Игра в кубики по–крупному

Суд идет! Перед ним предстали Григорий Панфилов и «партнеры» — действующие лица истории, о которой «СБ» рассказывает читателям уже полтора года. Начало документальному сериалу положила публикация «Кто остановит произвол?» осенью 2004 года, а последние статьи на эту тему («Иных уж нет, а те далече», «Журналист имеет право!» и «Что происходит?» вышли совсем недавно, минувшей зимой. К этому времени Г.Панфилов уже пребывал под стражей. И вот близится развязка.

Это история отчаянной строительной авантюры. В столичном микрорайоне Уручье (или в деревне Копище, что фактически одно и то же) под видом двух одноквартирных коттеджей возведен многоэтажный жилой дом — уже на 24 квартиры. Вывод затянувшегося журналистского расследования был таков: дом возведен незаконно. Точнее, самовольно (без утвержденного проекта и положенных согласований) были надстроены верхние этажи. Что ровно вдвое увеличивало жилую площадь дома и его коммерческую ценность.

С другой стороны, ставило под сомнение надежность инженерной конструкции. Поскольку сооружение объекта такой высоты и такой этажности должен был контролировать Госстройнадзор. Но контроля не было, так как дом выдавался за скромный коттедж.

Одна из последних публикаций заканчивалась так: «Настанет время, когда «СБ» расскажет читателю и финал этой истории. Уверен, что нас еще ждут интересные подробности». Подтверждаю: интересного с избытком. Дело рассматривается судами Минского района и города Заславля в открытом процессе. Посвятить читателя в подробности пока не могу по двум причинам.

Во–первых, автор этих строк был вызван в суд в качестве свидетеля. Представьте: 60–м (шестидесятым!) по счету. Поэтому не мог присутствовать в зале суда с начала процесса и не слышал, что говорили десятки предшественников. А всего предстоит допросить почти 150 свидетелей! И хотя процесс идет практически ежедневно, он будет, похоже, долгим. Служебные обязанности журналиста не позволяют проводить в суде недели, возможно, и месяцы.

Во–вторых, не могу допустить, чтобы тот же Г.Панфилов расценил публикацию как попытку вмешательства в ход процесса. Моя задача предельно проста: сообщить читателю (поскольку было обещано) о предъявленных обвинениях. Но, полагаю, могу кратко сказать о «дискуссии», возникшей в зале суда между Панфиловым и мной, свидетелем. Читатель сам легко сделает выводы о сути обвинения и позиции защиты.

Г.Панфилову, а также гражданам Малахову, Виталеву и Долгополову предъявлено обвинение по части 3 статьи 233 Уголовного кодекса («незаконная предпринимательская деятельность, осуществляемая организованной группой»). Предусмотренное наказание — лишение свободы на срок от двух до семи лет с конфискацией имущества или без таковой.

Вот что принципиально для Панфилова: «заказной», «провокационный» якобы характер моих публикаций. Как и фильма «Карточный домик» тележурналистки Ксении Бахаревой, показанного минувшим летом в программе «Детективная сага». «Кто заказчик?» — не раз вопрошал Панфилов на протяжении полутора лет. А в последнее время уже утверждал: заказчика он знает.

Поясню. Тем более что об этом (почему я занялся темой и что мне известно) был и вопрос ко мне государственного обвинителя. В редакцию официально с письменным заявлением обратились граждане, владеющие в деревне Копище одним из смежных участков. После чего я и получил редакционное задание разобраться, что происходит.

Вот принципиальный момент уже для журналистов и наших читателей. Граждане обращаются в редакцию ежедневно, письменно и устно, иногда десятками. Как правило, кто–то с кем–то конфликтует: с соседом, начальством, работодателем, сельсоветом...

Читатель, гражданин всегда получит ответ из редакции — это закон. Но газета все же не властная структура, она не столько решает проблемы, сколько информирует о них — для последующего обсуждения и решения. Мы всякий раз думаем: заслуживает ли конфликт публикации, общественного внимания или он интересен только самому участнику конфликта?

Данный конфликт, безусловно, заслуживал. Поскольку содержал вопрос: что может позволить себе частный застройщик в нашей стране и что нет? Поскольку не раз и не два рушились многоэтажные дома и гостиницы, гибли люди где–то в Азии, Африке, Латинской Америке. Лишь потому, что владелец в погоне за прибылью самовольно надстраивал несколько этажей. Очень напоминает историю дома в Копище, не так ли? Но в развитой, цивилизованной стране такое недопустимо. Лихость и безопасность несовместимы!

Если поставить два детских кубика один на другой, они устоят. Устоят и пять, семь. А если десять, пятнадцать? Башня наклонится и рухнет, это знают даже дети. Панфилов не ребенок, но решил, очевидно, что два лишних этажа–«кубика» устоят. Возможно. Но так (на глазок, без строгих расчетов) не создаются инженерные конструкции — знаю, уж поверьте, как бывший дипломированный инженер. Все это я излагал и гособвинителю, и лично Панфилову.

Тогда почему, вопрошал Панфилов, вы писали о продаже квартир? А это, уж извините, мое журналистское дело, поскольку служу я не вам, гражданин Панфилов, а читателю. «На вашем» доме можно найти десяток тем. Про архитектурные качества сооружения или применяемые технологии, или организацию питания на стройке, или конфликты с соседями, или эффективность инвестиций... Но я сосредоточился на теме законности дома и его безопасности — это было главным. И лишь побочным — вероятная прибыль инвестора (законная или нет?), реакция на события архитекторов и стройнадзора, местной власти и прокуратуры... Поскольку газета не только информирует, но и расширяет в меру возможностей правосознание читателей.

«Можете напечатать в своей газете, что я признал свою вину за самоуправство, — сказал мне из–за решетки Панфилов, — что я без согласования проекта...» Но здесь судья прервал обвиняемого, как прерывал не раз. И снимал его вопросы, и делал замечания, и выносил предупреждения с занесением в протокол. Поскольку обвиняемый «слушает только себя», вопросы задает не по существу обвинений.

Судите сами. Вот некоторые из вопросов Панфилова ко мне. «Кто предоставил Президенту недостоверную (?!) информацию о строительстве?» (напомню, что уникальный объект был упомянут в выступлении А.Лукашенко перед белорусским народом и Парламентом 17 ноября 2004 года). «А могли бы вы обратиться через газету, чтобы Президент лично взял вопрос под контроль?» (В самомнении Панфилову не откажешь.) «Знаете ли вы, сколько стоил бы проект газификации?..»

Явно намекая на якобы данное обещание содействовать газификации деревни Копище. Явно представляя себя чуть ли не благодетелем, радетелем за народные интересы... Очень напоминает уже другую историю — про главу «МММ» Мавроди. Я, мол, хороший, я людям много денег обещал... Как будто подобные обещания служат индульгенцией при наглых нарушениях закона.

Панфилов, надо признать, держится молодцом, бодро. Часто улыбается. Часто скорее обвиняет (включая и судью!), чем защищается. Утверждает, что архитекторы и контролеры Госстройнадзора прекрасно видели и знали, что он строит. Но не мешали. Но суд, повторю, интересует не столько сам дом, сколько его коммерческая составляющая.

Позиция защиты строится на том, похоже, что квартиры в доме предназначались не для продажи, не для коммерческого извлечения прибыли, а для... личного пользования. А что говорят свидетели?

При мне было допрошено несколько: эксперты в области строительства, руководители фирмы, поставлявшей Панфилову стройматериалы, даже студенты, временно работавшие на стройке...

Одни говорили, что дом имеет гаражи на 24 машины и содержит ровно 24 квартиры. Каждая, судя по чертежам, с отдельным входом и полным функциональным набором: кухни с раковинами и плитами, туалеты, спальни, гостиные... Другие — о цене квадратного метра. Упоминалась, к примеру, однокомнатная квартира площадью... 150 квадратных метров и стоимостью 75 тысяч долларов...

А вопросы Панфилова и адвокатов сводились к одному: по каким критериям вы, свидетель, судили о количестве квартир? Вам ли это знать? Короче говоря: «сблокированный индивидуальный дом» имеет два подъезда. Каждый — для отдельного хозяина. По 12 квартир на четырех этажах с 12 гаражами на каждого — это всего лишь две отдельные квартиры. Просто о–очень большие. Хозяин имеет право на прихоти. Такая логика.

Но суд интересуют еще и дома в районе улицы Кольцова. Они уже давно заселены. При их строительстве Панфилов на объекте также был замечен...

Такова диспозиция. Не мне сопоставлять аргументы обвинения и защиты. На то и суд. Все, что я хотел сказать по этому поводу, сказал ранее в статьях. Повторю лишь свои сожаление и недоумение. Мне жаль, что Григорий Панфилов сидит сейчас за решеткой. Что его недюжинная энергия, строительная, административная и деловая, пошла не в то русло. Ведь любые стены прошибает!

Мог бы, пожалуй, и небоскребы строить. Но — сначала спроектируй, получи разрешение — потом строй. Продавай квадратные метры, получай прибыль — на здоровье! Это в стране не только не запрещено, но поощряется. Почему он поступил наоборот? Что будет с домом — снесут или оставят? Что с немалыми вложенными деньгами и кому они принадлежали? Какова могла быть прибыль инвестора и каковы теперь будут потери?

Самое последнее, что я наблюдал на процессе. Поскольку за несколько дней в суд не явились около десятка свидетелей, а оправданий не последовало, судья постановил доставить всех принудительно. Включая и серьезных должностных лиц. А Панфилов заявил ходатайство о приобщении к материалам дела некоего денежного чека. Свидетельствующего, что застройщик пожертвовал в пользу сельсовета немалую сумму «личных средств». После чего якобы и получил «добро» на «продолжение незаконно начатого строительства». Дела на стройке пошли как по маслу.

Чек вызвал оживление в зале суда, поскольку придал делу неожиданный поворот. Безотносительно к чеку в перерыве заседания адвокат замечает гособвинителю: «В моей практике было дело, когда прокурор просил десять лет, но обвиняемый был оправдан». Всякое бывает. Поживем — увидим. На этой интригующей ноте и закончу. Когда дойдет до оглашения приговора, мы узнаем все.