— Спектакль «Территория любви» поднимает вечную тему. Что для вас любовь?
— Как почувствовать любовь, принять, сделать так, чтобы она осталась? На эти вопросы все хотят ответить и не могут. Так же как в магазине присматриваем понравившуюся вещь, уверена, что в жизни каждой женщины есть момент выбора и сомнений: остаться с тем или иным мужчиной. Она этот выбор сделает, а потом, возможно, об этом жалеет. Я уверена, что любовь существует. И как бы парадоксально ни было, человек все время ждет любви, даже если она у него есть. Я рада, что у меня есть роль в этом спектакле. Моя героиня там может рассуждать о любви лет до восьмидесяти.
Читайте также
— У меня сложились хорошие отношения с коллегами, но едва ли могу назвать кого-то подругой. Профессия очень амбициозная, зависимая. Хочешь не хочешь, а бабское что-то срабатывает. Начинаешь думать: а почему она, а не я, ее номинировали, дали ту или иную награду, а я не хуже и так далее. Никуда от этого не деться. Так что мы, актрисы, всегда немножко воюем. В новой постановке мы с Таней попытались показать, как это бывает среди нас, девочек, на сцене.
— Вы играете в качестве приглашенной актрисы, а не тоскуете по репертуарному театру?
— К моему сожалению, как бы я ни любила театр, который всегда у меня ассоциировался с домом, с особой атмосферой семьи, но уровень репертуара театров определенно ниже того материала, который дает антреприза. В связи с чем — не знаю. У меня три антрепризы, за которые не стыдно.
— Как выбираете роли?
— Мне интересны эксперименты. И чем ты старше, тем сильнее, читая очередной сценарий, да простят меня драматурги, понимаешь: это уже играла. Хочется покопаться в роли, сделать не только режиссерский, но и актерский спектакль. Всевозможные режиссерские новаторства сейчас зашкаливают, а актерская игра уже не та. У нас сейчас все играют. И Семенович может выйти на сцену и сниматься в кино, и другие. И бесконечная Глюкоза на экране. В нескольких картинах она играет, и очень плохо это делает. Увижу — обязательно скажу ей об этом. Смотря на все это, задаешься вопросом: а я тогда кто? Я же не выхожу на сцену с микрофоном, хотя если немного потренироваться — почему бы и нет… Если даже Бузова поет, то почему я не смогу исполнить нормальную драматическую песню. Мне становится обидно за звание артиста в нашей стране. Много самодеятельности и непрофессиональных людей, которые хотят этим заниматься.
Читайте также
— Веду инстаграм ради хохмы. Выложу, бывает, что-то смешное и смотрю комментарии. Знаю, что в сети у меня около сотни фейков. С ними пытаются бороться мои подписчики, но это бесполезно. Я к интернету равнодушна. Мне как-то сказали: купишь крутой компьютер, и все изменится. Я купила, «с яблочком» (Apple). Сын помог включить. Зашла в окошко, где я (включила веб-камеру), увидела там озабоченную тетку в очках и отбросила этот ноутбук. Как-то так попробовала подружиться с интернетом.
— Ваш сын сейчас работает в школе, не мешают ли ему многочисленные татуировки в общении с детьми?
— Об этом уже говорилось так много, что я устала. Денис и я давно покаялись, что это было в его жизни. Жалеет, что так поступал. Ждем возможность, когда изобретут лекарство, чтобы их безболезненно свести. В любом случае человек должен взрослеть и умнеть сам. Я не могла ему в то время вставить свои мозги. Но работать с детьми это ему не мешает. Даже помогает. Он рассказывает детям, что когда-то был неправ, переборщив с разукрашиванием тела. Более того, в эту школу по программе «Умные каникулы» приезжают ребята из таких стран, где тату считается ужасом и смертельным грехом. Даже они подружились с Денисом.
— Елена, а как относитесь к пластической хирургии и к тому периоду в жизни, когда сочтете необходимым ею воспользоваться?
— Он уже наступил. Сейчас принадлежу к категории тех людей, которых наше правительство как-то назвало «дожителями», то есть на пенсии. Когда услышала это слово, мне стало плохо, реально плохо! Ну что же, это время наступило, надо за собой ухаживать. Изобрели же различные уколы красоты. И я, когда есть время, как и большинство женщин в моем возрасте, делаю мезотерапию.
Читайте также
— Если у меня будет хотя бы пару свободных месяцев, обязательно сделаю. Любое вмешательство «в лицо» предполагает долгую реабилитацию, а я сейчас играю только в трех спектаклях.
— Что ближе вам: театр или кино?
— Не могу разделить. То, что мне подарил Тодоровский и другие мэтры, режиссеры, актеры, с кем работала на одной площадке, — бесценно. Не буду даже перечислять их, чтобы никого не обидеть. Это был и воспитательный процесс, и то, что сформировало меня как творческую личность, и ощущение роли, и вкус, и любовь к кино. При этом звезды, легенды, с которыми свела судьба, никогда не позволяли себе скандалов, капризов. Мы просто работали, они показывали, как нужно это делать. То, как сегодня ведут себе некоторые молодые актеры, — мама дорогая! Откуда это?
— Что приносите в жертву своей профессии?
— Хочу попросить прощения у близких за то, что часто репетирую на них свои роли. Скандалить ведь нужно на экране и сцене не так, как в прошлый раз. Понимаю, что нарываюсь, но все равно поворачиваю сценарий семейного конфликта так, как надо для роли.
— Стать известной актрисой вы мечтали со школьной скамьи. Никогда не пожалели?
— Даже не задумывалась об этом. Это была одна-единственная мечта, настоящая, которую я всю жизнь буду пытаться осуществить.
zakharov@sb.by
