программ Национального академического народного оркестра Республики Беларусь им. И. Жиновича. – Он любил свою малую родину. Все значимые концертные программы – даже «Песню о доле» Мулявина – мы показывали в вилейском Дворце культуры. Могли и в Минске во второй раз не показать, но в Вилейке –обязательно! Последняя наша поездка в те края была незадолго до пандемии.
– Он признавался, и не один раз, что ему не близка эстрадная музыка. Он говорил: «Я этой музыки не знаю», – поведала мне Ольга Брилон.
Гораздо ближе ему была музыка классическая, любовь к которой он перенял у своих выдающихся учителей – главного дирижера Государственного академического симфонического оркестра БССР Виталия Катаева и дирижера Большого театра БССР Иосифа Абрамиса.
Моя покойная мама – также в ту пору студентка – работала в классе Абрамиса концертмейстером и впоследствии с неизменным восхищением рассказывала мне об огромном трудолюбии юного Миши Козинца, о его увлеченности профессией и неизменной жажде знаний.
Белорусскую государственную консерваторию он оканчивал дважды – сначала как баянист, а затем как оперно-симфонический дирижер, а десять лет спустя вернулся в нее на пост ректора.
Два десятилетия Михаил Антонович успешно возглавлял единственный в республике академический музыкальный вуз. Он очень любил молодежь, знал в лицо и по имени каждого студента, всех поддерживал, всем помогал и успешно провел консерваторский корабль через бурные воды перестройки и лихих девяностых.
Он и сам, будучи ректором, в каком-то смысле оставался студентом.
– Это был великий человек, который все время учился, – рассказывает Ольга Брилон. — Даже в преклонные годы он с юношеским запалом изо дня в день заново постигал свою профессию, постигал жизнь. Ему всегда было интересно делать что-то новое. Девизом для себя он выбрал слова Короткевича: «Рабі нечаканае, рабі, як не бывае, рабі, як не робіць ніхто, – і тады пераможаш».
Вот таким неожиданным и стало обращение народного оркестра к творчеству Мулявина.
– Сначала Михаил Антонович настороженно отнесся к идее восстановления программ крупных форм ансамбля «Песняры», – вспоминает Ольга Брилон. – Может быть, считал, что это не совсем вписывается в концепцию оркестра. Но он прислушивался к нам. Он умел слушать и слышать. И в конце концов оказалось, что мулявинские программы стали ключевым, поворотным этапом в развитии и творческой деятельности нашего оркестра.
Не меньше сделал Михаил Антонович и для белорусской академической музыки.
– Именно Михаил Антонович предложил Андрею Мдивани написать первую в истории белорусской музыки симфонию для народного оркестра, – раскрывает подробности Ольга Брилон. – Так родилась его 5-я симфония «Память земли», за которую композитор получил Государственную премию. Вместе с симфоническим оркестром Михаил Антонович был первым исполнителем 6-й симфонии «Полоцкие письмена» и других произведений Мдивани.
А еще Михаил Антонович был глубоко, по-настоящему добр и интеллигентен. Как человек, пришедший в интеллигенцию от земли, он и представить себе не мог, что в интеллигентных семьях и творческих коллективах бывают склоки и раздоры, взаимные оскорбления и споры об имуществе. Недоуменно пожимал плечами, когда слышал о таком.
– Это был в высшей степени порядочный, совестливый человек, – вспоминает Ольга Брилон, – который никогда никого не подставил и не оскорбил, никому не делал подлостей и всегда говорил правду в лицо. За пятьдесят лет его работы – он пришел дирижером в 1972 году, а возглавил коллектив в январе 1975-го – у нас в оркестре никогда не было скандалов и склок.
За 13 лет своей работы в оркестре Ольга Герцевна очень глубоко прочувствовала этот особый стиль его работы с людьми:
– Когда, допустим, он тебя распекает и ты понимаешь, что он в чем-то и неправ, но ты стоишь и думаешь только о том, как бы сгладить это недоразумение и не расстроить Михаила Антоновича.
Потому что рядом со строгостью всегда была огромная доброта. Он помогал нуждающимся из своего кармана, решал их сложные вопросы, защищал, поддерживал, вдохновлял. Так было и в консерватории, и в оркестре, и в Белорусском союзе музыкальных деятелей, где Козинец был одним из отцов-основателей. За две недели до кончины Михаил Антонович был в очередной раз избран в президиум правления БСМД – при том что делегаты съезда, конечно же, знали о его болезни.
– Мы не могли его вычеркнуть по живому, – сказала мне первый заместитель председателя правления БСМД Наталья Витченко.
И я думаю, что это было правильно, по-человечески, так, как бы сделал и распорядился он сам – человек великого таланта и великого сердца, истинный интеллигент и гражданин.
Фото Национального академического народного оркестра Республики Беларусь имени И. Жиновича.
