У.Черчилль, большой любитель и знаток лошадей, шутил: не люблю коня. В середине он неуютен, а с обоих концов опасен. Но вообще - все мы очень любим лошадей.
...А этих чистопородных скакунов с полным правом можно назвать достоянием республики. Их красоте умиляются маститые конезаводчики,
а природная грация и сила трогают даже самые строгие судейские сердца. Сейчас они, вороные, гнедые, каурые, выглядывают из своих яслей и готовы отдать всю свою любовь за кусочек рафинада. В единственном в стране Центре конного спорта и коневодства в Ратомке журналисты "СБ" провели один день...
Один день в седле
6.00. В это время на конюшни приходят конюхи. Питомцы их уже ждут, нетерпеливо пофыркивая. О качестве ухода за лошадьми судите сами: специфического запаха здесь практически нет. Пахнет сеном и опилками. Начинается утренний моцион. Первым делом конюхи "отбивают" денник. Чистят и досыпают свежий настил из опилок. Кстати, конюхами при лошадях работают не только местные жители - несколько человек каждое утро приезжают из Минска. И не потому, что в столице работы не найти. Лошадей, говорят, там просто нет...
6.30. Первое утреннее кормление. На завтрак - 2 - 3 килограмма овса и 4 - сена. Все по нормам, чтобы не перекормить. Иначе объевшаяся лошадь всю тренировку саботирует.
7.00. Начинаются первые разминки. Раньше всех в конюшни приходят те, кто готовится к высоким стартам. Тренируются они как минимум два раза в день.
Ратомский конезавод имени Доватора единственный в стране выращивает мировую спортивную породу - тракенинскую, скакунов здесь называют просто - тракены. Чистопородные, с великолепным экстерьером, лучшие из лучших участвуют в больших стартах. Те, что послабее в учебе и не столь эффектны внешне, занимаются педагогикой. Есть здесь и штат "простолюдинов" - беспородных лошадок, подвозящих корма. Впрочем, в упряжные может быть "разжалован" и породистый, но не поддающийся воспитанию скакун.
На малом манеже тренируются дети из подготовительного отделения. Мальчишкам и девчонкам по 10 - 12 лет. "Мелюзга" уже весьма неплохо сидит в седле и ловко управляется со своими лошадьми. Быть может, потому, что в "педагогике", с детьми, работают самые спокойные и уравновешенные лошади. Нередко здесь завершают свой путь престарелые чемпионы. Эти занятия еще нельзя назвать спортом, скорее, подготовительная школа верховой езды. Денег за это не берут. Единственное, что надо для того чтобы сесть на лошадь, - хорошее здоровье, разрешение родителей и, конечно, желание. Впрочем, двоечников и прогульщиков здесь нет. Немало мальчишек, что сейчас здесь занимаются, из тихих троечников стали крепкими хорошистами - из спортшколы можно запросто вылететь за плохую успеваемость.
В группах начальной подготовки учащиеся еще не имеют собственной лошади. Поначалу она одна на три-четыре ученика. Когда занятия спортом переходят из любительских в профессиональные, у спортсмена появляется своя лошадь. И чем старше и опытнее наездник, тем больше у него лошадей. Так, у спортсменки из национальной сборной, претендентки на Олимпиаду-2004 Юлии Наумович-Швабовской сейчас четыре лошади разного возраста. Это не от жадности. Таким образом спортсмен обеспечивает безопасность - в случае выхода из строя основной лошади всегда есть замена. Правда, и стоит эта безопасность недешево - тренировать-то всех четверых нужно. Каждый скакун идет по своему ранжиру. Лошадь, с которой спортсмен может участвовать в соревнованиях самого высокого ранга, всего одна. Берегут ее как зеницу ока. Если такая получит травму и не сможет больше выступать, может закончиться и спортивная карьера всадника. Конный спорт, как здесь говорят, - командный. И нередко после потери своего товарища и напарника спортсмен отказывается от дальнейшей борьбы и покидает большой спорт.
11.00. В большом спортивном манеже занимается национальная сборная. Ребята готовятся к Олимпиаде, тренируются практически круглосуточно. Впрочем, у спортсменов такого класса есть свои помощники, которые разогревают и разминают лошадь перед тренировкой, помогают ухаживать за ней.
...О своих успехах в седле придется скромно умолчать. Мне показалось, что спортсмен, любезно предоставивший мне скакуна, не сбросил меня с лошади в первую же минуту лишь из уважения к начальству да представляемому мной изданию. Хотя, думаю, в этот момент родная газета была бы за меня не слишком горда. Но все равно это здорово! Почти как в свободном полете...
11.30. Конюшня отделения троеборья. Здесь стоят лошади буденновской и чистокровной верховой породы.
Пока мы беседуем, из окошка в деннике высовывается мягкий черный нос. Внимания на него не обращают, сладостей не дают. Нос недовольно фыркает. Все лошади - страшные сластены. Обожают конфеты, печенье. Особая страсть - бананы, которые заглатывают прямо с кожурой. Старшие спортсмены смотрят на это профессионально - вместо куска сахара лучше горсточку пророщенной пшеницы дать - и лакомство, и польза. Но все равно все лошади сахаром избалованы - стараниями ребятишек из младших групп. Многие родители даже жалуются - весь сахар и конфеты дети в Ратомку свозят. Большинство ребятишек, дай волю, оставались бы тут и на ночь. Во всяком случае, уезжают в Минск они куда позднее, чем заканчивается тренировка. Иногда родители даже в школу звонят - ребенка ищут. А иные за "пропажей" сами приезжа
ют. Впрочем, об этом здесь рассказывают с улыбкой, ибо в плане воспитания цельной, отзывчивой и органичной личности конный спорт оставляет все остальные далеко позади.
- Мы воспитываем добрых людей, а потом уж - спортсменов, - говорит заместитель директора центра Сергей Запрегаев, - найдет он себя в большом спорте или нет - вопрос. Но подлецом не станет - это точно.
12 - 13 часов. Обеденный перерыв. Лошади получают вторую часть "пайки".
Первые тренировки уже закончились, и многие занялись наведением марафета. Спортсмены моют своим любимцам копыта, раскрючковывают их - вычищают набившуюся грязь. Некоторые готовят лошадей к стартам. Алеся Ермалович тренировку закончила, но задержится сегодня до позднего вечера. Завтра у них с Омегой серьезный старт - двоеборье. Сейчас девушка продергивает гриву - делает укладку перед стартом. После того как вычешет и подстрижет, Алеся заплетет гриву в косички-шишечки. Завтра они будут необыкновенно красивы: на Омегу наденут белый вальтрап (подложка под седло) и бинты. А Алеся появится во фраке, цилиндре и перчатках.
- Чем лучше ухаживаешь за лошадью, тем больше будет отдача, - говорит Алеся, спрыгивая со специальной скамеечки, - я в этом уверена. Только не топчитесь по нашей упряжи!
Лошади Алеси - шесть лет. Через год она будет в том золотом возрасте, когда начнет работать "по большому призу". Надеется преуспеть с ней и Алеся. Девушка входит в юниорскую сборную. В Ратомку приезжает каждый день.
- Наверное, скучаешь, если не видишь несколько дней свою Омегу? - спрашиваю.
Девушка подобным вопросом озадачена
: - Да не бывает такого, чтобы я в Ратомку не приехала!
Итог подводит Сергей Васильевич
: - Хорошо это или плохо, но у всех, кто здесь занимается, настолько большая любовь к лошадям, что когда спорт заканчивается, возникают проблемы с жизненным устройством. Стараемся всеми правдами и неправдами трудоустроить их здесь. Лучшие идут работать берейторами - заезжать молодых лошадей. Даже кузнец у нас - и тот бывший спортсмен. Нашел себя в кузнечном деле: любые, даже самые сложные ортопедические подковы может сделать!
14.00. Левады. Так здесь называют "детский сад" для жеребят. Просторные выгоны возле конюшен огорожены по периметру. Жеребята гуляют здесь целыми днями, в любую погоду. Кислородный обмен - одно из главных условий для роста здоровой лошади.
Безо всякого смущения жеребята тычутся мордами в карманы. Пока все они вихрастые и неуклюжие, но уже через год превратятся в отличных скакунов, а еще через несколько лет иные из них и славу страны могут составить. "Ребята"-то все чистопородные - в прямом смысле кровь с молоком. Пока же "аристократы" гоняют один другого по леваде и, балуясь, кусают друг друга за уши.
Лошадиный век - 25 лет. В спортивных заездах лошадь участвует примерно до 16 лет. А дальше...
- После того как лошадь отходит свое в спорте, в наших конюшнях мы стараемся ее не держать - продаем. Она может еще долго служить. Для катания детей, например. А если честно, то продаем отчасти и затем, чтобы не видеть ее конца... Для спортсмена расставание с лошадью - все равно что потеря близкого...
Заканчивают свою жизнь и "аристократы", и "простолюдины", как это ни прискорбно, одинаково: на мясокомбинате. В конце концов, престарелого скакуна просто-напросто сдают живым весом на колбасу...
Впрочем, из всех правил бывают исключения. Хотя захоронения запрещены, в Ратомке похоронены две выдающиеся лошади. Это скакуны-легенды. Первый - Хазар, проживший здесь 24 года и собравший за свою жизнь множество наград. А на въезде в спорткомплекс могила самой, пожалуй, известной ратомской лошади, Саида. Скакун входил в состав сборной Союза. Этой лошади прочили "золото" Олимпиады-80. Но перед самым олимпийским стартом Саид серьезно заболел. Его подлечили, но от большого спорта пришлось отказаться. Потом много лет он обучал ребятишек в школе верховой езды. Инструктора доверяли Саиду детей, словно опытному тренеру. Знали - не зашалит, не взбрыкнет, выполнит все упражнения как надо. Когда он совсем состарился, ни у кого рука не поднялась списать Саида "на колбасу". Последние годы ветеран догуливал возле конюшни
: - Выйдет во двор, походит, - в глазах у зоотехника Оксаны Рачиковой, кажется, стоят слезы, - потом подойдет к жеребятам, построит их, стабунит, погоняет. К обеду обычно приходил в свою конюшню. Когда стал совсем старый и уже не мог сам ходить, пришлось его усыпить...
Оксана между тем времени не теряет - чистит специальной широкой щеткой старого скакуна. Обычно это делают спортсмены, но на Вопросе (такое вот необычное имя) уже никто не ездит, теперь он вверен заботам зоотехника. Истосковавшийся по заботе конь фыркает от удовольствия.
Позже разомлевшего Вопроса ведут на прогулку во внутренний дворик. Лошадиное счастье продолжается: за время, пока мы разговариваем, Вопрос успеет перекачаться во всех лужах. С прогулки его уводят мокрого, грязного и страшно довольного.
Продавать жеребят начинают с двух лет. Такой молоденький, только-только вошедший в заездку, стоит от 2,5 тысячи долларов. Самый дорогой скакун из Ратомки был продан за 170 тысяч долларов. Звали жеребца Виват - он имел большой послужной список выступлений и побед. Сейчас у него другая кличка, он был увезен в дальнее зарубежье, а выступает на нем российская спортсменка.
А есть и немало таких клиентов, которые хотят обзавестись собственной лошадью, но не имеют навыков и условий для ее содержания. Тогда они сдают свою лошадку конноспортивному центру "на квартиру". Сейчас в ратомских конюшнях стоит около 50 частных скакунов. Большинство из них принадлежат бывшим спортсменам. Одни не смогли расстаться с любимым другом, другие пытаются на них подзаработать. Годовое содержание такого "квартиранта" обходится в 800 - 900 долларов.
Когда лошади болеют, самое сложное - поставить диагноз. Каурая ведь не расскажет, что болит. Потому у центра есть собственный рентген-аппарат, УЗИ, даже массажист. Самое страшное, если лошадь ломает ногу. Шансов вылечить ее почти нет - останется хромой и наверняка пойдет на мясо.
- Выходить ее сложно, - говорит Оксана Рачикова. - Одной лошадке даже аппарат Елизарова ставили, вытягивали поврежденную ногу. Но потом ее все равно перекосило.
К сожалению, в Беларуси нет ветеринарных клиник, специализирующихся на лечении больших животных. Нет и подходящей операционной. Потому все операции лошадям делают на месте, в Ратомке. В качестве операционной нередко используют манеж - застилают соломой, чтоб почище было, и "валят" больную лошадку. Зачастую для проведения сложных операций приглашают специалистов из "смежных" отраслей - "человеческих" хирургов или ортопедов.
17.00 Заездка. С двух лет всех жеребят, не знавших прежде никакого принуждения, кроме болтавшегося на морде недоуздка, начинают учить жизни. Поначалу обучают ходить рядом с человеком, потом - бегать по кругу на корде, потом - под седлом и в конце концов - под наездником. Эта процедура называется заездка. Требует бесконечного терпения и храбрости.
Норовистый молоденький Уренгой вышел на заездку после болезни. Все, чему его уже успели научить, начисто забыто. Берейторы - две молоденькие девчонки - водят его на корде по кругу. Несмотря на свой юный возраст - 18 - 19 лет, они совсем не новички. Ведь берейторами становятся чаще всего бывшие спортсмены. Мы с Оксаной за ними наблюдаем. Кажется, Уренгой успокоился и почти послушно ходит по кругу. Вдруг он резко останавливается, громко храпит, встает на дыбы. Девчонки в страхе отбегают. Надо сказать, оказаться в небольшом замкнутом пространстве с дикой неуправляемой лошадью - это действительно очень страшно. Меня охватил настоящий, какой-то первобытный, ужас. И тут происходит для меня неожиданное. Маленькая и хрупкая моя собеседница Оксана бросается под зачудившего коня и совершенно спокойно берет его под уздцы. И Уренгой, с которым девчонки-берейторы бились больше часа, моментально покоряется.
- Ну что ты, - успокаивает потом меня Оксана, - если бы он хотел в человека попасть - попал бы. Лошадь вообще редко бьет прицельно по человеку. Напротив, она с ним деликатна. Есть множество примеров, когда по упавшему человеку целый табун пробегал - и ни одна ни разу копытом не задела.
Вроде бы логично. Только у меня руки еще долго от страха тряслись.
22.00. Вечерняя кормежка. Помимо ужина, лошадям кладут и ночную "жвачку" - сено и солому. Иначе будут спать беспокойно. Впрочем, ночные сторожа уверяют, что лошади, как и люди, спят по-разному. Иные всю ночь вскрикивают, ржут, похрапывают. Другие сладко причмокивают во сне, покачиваются. Им, так же, как и нам, снятся сны - хорошие и плохие. Как любят повторять все в Ратомке - от конюха до наездника-олимпийца: "Лошади, они как люди. Только значительно лучше..."
Справка "СБ"
Конноспортивный центр в Ратомке был создан в 1996 году. Тогда были объединены Республиканская конноспортивная школа и конезавод имени Льва Доватора. В ту пору объединение помогло выжить и дало определенный толчок к развитию - прежде предприятия имели разное ведомственное подчинение и финансирование. До 1996 года конезавод находился в подчинении Минсельхозпрода. Изначально, еще в середине 60-х, он создавался как головное племенное предприятие по выращиванию чистопородных спортивных тракенов. Сейчас Республиканский конноспортивный центр - самое крупное и единственное в республике предприятие, занимающееся разведением племенных скакунов тракенинской породы. Всего в конноспортивном центре находится около 450 лошадей.
* * *
Практически все термины и названия в спортивном коневодстве - немецкого происхождения. Впрочем, само спортивное коневодство пришло к нам тоже из Германии. Первые конные турниры по европейскому образцу были проведены в Петербурге еще в XVIII веке. Их-то и можно считать прародителями современного конного спорта. В отличие от других видов спорта, конный весьма консервативен. Сегодняшний конкур, выездка или троеборье мало в чем изменились за последние сто лет. Даже форма у жокея такая же, как была еще в начале прошлого и даже позапрошлого веков. Потому заимствованные несколько столетий назад термины и названия так и не приобрели русских аналогов.
* * *
Тракенинская порода была выведена в XVI - XVII веках в Германии. Это всегда была лошадь для офицеров. После Первой мировой войны, когда Германии запретили иметь собственную кавалерию, часть племенного стада была распродана. Лошади стали весьма популярны в Европе, поскольку им великолепно удавался стипл-чейз (наиболее сложные из скачек с многочисленными сложными препятствиями), парфорсные охоты. Эта порода считается достаточно дорогой. За чистокровного тракена щедро платили золотом. К нам тракенинские скакуны попали в качестве трофея. Лучшие немецкие конезаводы, специализировавшиеся на разведении тракенов, находились в Восточной Пруссии, которая стала Калининградской областью. В 1965 году, когда создавался конезавод имени Доватора, после долгих споров остановились на тракенах. Они приживаются в наших широтах куда лучше, чем азиатские скакуны. Поголовье началось с 20 кобыл. Сейчас в Ратомке самое крупное стадо высокопородистых скакунов в Беларуси. За жеребятами сюда едут из России, Германии, Польши, Прибалтики. Лошади конезавода имени Доватора широко известны как виртуозы выездки. Частенько наведываются небедные люди из России, Польши, Прибалтики - прикупить чистокровного красавца для собственной конюшни. Среди желающих приобрести в частную собственность элитного скакуна было и несколько "новых белорусов". Требования к экстерьеру, как правило, у нуворишей стандартные: большая, вороная, со звездочкой, всему обученная.
