На встречу к Артуру Шуляку — вне сомнения, одному из колоритнейших белорусских актеров — я пришла с обширным списком заготовленных вопросов. Но разговор как–то сразу пошел не по намеченному руслу — к середине нашего рандеву за кулисами Купаловского театра, где через час должна была начаться по–прежнему аншлаговая «Комедия» Владимира Рудова (Артур там в одной из главных ролей), я уже и предположить не могла, что за тема выскочит дальше. Шуляк — это просто человек–сюрприз какой–то...— Говорят, вы, Артур, удачное, хоть редкое, сочетание артиста и бизнесмена. В свободное от творчества время торгуете сковородками...
— Сковородками я больше не торгую, занялся другими проектами. Хотя и жалко было оставлять фирму, где ко мне все прекрасно относились, пришлось-таки подготовить нового директора. Времени все не хватает катастрофически.
— Кажется, я что–то слышала об этих проектах. Вроде как вы театр собираетесь строить?.. Или это слухи?
— Буквально сегодня мы получили последнее согласование, и где–то уже в мае действительно начнем строительство. Это не слухи, а вполне реальный совместный проект, мой и моего друга, коллеги и партнера. На улице Кальварийской скоро появится бизнес–центр, где запроектирован, на мой взгляд, очень интересный театр–трансформер минимум на 400 мест, с атриумом, хорошей акустикой и машинерией сцены, лихой такой театр. Если память мне не изменяет, там даже крыша стеклянная будет... Я называю его своей пенсией.
— Если учесть, что до пенсии вам еще лет 20, на быстрое строительство вы не рассчитываете?
— Это шутка такая. А построим мы его года за два — долгострой сейчас нерентабелен.
— Будущих актеров уже присмотрели?
— Сразу говорю — нагло буду переманивать лучших.
— Зарплатой?
— И зарплатой, и хорошими постановками. В идеале мне хотелось бы заполнить ту нишу, которая образовалась с исчезновением Альтернативного театра. Чтобы в театре были свои галереи и все такое... Кстати, актеров планируется приглашать не только минских.
— Московских или бобруйских?
— Хороших, знаете ли... Но пока театр на уровне проекта, я бы не хотел обсуждать его так подробно.
— Интересно же узнать о ваших мечтах...
— Главная мечта — выспаться.
— Могу себе представить... Говорят, вы еще какой–то музыкальный альбом записываете. Нечто бардовское?
— Отнюдь. Этот проект мы будем делать — сейчас удивлю — совместно с Ильей Митько. Не с «Леприконсами», а именно с Митько.
— Илью без «Леприконсов» я как–то и не представляю...
— Зря. Он достаточно разноплановый парнишка. Скоро выйдет его новый альбом, сами убедитесь. Там абсолютно новые мелодии... А свой альбом я задумывал не как коммерческий проект, а как удовольствие для себя лично.
— Но, как я полагаю, в конце концов вы и свой альбом предложите слушателям... Будете использовать телевизионный образ из «Суперлото»?
— Категорически не намерен его использовать. Хотя понимаю, что уже никуда от него не денешься. Но я не хочу, чтобы меня узнавали лишь как господина в цилиндре из телевизора.
— Вы сами в лотерею играете?
— А как же, билеты постоянно приобретаю. Мой личный выигрыш — 20 тысяч рублей. Дочка у меня любит это дело, ей сейчас 7 лет. Научилась сама быстренько зачеркивать эти таблицы — я специально покупал ей билеты, чтобы учила цифры...
— Теперь покупаете их для сына?
— Нет, пока ему еще год и 4 месяца...
— А в казино, карты играете?
— Карты не очень люблю, а казино — это да. Для расслабления, получения определенного количества адреналина — то, что надо. Но важно уметь вовремя остановиться. Я — умею. Если когда–нибудь я и проигрывал, это случалось всего пару раз. В основном выигрываю, потому что могу остановиться, когда надо.
— Значит, в игре вам везет, а в любви?
— Очень везет — у меня чудная жена. Она любимая женщина и замечательный человек. Не жена, а мечта — домашняя, семейная, меня, дом, родственников просто обожает...
— Зовет вас в гости к теще?
— Теща у меня классная! Как и все, кто мне близок. Наверное, крупные люди вообще не могут вызывать чувство антипатии, разве что у худых, но это не антипатия, а зависть. А вообще, если я замечал, что неприятен кому–то, всегда старался не поддерживать отношения с этим человеком. Хотя потом ситуация складывалась так, что мы все равно становились друзьями или приятелями.
— 24 часов в сутках вам хватает?
— А кому их хватает? Ну и ночью я часто люблю посидеть, подумать, стихи пописать, пьесы. Кстати, сейчас одна из них, можно сказать, уже на полпути к театру — там уже работает композитор, художник. «Школа ловеласов» называется, про Дона Гуана.
— Про Дона Гуана уже столько всего написано...
— Ну и на здоровье. А у меня там интересный перевертыш: слуга меняется образом с Доном Гуаном, и красавец дон оказывается в толстом теле слуги, но сущность формой не убьешь... Я пытался написать это под себя — к сожалению, пьес для мощных мужиков у нас мало. Хотя тот же «Гамлет» был написан на толстого и короткого — насколько я помню, эту роль Шекспир создал для друга–актера, который был далеко не эталоном красоты. В данном случае все комплексы Гамлета становятся понятны...
— Значит, в своем театре вы собираетесь быть и драматургом, и актером...
— И режиссером.
— Критики не боитесь?
— Творец создал человека по своему образу и подобию. Чтобы быть ближе к Богу, надо быть творцом. А с точки зрения профессионализма я оцениваю себя достаточно высоко. Пусть нагло, но высоко...
