Увеличивать производство и экспорт — решение стратегическое. Даже студентам объясняют, что наращивание объемов пресловутого вала повышает эффективность производства и снижает издержки на единицу продукции. Строго говоря, срабатывает эффект масштаба.
На зарубежных продажах зарабатываем валюту, в том числе для закупки сырья и энергоносителей. Но последние годы особенно ярко выявили, насколько наш агропромкомплекс зависим от мировых цен на молоко и мясо. Недаром Минсельхозпрод активно и постоянно мониторит ситуацию и балансирует экспортные цены. Так, с 12 января ведомство снижает на 10 российских рублей минимальные экспортные цены на молоко сухое обезжиренное «экстра» и «стандарт», сухие молочные продукты жирностью выше 1,5 процента и молочно-сывороточный концентрат. На 30 рублей — цены на сливочное масло и на 20 — сыры и сырные продукты. Кто ж спорит, Россия для нас была и остается приоритетным рынком: в прошлом году продали 90 процентов нашего сельхозэкспорта. Да мы и не собираемся снижать поставки, но рассчитываем весь прирост объемов производства отгружать уже в третьи страны.
Конечно, непросто. Сложная логистика ощутимо удорожает продукт, так что производитель должен считать каждую копейку, дабы поставки в страны дальней дуги были не для галочки, а приносили прибыль. У лидеров отрасли получается. «Серволюкс» Евгения Баскина менее чем за год снизил долю России в своем экспорте с 98 до 90 процентов и планирует выйти на 80. «Савушкин продукт», продвигаясь на рынке ЕС и Китая, уменьшил российскую долю с 95 до 75 процентов. В целом экспорт нашей сельхозпродукции в страны Евросоюза за год вырос в 1,5 раза — на 56 процентов к уровню предыдущего года. Поставляем свою продукцию в 19 стран ЕС, продавая казеин, сухую сыворотку, масло рапсовое и другую продукцию. И это даже несмотря на то, что в Евросоюзе действуют жесточайшие меры по защите внутреннего рынка.
Недавно ассоциация European Milk Board, представляющая интересы производителей молока в ЕС, опубликовала результаты исследования себестоимости производства литра молока в 2016 году в шести странах: Германии, Бельгии, Дании, Франции, Люксембурге и Нидерландах. Кстати, по оценкам представителя союза, это первый анализ, показывающий актуальные данные по рынку молока в Евросоюзе. Так вот, самая низкая себестоимость литра молока — 0,41 евро — в Бельгии и Дании. В Люксембурге — 0,44 евро, во Франции и Нидерландах – 0,45. Самое затратное, по их меркам, молоко получают немцы: себестоимость литра — 50 центов.
Можем ли конкурировать по цене, если в том же 2016 году по сравнению с европейскими странами у нас затраты на производство единицы продукции выше почти в полтора раза? В странах ЕС валовая добавленная стоимость в сельском хозяйстве в расчете на одного работника в среднем 28—44 тысячи долларов, у нас – 16 тысяч. Это не что иное, как недополученная прибыль и в итоге невысокие зарплаты. И ведь причины известны, у каждого на слуху. Сколько уже раз с разных трибун звучат претензии к аграриям на грубые нарушения технологической дисциплины, порой бесхозяйственность. Потери подсчитал Минсельхозпрод: за прошлый год в животноводстве недосчитались 758 миллионов рублей — более 9 процентов от годового объема.
Вот вам и экономика, и снижение затрат только на одной из множества составляющих себестоимость сельхозпродукции.
germanovich@sb.by
