Рано утром грузовик-мусоровоз выезжает из Лельчиц. За день ему предстоит намотать не одну сотню километров, заезжая в десятки деревень. Грузчики будут останавливаться возле каждого подворья, чтобы забрать оставленные хозяевами у заборов пакеты и коробки с бытовыми отходами. Еще лет десять назад представить себе такое было невозможно. Теперь даже жителям глухих селений не нужно ломать голову, выбирая из трех зол меньшее, закоптить окрестности “пластиковым” костром, прикопать “скарб” за забором или тайком вывернуть его в ближайший овраг? Но на практике оказалось, что не все так радужно. На представителей КПУП “Лельком” — коммунальной организации Лельчицкого района — сыплются повестки в суды, а сельчане отчаянно сопротивляются насаждению общемировой культуры обращения с отходами.
— Сразу хочу отметить, что подобная непростая, нелогичная, даже удивительная ситуация складывается по всей стране, — предупреждает досконально изучивший суть вопроса заместитель директора “Лелькома” Сергей Реут. — Если хотите, Лельчицкий район — просто срез нашего общества.
К непростой беседе Сергей Николаевич готовился заранее. Сразу переходит к сути дела. Три года назад был подписан Указ № 535 “О предоставлении жилищно-коммунальных услуг”, согласно которому к основным услугам относится и обращение с твердыми коммунальными отходами. Иными словами, каждый домовладелец обязан заключать договор с обслуживающей организацией на платный вывоз отходов. С тех пор между “Лелькомом” и местными жителями не утихают конфликты.
Заместитель директора готов цитировать нормы законодательства часами. Но говорит, что это скучно, а в беседах с сельчанами еще и неэффективно. Объясняет ситуацию, как говорится, на пальцах. Когда-то “Лельком” обслуживал 8 населенных пунктов. Затем маршрут коммунального транспорта растянулся на 15 деревень. Сегодня охватывают уже 37. На горизонте маячат еще более двух десятков. Откуда такая динамика? Раньше все было просто. Накопил деревенский житель отходы — сгрузил на телегу и вывез на ближайшую свалку. А то и вовсе в ближайший овраг свалил их. Быстро и бесплатно. И вдруг все изменилось. Решением облисполкома утверждена схема обращения с отходами.
— Есть закон об обращении с отходами, который предусматривает ликвидацию стихийных свалок. Мы стали закрывать несанкционированные, незаконные, но очень удобные для местных жителей полигоны. Всего 58 единиц на площади почти 30 гектаров! — вспоминает Сергей Николаевич. — На бумаге все красиво: поставлена задача ликвидировать, значит, так тому и быть. В “поле” все оказалось гораздо сложнее. Местные продолжили штурмовать полигоны, отказывались от договоров. Пришлось перекапывать подъездные пути к свалкам. Сельчане в ответ стали выбрасывать мусор где попало. Мы начали устанавливать на полигонах фотоловушки. Они взялись уничтожать улики в отходах — всевозможные чеки, квитанции и прочее, где могла быть указана фамилия или другая информация о нарушителе.
Деревня Средние Печи. Пенсионер подписал договор, что называется, не глядя. А потом осознал, что платить за услугу нужно каждый месяц, обратного пути нет. И эти 92 копейки — целая буханка хлеба! — ох, как жалко. А еще времени на сортировку и фасовку ТКО.
— Приехал пенсионер разбираться, заявил, что нет у него мусора, а значит, и платить он не будет, — говорит Сергей Реут. — Я открываю в компьютере ведомость. Показываю ему график приезда мусоровоза, который из деревни вывез несколько тонн отходов. Убеждаю, что сегодня у него нет мусора, а завтра наверняка появится. Тот в отказ. Говорит, все отходы забирает дочь и увозит в Гомель. Что прикажете делать с этим пенсионером?
Деревня Новое Полесье. Люди там ответственные, большинство из них заключили договоры на вывоз бытовых отходов. Платят по счетам. Но вот один заявил, что весь мусор закапывает в конце огорода. Разве это выход? Приедут дети-внуки, захотят вырастить укроп, редиску, лучок. А как потом все это употреблять в пищу?
Агрогородок Глушковичи. “Зачем мне ваш договор, если я сжигаю все подчистую?” Действительно, зачем? В деревне живут люди хозяйственные: пищевые отходы идут на корм скотине, “зеленка” — на компост. Может, на самом деле вывозить нечего? Сергей Николаевич отвечает цифрами:
— Министерство жилищно-коммунального хозяйства довело нашему району план по сбору вторичных материальных ресурсов. Нужно заготовить 40 т макулатуры, 65 т стекла, 17 т пластика, 3,5 т изношенных автомобильных шин, 1 т отработанного моторного масла. Большинство заданий мы перевыполняем, иногда чуть ли не в два раза. Скажите мне как простой обыватель: что из этого “добра” можно безопасно сжечь у себя на огороде?..
Сбор твердых бытовых отходов причислен к основным коммунальным услугам. А значит, оплата этих услуг обязательна для всех, вне зависимости от того, есть мусор на данный момент или его нет. Вот только система никак не желает работать. Почему? С одной стороны, плательщики пытаются воспользоваться навязанной услугой сполна. Вы гарантируете, что заберете у нас весь мусор? Будьте добры вместе с ТКО “до кучи” вывезти порубочные остатки, прокисший борщ, дохлую собаку и даже снег в мешках. А как же, ведь мы платим! С другой стороны, на коммунальщиков регулярно сыплются жалобы.
— Теоретически мы имеем право подать на неплательщика в суд, — рассуждает Сергей Николаевич. — И дело гарантированно выиграем. Чем закончится подобное приключение для местного жителя? Кодексом об административных правонарушениях предусмотрен штраф в размере от 122,5 до 1225 рублей. Для среднестатистического пенсионера или сельского жителя нереальные суммы. Скажу честно, за нашу практику ни разу не доводили конфликт до подобного разрешения. Предпочитаем общаться с клиентами в дружественной форме.
Видны ли результаты? На начало прошлого года “Лельком” заключил 7379 договоров на вывоз ТКО. К концу года их было уже 9208.
В идеале же должно быть не менее 20 тысяч. Динамика положительная, но, как говорится, есть куда стремиться. Получится ли? Сергей Реут признает, что система еще сырая.
— Давайте чисто схематично прикинем наши затраты на оказание услуги. До отдаленного Дзержинска 75 километров. Бывает, мусоровозу приходится делать туда по два рейса. Далее путь мусора лежит на сортировочную линию. Отсортированные вторресурсы поставляем переработчикам в Гомель, Минск. На все это необходимо топливо. Плюс амортизация техники и зарплаты работникам. По итогам года едва выходим “в ноль”. Если рассуждать поверхностно, все мы ограничены экономикой. Но проблема гораздо глубже. Прекрати мы работу, неминуемо погрязнем в мусоре. А “разгребать” его придется нашим детям. Скажут ли они нам спасибо за такое наследие?
Выгода в кубе
Местным жителям договоры на вывоз ТБО невыгодны, они с большей охотой вывозили бы мусор по старинке на ближайшую свалку. У коммунальщиков как у обслуживающей организации тоже больше проблем, чем выгоды. У переработчиков вторсырья также неувязка: например, производство первичного пластика обходится дешевле, чем вторичного. Но процесс запущен и он необратим. Чтобы система заработала, например, как в Швеции, где во вторичную переработку отправляется практически 100 процентов отходов, нужно вводить дифференцированные тарифы на их вывоз, а также мотивировать и “производителей” мусора, и заготовителей, и переработчиков. По мнению руководства “Лелькома” (и эта точка зрения отнюдь не частная), хорошо бы увеличить закупочные цены на вторсырье.
