Собаки — злейшие враги наркомафииПо утрам во дворе своего дома всякий раз встречаю мальчишку, выгуливающего таксу Жужу. В руках у него игрушечный автомат — копия Калашникова, на голове зеленая фуражка. «Я — пограничник!» — гордо заявляет малыш. Взрослые при этом заявлении кидают насмешливые взгляды в сторону «пограничного» пса Жужу. А напрасно: таксы служат у пограничников на контрольно–пропускных пунктах. Эти маленькие, ловкие и умные псины хороши уже тем, что никого из гражданских своим видом не пугают. Только контрабандистов. Об этом мне рассказал инструктор служебных собак комендантской роты Брестской погрангруппы Роман Волков. Правда, сегодня среди 40 собак, которых солдат обслуживает вдвоем с сослуживцем, нет ни одной таксы — только овчарки, как правило, немецкие, да ротвейлеры. Роман считает такую практику оправданной. На белорусско–польской границе работы так много, что маленькие собаки физически не могут выдержать нагрузки. Одно дело искать контрабанду на свежем воздухе, другое — на загазованном автомобилями контрольно–пропускном пункте. Даже овчарки «сдают» после 40 минут работы.
...Два раза в день — утром и вечером — окрестности западного микрорайона пограничного Бреста оглашаются дружным заливистым, но, впрочем, добродушным лаем. Это собаки в вольере учуяли, что к ним идут инструкторы. Сейчас покормят, выгуляют. Радость свою служивые псы выражают настолько оглушительно, что хоть уши затыкай. Но свои привыкли, а чужие, как говорится, здесь не ходят. Я оказался как раз таким чужаком, поэтому Роман Волков оставил меня наблюдать за происходящим из–за решетки. Пришлось смотреть, как собаки с удовольствием ластятся к своему хозяину, просят погладить живот или почесать за ухом, умиленно заглядывают в глаза, ожидая чего–нибудь вкусненького. Увы, солдатский паек сладостей не предусматривает: хлеб да каша — пища наша. Роман готовит еду своим питомцам сразу на два дня. Здесь же, в вольере, стоит печь, поэтому собаки чуют, как солдаты засыпают в котел крупу, бросают мясо и субпродукты. Пока варится, псы истекают слюной.
«Они у меня голодными не бывают, — в доказательство Роман обращает мое внимание на лоснящуюся шерсть собак. — Это охотничьих псов нельзя кормить перед работой, а наши должны быть сытыми и мечтать только о дополнительных «радостях жизни». Главным образом о... наркотиках, сигаретах да спирте. Такая контрабанда задерживается нами главным образом благодаря исключительному нюху собак».
Псы, которые содержатся в комендантской роте, работают только на контрольно–пропускных пунктах. Это элита, выдрессированная в кинологическом учебном центре погранвойск в Сморгони. Там же готовят специалистов, способных обращаться с отборным «контингентом». Из 10 щенков годными к пограничной службе признаются примерно семь. А вот профессиональными инструкторами (их готовят в этой же «учебке») из десяти человек могут стать единицы. Роман Волков — из Могилева. С собаками общался только у бабушки в деревне, но всю жизнь мечтал завести четвероногого друга. Вот почему сегодня инструктора Волкова любят абсолютно все обитатели питомника комендантской роты. Солдат рассказал мне, что профессиональной пограничной собаке мало одной дрессировки. И простой любви инструктора к животному тоже недостаточно. Добиться послушания можно только большим терпением и усердием учителя. Этой непростой наукой наш герой, кажется, за 12 месяцев службы овладел в совершенстве.
— Если человек добился от собаки взаимопонимания, то такому смешанному коллективу можно безоговорочно доверять охрану государственной границы, — не устает напоминать инструктор всем сослуживцам, которые приходят забирать псов на дежурство. При этом я заметил, что Роман отнюдь не сентиментальный человек. Скорее наоборот. У него сдают нервы, когда собаки выказывают меланхолический характер. Тогда он кричит: «В сторожа пойдешь!» Большего позора для овчарки быть не может. Только в старческом возрасте можно смириться с такой участью. В хозяйстве Романа как раз 10 сторожевых собак. Они охраняют воинскую часть. Среди стариков на цепи сидят и несколько молодых меланхоликов. А вообще–то на границу привозят, как правило, шестимесячных щенков. Но хорошо служить собака будет с года, а самые лучшие качества четвероногие друзья пограничников показывают в возрасте от 2 до 8 лет.
В кинологическом центре инструкторов учат видеть в каждой пограничной собаке агрессора: работа у них такая — нарушителей кусать. Поэтому Роману приходится периодически становиться условным нарушителем. Дело тяжкое, неприятное и болезненное. Даже толстая ткань дрессировочного костюма не спасает от клыков — на теле всегда остаются синяки. Но иначе держать животных в форме не получается. Однако у инструкторов есть еще более специфическая и неприятная обязанность. Дело в том, что служебным собакам не дают отпуск по уходу за щенятами. А соотношение сук и кобелей в питомнике примерно равное. Посему Роман должен знать любовные настроения каждой особи. Пока что удается четко контролировать процесс.
...Когда малыш, выгуливающий во дворе Жужу, подрастет, я посоветую ему назвать своего любимца иначе. Например, Ким, Ральф, Есаул, Вольф, Барон, Багира, Шериф или на худой конец Пальма. Роман Волков перечислил именно эти клички в первой десятке имен пограничных собак. Все–таки Жужу, наверное, слишком женственно... Как бы она вдобавок ко всему меланхоликом не оказалась!
Пограничники откровенничают:
1 Служебных собак «кормят» наркотиками, поэтому они живут мало.
Неправда. В любимые собачьи игрушки запихивают синтетические вещества с определенными запахами — имитаторами героина, амфетамина, экстази и т.д. Не только в игре, но и на службе собака всегда реагирует на «любимый» запах.
2 По окончании службы собак усыпляют.
Как правило, собак выбраковывают в возрасте после 8 лет. Больше они служить не в силах, но продолжают жить на заставах, пока не умрут естественной смертью. Служат сторожевыми.
3 Собак мучают голодом, чтобы они были злыми.
Неправда. Как и любой военнослужащий, собаки оформляются на довольствие, получают снаряжение — поводок и намордник. Норма довольствия — 400 граммов мяса в сутки, каша, овощи. Вскоре в меню появится и сухой корм. Кормят собак утром и вечером. Специалисты–кинологи, у которых собаки живут дома, получают деньги на довольствие и покупают корм сами.
