Что нужно сделать, чтобы белорусские стартапы бросали якорь в нашей стране

Так уж сложилось, что высокотехнологичные проекты часто возникают как личная инициатива предприимчивых людей — стартапы. Они, как правило, предназначены для поиска и реализации масштабируемых бизнес-моделей, имеют повышенный риск для инвесторов. Объединяет их одно — сложность в поиске инвестиций. Вместе с тем у нас понятие стартапа юридически не закреплено ни в одном документе. А чего нет де-юре, то и не может быть официально поддержано финансово. Поэтому небольшим компаниям приходится искать деньги за рубежом, а это способствует плавному перетеканию разработок за границу. Корреспондент «Р» попытался разобраться в том, стоит ли у нас юридически узаконить инновационные стартапы с высокой степенью риска.

Стартапы де-юре и де-факто

В Беларуси появлялось немало успешных стартапов. Например MSQRD-приложение, с помощью которого можно накладывать маски на фото или видео в режиме реального времени. Его купил Facebook. Год назад OneSoil, белорусский агротехнический стартап, который использует обработку данных для развития сельского хозяйства, смог привлечь 500 тысяч долларов инвестиций зарубежного фонда. 

Финансирование из зарубежных венчурных фондов подразумевает вхождение иностранного инвестора во владение капиталом компании и перетекание разработки за границу. 

Два прорывных документа должны многое изменить в этом плане: Декрет № 7 «О развитии предпринимательства» и Декрет № 8 «О развитии цифровой экономики». Один прописывает условия для развития бизнеса, другой — для информационных технологий и инновационной сферы. Вместе с тем ни в одном из документов юридически не закреплено, что же такое стартап. А значит, есть сложности с их официальным инвестированием.

Особый фонд для необычных проектов

Но умение работать в сфере высокорискованных инвестиций в стране есть. В 2016 году появилась структура для работы с белорусскими стартапами — Российско-белорусский фонд венчурных инвестиций с капиталом 20 млн долларов. Одно но: проекты должны быть резидентами Парка высоких технологий: именно тут сегодня можно использовать инструменты международного права.

Директор Белорусского инновационного фонда и член инвестиционного комитета Российско-белорусского фонда венчурных инвестиций Дмитрий Калинин считает: первая в стране венчурная сделка, заключенная накануне согласно нормам английского права, подтверждает — инструментарий, который внедрен благодаря Декрету № 8, работает:

— Накануне была совершена сделка с участием Российско-белорусского фонда венчурных инвестиций и резидента парка IT-фирмы RocketData. Это первая сделка такого класса в Беларуси. Теперь можно точно сказать, что венчурные инвестиции в нашей стране действительно работают. 

Мой собеседник также отмечает: венчурное финансирование в отличие от банковских ресурсов предполагает вхождение в уставной капитал стартапа. Такой механизм призван разделить множество рисков, сопряженных с вложением в инновационные компании: продукт может быть не воспринят клиентами, распадется команда или конкуренты первыми захватят рынок. 

Вместе с тем Дмитрий Калинин подчеркивает, что пока венчурное финансирование доступно далеко не всем проектам и не всем нужно: 

— Оно нужно, когда есть потребность развивать продукт через резкий скачок при выходе на рынок и его ускоренном завоевании. Особенно если на рынке есть похожая идея и речь идет о том, чтобы опередить своих конкурентов. Быстрые деньги нужны для быстрого входа на рынок и его расширения. 

Однако для венчурного инвестора то, что в стране сегодня каждый по-своему определяет понятие «стартап», вызывает ряд сложностей. 

— Было бы неплохо, если бы в законодательстве обозначили, что стартапы — это проекты, имеющие повышенный риск нереализации. По нашему законодательству, если мы вкладываем деньги в компанию и она банкротится, то мы с инвесторами несем субсидиарную ответственность. Статус мог бы закрепить иные виды ответственности и возможные преференции. 

Что думают законодатели?

Председатель Постоянной комиссии по промышленности, топливно-энергетическому комплексу, транспорту и связи Палаты представителей Национального собрания Андрей Рыбак считает, что сегодня созданы все условия, чтобы начать собственное дело: 

— А именно так в широком смысле трактуется понятие «стартап» в мировой практике. Чтобы получить объективную оценку действующему законодательству в этой сфере, можно взглянуть на позицию нашей страны в международном рейтинге DoingBusiness. Еще в 2006-м мы занимали 106-е место из 150 стран, в 2018 году – 38-е. Прогресс в развитии нормативной базы, как говорится, налицо. И это притом, что другие страны тоже не стоят на месте. 

Так почему же инвестиций, в том числе в стартапы, у нас до сих пор гораздо меньше, чем мы ожидаем? На взгляд парламентария, проблема заключается в том числе и в менталитете многих белорусских «стартаперов»: 

 — Мы привыкли надеяться на государство, на бюджет. Но давайте спросим у налогоплательщиков, а готовы ли они, чтобы государство рисковало средствами, которые могли быть потрачены на пенсии, образование, здравоохранение? Мне говорят, что профинансировать один стартап – это не такие уж и большие деньги для страны. Но в том-то и принцип финансирования высокорискованных проектов, что необходимо запустить сотни, для того чтобы единицы «выстрелили» и дали эффект, который покроет все затраты. 

По мнению Андрея Рыбака, страны с большим размером национальной экономики (США, КНР, Россия) или те, что имеют значительные нефтедолларовые потоки (Саудовская Аравия), могут себе позволить венчурное финансирование в том числе и за счет бюджетных средств. В нашей стране таких средств нет. А те предприятия, которым государство выделяет средства на поддержку инноваций, должны гарантировать эффективность их использования. 

— Поэтому остается привлекать средства иностранных венчурных фондов. И в этом, я считаю, нет ничего страшного. Ведь высокие технологии, если мы имеем в виду именно такие стартапы, понятие глобальное, не имеющее границ. Гораздо важнее, где венчурный инвестор и «стартапер» в случае успеха бизнес-идеи решат зарегистрировать компанию и организовать производство продукции. И здесь важно иметь конкурентоспособное налоговое, валютное законодательство, квалифицированные трудовые ресурсы, рыночные институты, все, что связано с развитием предпринимательской инициативы. А вот здесь у нас еще есть над чем поработать. Парламентарии вместе с Правительством в контакте с бизнесом постоянно заняты совершенствованием законодательства в этой сфере.

Может, рискнуть?

Заведующая кафедрой менеджмента, технологий бизнеса и устойчивого развития БГТУ профессор Ирина Новикова согласна с утверждением, что банк может просто не понять высокотехнологичный стартап и не пойдет на риск. Это работа венчурных фондов, где есть эксперты, которые могут оценить целесообразность проекта. 

По ее словам, есть интересная форма венчурного инвестирования, которая распространена в Южной Корее и Индии. Туда подаются заявки совершенно разных сфер. Эксперты из многих областей знаний оценивают их целесообразность. Далее проходит конкурс. Победителям выдают небольшую сумму (около двух тысяч долларов на первом этапе), чтобы посмотреть, как их потратят в рамках своей разработки. Если это оправданно, то дальше проект снабжают большим количеством денег. Нулевой результат не подразумевает финансирование:

— Потеря нескольких тысяч долларов для страны не страшна, при условии, что есть вероятность взрастить инновационную компанию. Не надо давать много, но рискнуть небольшой суммой можно было бы.

Подобное финансирование требует законодательных изменений: профессор считает, что прежде всего необходимо принять закон о государственной поддержке технологических инноваций, внести изменения в Закон «О государственной инновационной политике и инновационной деятельности в Республике Беларусь», где должен появиться раздел о создании стартапов. Важно и наличие фонда со средствами как частными, так и государственными. 

kryzhevich@sb.by