Глобальные банкиры в большом беспокойстве: половина мировых финансов уже находится в тени

Возможно, деньги и не правят миром. Но экономику уж точно крепко держат в своих тисках. А у кого до недавнего времени было больше всех денег? Правильный ответ: у глобальных банкиров. Глобальные финансовые магнаты в доковидную эпоху могли влиять на многие процессы: экономические, технологические, социальные, политические… Уже сложно сказать, кто решает судьбу президентского или сенаторских кресел в США — избиратели или «электорат» на Уолл-стрит. Однако власть начинает ускользать из рук денежных тузов. Конференция в Гонконге в начале ноября собрала более 300 ведущих банкиров. Их выступления изобиловали опасениями, сомнениями, беспокойством. Более того, оказалось, что уже сегодня банковский сектор и классические финансовые институты не контролируют около половины денежных потоков. Если так пойдет и дальше, то волки с Уолл-стрит рискуют превратиться в овец.

­­

Удар сегментацией

Сложно понять логику непрофессионала. Это я о Джо Байдене. Несомненно, он старожил в политике, опытный мастер разных видов геополитических и внутринациональных политических игр. Впрочем, к мировой гегемонии США в той или иной степени стремились все лидеры в Вашингтоне начиная с прошлого столетия. Другой вопрос, какой инструментарий они для этого выбирали: мягкой силы, морального давления, грубого воздействия или экономической экспансии. Последняя концепция оказалась самой действенной. Не умаляю военные возможности Штатов, но последние 30 — 40 лет они крепко держали земной шар под своим контролем не столько благодаря собственным флотам, сколько за счет доминирования своих транснациональных корпораций и финансового сектора.  

Дергая за денежные ниточки, американцы поставили под контроль если не все, то очень многие мировые процессы.

И вот администрация демократов лихо разрушила это преимущество. Впрочем, тенденция началась еще при Трампе, который взял курс на деиндустриализацию и определенную экономическую изоляцию страны. Его преемник вообще пошел по экспоненциальному треку, щедро применяя в геополитике санкции. И если после мирового финансового кризиса только намечались парадигмы фрагментации глобального пространства, то во время пандемии они усилились, а после украинского конфликта и обострения ситуации в других точках противостояния при Джо Байдене регионализация стала неотвратимой. Фактически хозяин Белого дома за три года своего правления сломал если не весь, то значительную часть инструментария, которым он держал мир в узде.

Об этом также говорили банкиры в Гонконге. Выражали опасения: из-за геополитических неурядиц их влияние падает.

— Мой самый большой страх заключается в том, что произойдет еще одна геополитическая эскалация и случится какое-то рыночное событие, — заявил главный исполнительный директор Deutsche Bank AG Кристиан Сьюинг. Вторил ему коллега Кен Гриффин, основатель Citadel. По его мнению, «деглобализация — это гигантская дикая карта».

— Мы не знаем, как выглядит мир, в котором присутствует деглобализация, — опасается неизвестности финансист.

Геополитическое обострение очень волнует денежных властителей. Настолько глубоко, что они даже в какой-то степени готовы идти вразрез со своими правительствами. В частности, Гриффин призвал слушателей, несмотря на все политические противоречия Вашингтона и Пекина, не отказываться от инвестиций в Китай. Видимо, он великолепно понимает, что уйти из какого-то региона легко, но потом мучительно тяжело вернуться.

А полностью пустить в свободное плавание китайскую экономику без западного участия — непозволительная роскошь. По крайней мере, с точки зрения бизнеса.

Вне контроля

Председатель UBS Group AG Колм Келлехер подсчитал: примерно половина мировых финансовых активов сейчас находится в теневом секторе. Он имел в виду, когда корпорации и потребителей кредитуют финансовые управляющие и другие небанковские организации. «Следующий кризис, когда он произойдет, будет именно в этом секторе. И это будет фидуциарный кризис», — отметил эксперт.

Как говорят юристы, с тезисом опытного банкира я бы согласился частично. В сущности, роль банков в финансовой системе не гарантирует процветания. Кризис в 2008 году начался именно с банков. Другой вопрос, что этот сектор всегда умудрялся выходить не просто сухим из воды, но еще и разбогатеть на рецессии. Видимо, сейчас банкиров волнует не вероятность кризиса самого по себе, а невозможность им управлять. Насколько понимаю, именно такая неизвестность их и беспокоит.

Если же говорить о теневых финансовых потоках, то под ними надо понимать не какие-то криминальные схемы или отмывание средств (хотя и эти сюжеты тоже присутствуют), а те транзакции и активные операции, которые проходят мимо глобальной банковской системы. В этом разрезе опасения мировых магнатов не безосновательны. Тренд-то только будет усиливаться. И мощным триггером такого процесса выступают многочисленные санкции. Причем, будем говорить объективно, сильнее всего они трансформируют не товарные рынки, а именно сферу финансов.

Какие бы ограничения ни вводились, какие бы потолки цен ни устанавливались, мировая торговля не свернулась. Просто выстроились другие маршруты и пути движения.

Ввели санкции против российской нефти, Европа ввела на нее частичное эмбарго. Но фундаментально на объемы спроса и предложения эти политические шумы не повлияли. Европейцы перешли на ближневосточную нефть. Азиатский регион стал покупать больше углеводородов из России. Да, логистические маршруты стали более причудливыми и неадекватными. Но, по сути, сырьевые потоки не иссякли и значительно не изменились.

А вот с финансами дело обстоит интереснее. Если международная торговля не свалилась в депрессию, значит, она должна поддерживаться и расчетами. И они, однозначно, существуют. На меновую торговлю из-за санкций явно никто не перешел. Другой вопрос, что финансовая логистика стала более казуистической, менее прозрачной. И уже проходит мимо ключевых (по крайней мере, которые таковыми хотят себя до сих пор считать) финансовых структур.

Вот он и рост теневых финансов.  

Так уж устроен мир, что сложности не всегда «убивают», но провоцируют инновационное мышление. И оно в сфере финансов активно развивается. Благо еще до геополитического обострения у банковского сектора стали появляться многочисленные финансовые альтернативы, связанные прежде всего с разнообразными цифровыми платформами и решениями.  

Ключевой их привлекательностью как раз и была конфиденциальность. И сейчас этот критерий является чуть ли не главным фактором конкурентоспособности.

Кроме того (возможно, не так быстро, как хотелось бы), развиваются региональные системы платежей: с помощью альтернативных SWIFT систем обмена финансовой информацией и с использованием национальных валют и других инструментов и механизмов, независимых от международных игроков. Конечно, такие транзакции были и раньше. Но сейчас их масштаб приобретает глобальный размах.

Реальность и прогнозы

Недавно МВФ опубликовал свои прогнозы по поводу последствий фрагментации экономики. По прогнозам экспертов, мировой ВВП может потерять от 0,2 до 7 процентов.  

Такая грандиозная разбежка обусловлена слишком большим количеством самых разнообразных сценариев, по которым может пойти мировое развитие. Хотя в данном случае больше подходит эпитет «деградация». Другой вопрос, что потери будут распределены по регионам и отдельным странам весьма неравномерно. Одни просядут более глубоко, но будут государства, которые окажутся в выигрышном положении. И есть ощущение, что в числе бенефициаров может не оказаться так называемых развитых стран.

В том числе наиболее сильно они пострадают от разрушения (будем называть вещи своими именами) глобальной финансовой системы.

Скажем прямо, контроль над денежными потоками, по сути дела, являлся одним из ключевых преимуществ развитого капитализма. И в глобальном разрезе, и в национальном. Именно финансовые услуги обеспечивали значительную долю и динамику валового продукта в тех же США. Если от их благосостояния «отрезать» финансовый сектор и исключить банковский сегмент, то результаты последних лет и даже десятилетий будут не столь уж и впечатляющими. Поэтому съеживание монетарной составляющей экономики сильнее всего может сказаться именно на англосаксонских экономиках. В меньшей степени, но весьма значительно — на европейских.

Судя по саммиту банкиров в Гонконге, они готовы к самым пессимистичным событиям. Пока глобальный финансовый сектор с трудом, но держится. Однако любые мало-мальски негативные события в дополнение к тем, которые уже реализовались, способны, по мнению экспертов, вызвать весьма солидное количество банкротств. Поэтому нельзя исключать, что случится очередной финансовый кризис. И будет он достаточно глубоким и болезненным. По крайней мере, для западного мира. Так как «размазать» проблемы тонким слоем по глобальному пространству не удастся вообще. Либо в очень ограниченных масштабах.

Такой критический взгляд на действительность кроме экономической обладает и значительной политической составляющей. Финансовый мир способен лоббировать свои интересы. Иногда достаточно жестко и бескомпромиссно. Несомненно, определенные круги денежных заправил зарабатывают дополнительную маржу на конфликтах и противостояниях. Но такая игра должна быть конечной во времени. Всегда в финансовых делах должен наступать момент, когда необходимо фиксировать прибыль.

Геополитический кризис затягивается. И это начинает беспокоить финансовых магнатов. Ибо ставит под сомнение их выживаемость в новой реальности в принципе.

И у собравшихся в Гонконге «властителей мира», судя по всему, есть все резоны быть недовольными складывающейся действительностью и действиями своих политиков, которые в значительной степени ее формируют. Не зреет ли финансовая революция? Вполне возможно. Как говорится, ничего нельзя исключать.