40 лет назад, 28 сентября 1972 года, в «Лужниках» был сыгран заключительный матч Суперсерии СССР – Канада
А начиналась Суперсерия матчами в Стране кленового листа. Хоккеисты – народ ужасно суеверный. И накануне отлета советской команды за океан случилось жуткое знамение. В московской квартире старшего тренера сборной СССР Всеволода Боброва сорвалась с потолка и рухнула с грохотом на пол хрустальная люстра – большая, красивая, только что купленная.
Жена Боброва в смятенных чувствах бросилась звонить на базу. Был поздний вечер. И трубку на базе снял Андрей Старовойтов, один из руководителей советской делегации, отправлявшейся в Канаду. «Нам утром улетать, а ты, понимаешь, со всякими пустяками, – рокотал он в трубке. – Люстра какая-то, нашла из-за чего переживать. Стекло бьется всегда к счастью. Обыграем канадцев – я вам три люстры куплю…» Купил или нет – неизвестно. Но насчет стекла и счастья Старовойтов оказался прав. Сработала примета…
Новые крестоносцы
В Монреале сборную СССР встречали с помпой. Прямо у трапа самолета выстроились официальные лица. Приехал премьер-министр Канады Пьер Трюдо. Черные «кадиллаки». Толпа репортеров. Хоккеистов разместили в лучшей гостинице Монреаля, в ней во время визита в Канаду жил недавно глава советского правительства Алексей Косыгин. Помпезные нюансы только подчеркивали грандиозность предстоящего ледового действа.
Канаду захлестнул тотальный шапкозакидательский оптимизм. Болельщики, журналисты, сами хоккеисты – все без исключения были уверены в успехе. После одной из тренировок нападающий Бобби Кларк (тот самый, что потом, в Москве уже, мясницким приемом сломает Харламова) зашел в раздевалку и, облокотившись картинно на дверь, изрек: «Смотрю по сторонам и задаюсь только одним вопросом: «Кто в этом мире способен обыграть нас, парни? Да мы раздавим этих «красных». Вморозим их в лед…»
Главный тренер сборной Канады Гарри Синден постоянно, как молитву, повторял своим подопечным: «Канада – первая страна в мире по двум вещам: хоккею и пшенице. Именно в таком порядке. Запомните это, ребята». А ведущий хоккейный аналитик Батч Ирвинг договорился до того, что назвал предстоящие матчи крестовым походом, а канадских игроков – новыми крестоносцами. Психологическая атака шла по всему фронту. И наиболее уязвимыми оказались приехавшие с хоккеистами советские спортивные функционеры. Ходили, молча морща лоб, а на собрании перед первой игрой так и сказали: «Главная ваша задача, товарищи хоккеисты, проиграть достойно…»
2 сентября 1972 года. Забитый под завязку 20-тысячный монреальский «Форум» напоминает разверзшийся вулкан. Трибуны кричат, улюлюкают, скандируют хором: «Канада, Канада!!!» В 19 часов 15 минут по местному времени судья выкатывается на центр. Шайба вброшена. Первый матч Суперсерии Канада – СССР начался. В Москве в это время было четыре часа утра.
Канадцы, будто с гвоздя, сорвались и всей пятеркой, как вихрь, понеслись на чужие ворота. Советские хоккеисты не успели опомниться, как в их ворота влетела первая шайба. Ее забросил Фил Эспозито. А потом еще издевательски потрепал Владислава Третьяка по плечу и сказал: «О,кей». На что опешивший Третьяк машинально тоже произнес: «О,кей». «Честно – я обалдел. Как будто пурга пронеслась по площадке и шайба в наших воротах уже, – рассказывал нападающий сборной СССР Владимир Шадрин. – А канадцы жмут и жмут. На седьмой минуте вбрасывание в нашей зоне. Я подъехал на точку. Напротив – Бобби Кларк, клыки свои выкатил, набычился, стоит зверюга зверюгой. И тут же, как лопатой, шайбу у меня отгреб и отдал ее Полу Хендерсону. Тот бросает – 2:0…»
Зверюга зверюгой
Над трибунами разносится похоронный марш. Канадский органист таким издевательским образом решил выразить общее мнение о неизбежности разгрома сборной СССР.
Но случилось обратное. Именно в тот момент, как вспоминали советские игроки, они окончательно успокоились: терять-то нечего уже. Мандраж прошел, как сон. Словно гири с ног сбросили – и полетели. Заиграли в свой хоккей – быстрый, комбинационный. И поплыли уже канадцы. «К середине третьего периода мои ноги горели, а русские продолжали танцевать на льду», – признается потом Пол Хендерсон.
К финальной сирене на табло светилось – 7:3. В пользу СССР. Канадские болельщики кипели гневом. Все обвиняли никудышного тренера и жадных жирных котов из НХЛ. «Но в чем мы виноваты, если русские тоже умеют играть в хоккей», – оправдывался Фил Эспозито.
Спортивные функционеры, сопровождавшие советскую команду, вмиг приободрились. «Товарищи хоккеисты, вы не имеете права проигрывать профессионалам. Вся страна на вас смотрит», – наставляли они команду теперь.
Из всех советских хоккеистов канадцы особенно выделяли Александра Якушева. Высокий, мощный, с длинными руками, он очень своеобразно вел шайбу вдоль борта. Его практически невозможно было остановить силовыми приемами. Своими скоростными проходами он, словно шилом, протыкал раз за разом канадскую оборону. После каждого матча лучшим игрокам вручались специально изготовленные перстни. У Якушева таких перстней четыре. А канадские телевизионщики устроили за Як-15 (номер у него на свитере) настоящую охоту. Установили даже дополнительные камеры, которые снимали всю игру только Якушева, чтобы затем на весь экран, крупно, в замедленном режиме демонстрировать зрителям тонкости его хоккейной техники.
Из четырех матчей Суперсерии, сыгранных в Канаде, советские хоккеисты два выиграли, один проиграли и один свели вничью. Результат – выдающийся. Но позади была лишь половина дела. А впереди – еще четыре матча уже в «Лужниках». Канадская команда улетала в Москву из Ванкувера. Улетала очень тихо, по-английски. «Мы проиграли в Ванкувере в четвертом матче, болельщики рассердились, и никто не приехал нас проводить и пожелать нам удачи», – вспоминал нападающий Род Гилберт.
В Москву «Кленовые листья» приехали уже не фаворитами, но предельно мобилизованными, готовыми ради победы умереть на льду.
В гостинице «Интурист», где их поселили, канадцы устроили настоящий разгром. На полу в номерах вскрыли ковры. Разбили люстру. Развинтили по частям торшеры. Искали, как выяснится, прослушивающие устройства. Один из игроков сорвал со стены зеркало и выбросил его за дверь. Откуда такая агрессивная подозрительность? А вот и ответ: перед поездкой в Москву, признаются профес-сионалы много позже, с ними встретились офицеры федеральной полиции Канады и предупредили, что КГБ, скорее всего, установит прослушивающие, а быть может, и подглядывающие устройства в гостиничных номерах, и посоветовали им быть начеку. Гипертрофированная бдительность заокеанских гостей влетела «Интуристу» в копеечку. Но скандала раздувать не стали, как и выставлять канадцам счет за покореженное имущество.
На лужниковской арене накал борьбы в Суперсерии достиг апогея. Эмоции хлестали через край. На льду то и дело закипали потасовки, спровоцированные по большей части канадцами. Униженные и оскорбленные у себя дома, теперь профессионалы были готовы на все, лишь бы не допустить повторения позора. А повезет – взять реванш у Советов.
Тихо, по-английски…
Особенно им досаждал 17-й номер противника – Валерий Харламов. Уникальный технарь, он мог в одиночку пойти сразу на двух канадских защитников и оставить их в дураках. Когда Харламов с партнерами по тройке появлялся на площадке, у канадских ворот неминуемо вспыхивал «пожар». В конце концов проблема Харламова решается по-канадски радикальным способом: Бобби Кларк клюшкой, как топором, рубит Харламова по лодыжке. Харламова увозят с поля. Это случилось в шестом матче серии. Седьмую игру форвард пропустит. А перед восьмым, заключительным поединком канадский тренер Гарри Синден давал указание игрокам в раздевалке: «Только что мне сказали, что Харламову сделали обезболивающий укол и он будет играть. Если он попадется вам на пути, пощекочите его за больное место…»
Итог эпохального ледового противоборства решился на последней минуте последнего периода последнего матча. Фантастика! Никакой режиссер не мог бы придумать настолько изощренный сценарий. Сценарий «Суперсерии тысячелетия», как называют те игры канадцы, написала сама судьба. Не без помощи, правда, Алана Иглсона, функционера НХЛ, возглавлявшего канадскую делегацию.
Пощекотать Харламова
В третьем периоде, когда канадцы, на протяжении двух периодов догонявшие сборную СССР, наконец сравняли счет (5:5), Иглсон побежал разбираться с судьей за воротами Третьяка. Судья после гола канадцев, видите ли, не зажег красный свет. Ну и что – главный арбитр гол-то уже засчитал, к чему было скандалить? Но Иглсон знал, что делал. Играть оставалось еще шесть минут. И канадцы, хоть и сравняли счет, находились на последнем издыхании. Необходимо было дать своим ребятам передышку. А заодно сбить ритм игры.
По дороге Иглсона тормознули милиционеры. Выручать задержанного босса бросились канадские игроки. Нападающий Пит Маховлич даже перескочил через бортик и, махая клюшкой, как дрыном, стал наступать на стражей порядка. Широченный в плечах, кряжистый, да еще в хоккейных доспехах, Маховлич напомнил ходячий шкаф. Отбив Иглсона, канадцы окружили его живым кольцом и всей гурьбой побежали через лед к себе на скамейку.
Из-за этой склоки игра прерывалась минут на десять. Канадцы за это время отдохнули, а победа в стычке с милицией приободрила их морально. И когда игра возобновилась, они с новыми силами насели на ворота СССР. «Вместо постоянного наступления, которое их никогда не подводило, русские в эти минуты стали откатываться назад. И у нас появлялись великолепные варианты для атаки», – вспоминал Фил Эспозито. Один из таких вариантов стал роковым для сборной СССР. За тридцать четыре секунды до финальной сирены канадцы после серии ошибок советских защитников забили победную шайбу – 6:5. Случилось невероятное – сборная СССР в Москве, на родном лужниковском льду, в присутствии высшего руководства страны уступила в третьем матче подряд. И в итоге проиграла Суперсерию по сумме всех матчей. «Иглсон, конечно, постарался. Возникшая пауза сбила нам настрой, выбила ребят из колеи. Не будь той скандальной заминки, мы бы не проиграли», – категорично смотрит в прошлое нападающий Александр Волчков.
После драки кулаками не машут. Спустя, тем более, сорок лет. Но некоторые участники тех исторических матчей уверены: проиграли тогда потому, что были слишком мягкими на льду. А канадцам нельзя давать спуску. Их, напротив, надо было бить. Жестче действовать в единоборствах. Адекватно и крепко давать сдачи в ответ на их грубость. Тренеры, однако, такой вариант сразу отвергли и запретили игрокам отвечать на грубость соперников.
Ну а что же канадцы? По воспоминаниям профессионалов, после матча они сидели в раздевалке, словно выжатые. Сил не было даже открыть шампанское. «Никогда в жизни я не был настолько истощен физически и эмоционально, – скажет позже Пол Хендерсон, автор победной шайбы канадцев. – Это была долгая, очень долгая серия. Но я считаю те матчи самыми главными в своей жизни».
И так считает не только Хендерсон. Суперсерия 1972 года стала рубежом, открывшим новую эру в истории мирового хоккея. Все прошлое было только прологом…
