Если к президентским выборам 2006 года оппозиция пришла хоть и ослабленной, но еще достаточно сильной, чтобы поставить палаточный городок, то в последние пять лет мы наблюдали кардинально другую ситуацию.
Акции оппозиции стали собирать намного меньше сторонников — человек 200—300, резко уменьшилось и количество радикальных молодежных организаций оппозиционного толка. У оппонентов власти произошел своего рода моральный кризис. И к нынешним президентским выборам оппозиция пришла раздробленной, сил у нее не хватило даже на то, чтобы выдвинуть единого кандидата. Второе, что привлекает внимание, — часть оппозиции стала куда более радикальной, чем когда бы то ни было...
У НАС, слава Богу, не доходит до взрывов в общественных местах, как в некоторых других странах. Но склонность к насилию ведь может проявляться по-разному. Например, большая часть наших оппозиционных лидеров и активистов сознательно работает на вовлечение Запада в конфликт против Беларуси. Но если пять — десять лет тому назад это было некое иллюзорное ожидание, то сегодня, глядя на то, что происходит в Ливии, нельзя не понимать, что это — уже реальная угроза. Натравливая, по сути, страны Запада на Беларусь, представители оппозиции фактически занимаются политическим насилием. Этого раньше в такой вот степени у нас тоже не было. И это также отражает тенденцию к ослаблению оппозиции. Ведь к насилию такого типа обычно прибегают те политические движения, которые не рассчитывают на массовую народную поддержку. То, что произошло на площади Независимости 19 декабря прошлого года, — подтверждение тому. Не было толком ясно, кто, куда и кого вел. Точнее, выделилось несколько человек, которые делали, что сами хотели. Не было до того и попыток насильственного захвата правительственного здания. То есть, повторюсь, к минувшим выборам главы государства оппозиция пришла небывало раздробленной и слабой.
Далее ситуация еще более усложнилась, поскольку наиболее активные, радикальные лидеры оппозиции попали под следствие. Мы видели, что 25 марта практически никто не пришел на оппозиционную акцию по случаю Дня воли. Собралось от силы полсотни человек. Но те 87 миллионов евро, недавно обещанных Западом на поддержку оппозиции, видимо, затуманили мозг тем, кто остался на свободе. Фактически сейчас в среде оппонентов власти уже не осталось устойчивых групп, они заняты выяснением отношений — это полный раскол, что тоже беспрецедентно. И то, что мы называем оппозицией в привычном для нас смысле, почти исчезло.
ЧТО ЖЕ дальше? Те люди, которые находятся под следствием или осуждены, думаю, вряд ли останутся в белорусской политике, независимо от того, помилует их глава государства или нет. И это значит, что качество нашей оппозиции кардинальным образом меняется. Теперь появился шанс, что внутри оппозиционных структур наберут влияние те, кого раньше радикально настроенные лидеры, проще говоря, «забивали». В оппозиционной политике появилась возможность попробовать себя более умеренным людям. Очевиден шанс на трансформацию оппозиции в более «вменяемую». К тому же наше общество перешло к завершающей стадии рыночных реформ, уже намечена приватизация больших предприятий, а это значит, что в нашем обществе налицо тенденция к большей мозаичности, большему социальному расслоению. А новые социальные группы будут нуждаться в своем представительстве на политическом уровне. В связи с этим в ближайшем будущем нам надо ожидать появления множества критиков власти. Не тотальных, агрессивных, как это было раньше, а более умеренных, которые, правда, будут критиковать власть с самых разных позиций. Критические настроения станут в обществе более массовыми. Но это уже будет не та оппозиция — маргинальная, достаточно закрытая группа, как правило, радикально настроенных людей. К парламентским выборам 2012 года, скорее всего, у нас появится уже другая оппозиция — более умеренный в своих взглядах, но не очень организованный пока конгломерат людей, полностью интегрированных в общество.
А ЧТО касается интереса Запада... Такое небольшое государство, как Беларусь, где нет ни нефти, ни газа, не очень-то интересно странам Запада само по себе. Но там есть политические силы, которые интересуются нами исходя из личных или же корпоративных интересов. Кто-то, например, установил связи с коррумпированными лидерами белорусской оппозиции — в США, кстати, недавно прошел достаточно «громкий» процесс над бывшими оппозиционными активистами, связанными с поставкой нелегальных мигрантов в США. К тому же в зарубежных государствах есть различные организации (в основном это касается сопредельных стран), которые с помощью вовлечения в белорусскую политику начинают искать себе на Западе финансирование. Ведь из тех денег, что выделяются в Евросоюзе на борьбу с «режимом» в Беларуси, до нашей страны «доезжает» в лучшем случае 10 процентов... Подобное явление очень распространено в Польше и Литве. Взять хотя бы канал «Белсат» польского государственного телевидения... Определенные люди увидели, что на тему борьбы с «режимом» в Беларуси можно получить целевое финансирование и рабочие места — и идея заработала! К тому же не стоит забывать и о том, что мы задействованы и в западных схемах в отношении России, где вскоре, кстати, пройдут выборы главы государства. И тут белорусский фактор уже имеет большое значение!
Юрий ШЕВЦОВ, политолог, директор Центра проблем европейской интеграции,
г. Минск
