За время эксперимента продажа плодового вина по Минскому облпотребсоюзу снизилась на 50 процентов.
C 1 января в стране прекратился выпуск плодово-ягодных ординарных вин. Вскоре они окончательно исчезнут с прилавков магазинов вместе с негативным ореолом, который долгие годы над ними витал. Не секрет, что сегодня безобидное слово «чернило» в общественном сознании стойко ассоциируется прежде всего с самым дешевым (а потому небезопасным для здоровья) видом алкоголя. Что же принесет нулевая квота правоохранителям, торговле и простым потребителям? Какая продукция займет место ординарных вин и можно ли говорить о ее безвредности для здоровья? Ответы на эти и другие вопросы мы пытались найти вместе с гостями редакции: Каринэ АЛЕКСАНЯН, заместителем начальника отдела технологий алкогольной и безалкогольной продукции НПЦ НАН Беларуси по продовольствию, Андреем АМБРАЖЕЕМ, начальником отделения Управления охраны правопорядка и профилактики УВД Минского облисполкома, Сергеем КРАСУЦКИМ, заместителем начальника Управления профилактики МВД, Жанной СЕМЕНКОВИЧ, начальником отдела организации торговли продовольственными товарами Минского облпотребсоюза.
«Выросли продажи крепкого пива, лосьонов и одеколонов»
«ВП»: Жанна Робертовна, расскажите, пожалуйста, как изменилась структура продаж алкоголя в организациях торговли Минского ОПС с введением ограничений и запретов в процентах и абсолютных цифрах?
Ж. СЕМЕНКОВИЧ: В прошлом году запрет на реализацию плодовых вин вводился в 9 районах области: Березинском, Воложинском, Крупском, Логойском, Любанском, Слуцком, Смолевичском, Солигорском и Стародорожском. Кроме того, в 2012-м ограничивалось время продажи вышеуказанной продукции в Клецком и Копыльском районах. Также по территориальному признаку ограничивалась продажа ординарных вин в Минском и Борисовском районах. В итоге за 2012-й по Минскому облпотребсоюзу реализация плодового вина снизилась на 129,4 млрд. рублей, или почти на 50 процентов.
Во время эксперимента мы сделали ряд любопытных наблюдений. Например, ограничение по времени никак не повлияло на объемы реализации спиртного: в Клецком и Копыльском районах они остались прежними. В тех же районах, где реализация была запрещена, наблюдалось определенное изменение структуры продаж. Возросла покупка крепкого пива и спиртосодержащих парфюмерно-косметических товаров: лосьонов, одеколонов. Думаю, все это косвенно свидетельствует о частичном замещении плодового вина. Любопытный факт: при введении запретов и ограничений на продажу плодовых вин снизились объемы продаж и по остальным видам алкогольной продукции.
«ВП»: Зато, наверное, произошел резкий рост реализации у ваших южных соседей: в пограничных районах Гомельской области?
В том-то и дело, что нет. Мы совместно анализировали… Так что вопрос о том, на что же переключился (и переключился ли?) «контингент», остается открытым.
«ВП»: Продаются ли сегодня ординарные вина, закупленные до запрета, в магазинах Минского ОПС?
Ж. СЕМЕНКОВИЧ: Нет. Мы с пониманием относимся к тому, что нужно бороться с пьянством и алкоголизмом в республике, снижать уровень потребления алкогольной продукции на душу населения.
«Число преступлений в районах эксперимента снизилось на 22,5 %»
«ВП»: Как все помнят, этой отмене предшествовал эксперимент, начавшийся в 2012 году в Слуцком районе. Затем он распространился на весь столичный регион, приковав к себе внимание журналистов и общественности. Насколько же эффективным оказался «сухой закон» на отдельный вид алкогольной продукции, мы попытаемся выяснить сейчас. Первый блок вопросов — представителю УВД Минской области. Андрей Константинович, как менялась оперативная обстановка в Слуцком районе и Минском регионе в ходе эксперимента? Стало ли меньше бытовых преступлений, совершенных в состоянии алкогольного опьянения? Изменилась ли смертность по причине алкогольных отравлений?
А. АМБРАЖЕЙ: Во всех районах, где действовали запреты, значительно оздоровилась оперативная обстановка. Общее количество преступлений снизилось на 22,5 процента. Если по категориям, то число тяжких и особо тяжких, а также преступлений, совершенных в общественных местах, сократилось на 37 процентов, в сфере семейно-бытовых отношений — на 76 процентов.
Давайте теперь ответим на вопрос, кто же является потребителем данной продукции? Вполне определенная категория граждан. Как правило, это пьющие, в ряде случаев ведущие антиобщественный образ жизни персоны. Что касается несовершеннолетних, в 2012-м за употребление алкоголя привлечено более 2000 подростков. И что примечательно, распитие ими вина — это единичные случаи: 1—2 по всей области. Разбирательства по каждому делу показывают: молодежь скептически относится и к ординарному вину, и к вину улучшенного качества. Спросом оно не пользуется.
Что касается смертей в результате отравления алкоголем, отмечено значительное снижение гибели граждан. Если в 2011-м их было 355, то в прошлом стало 281. Более того, мы проанализировали, что именно пили умершие до смерти. Где-то в 70 процентах случаев эти люди употребляли вина.
«ВП»: Интересно, изменились ли показатели отравления суррогатами и спиртосодержащими жидкостями в этот период?
А. АМБРАЖЕЙ: Как ни странно, нет. Не зарегистрировано ни единого факта отравления от спиртов, которые находятся в незаконном обороте. То есть вся продукция поступала потребителю через магазин. Даже по Молодечненскому району, в котором наиболее часто выявляются точки самогоноварения, не было ни одного факта отравления самогоном.
«ВП»: В самом начале эксперимента в Слуцком районе скептики много говорили о том, что все эти меры лишь спровоцируют продажу спиртного с рук, а также через нелегальные точки. Вы ощутили это?
А. АМБРАЖЕЙ: Приведу конкретный пример по Слуцку. В 2011 году здесь выявлено 146 фактов незаконного оборота, а в прошлом, для сравнения, — 120. То есть на 26 меньше. При этом сам объем изъятой жидкости на 3 тонны ниже показателя 2011 года. Словом, говорить о том, что незаконная продажа алкоголя цвела во время эксперимента буйным цветом, явно не приходится.
«ВП»: Таким образом, правильно ли мы вас поняли: снижение всех этих показателей — прямое следствие ограничения продажи ординарных плодовых вин. Более того, отмена их производства с 1 января — чрезвычайно действенная и нужная мера?
А. АМБРАЖЕЙ: Однозначно, на 100 процентов.
«Нужно снижать потребление алкоголя в целом»
«ВП»: Сергей Николаевич, не секрет, что именно правоохранители вместе с Генпрокуратурой и Минздравом являются основными идейными вдохновителями сначала ограничения продажи, а теперь и прекращения производства ординарных вин. Не кажется ли вам, что такие точечные меры недостаточно эффективны и бороться надо не с дешевым алкоголем, а с доступностью алкогольной продукции в принципе?
С. КРАСУЦКИЙ: Согласен, на проблему нужно смотреть шире. Говорить о том, что мы запретим выпуск вина, а производство всего остального алкоголя будет увеличиваться, неправильно в корне. Ведь пьянство гораздо многограннее и не может ограничиться лишь каким-то одним спиртным напитком. Скажем так, нынешний запрет — это первый положительный шаг. Хорошо, что совместно с заинтересованными ведомствами эта тема обсуждается. Наверное, поэтому определенные меры в данном направлении принимает и наше правительство. Но все-таки это шаг еще очень маленький, ведь вступивший с 1 января запрет касается примерно 0,4 процента производимой в стране алкогольной продукции. Надо идти дальше, причем с разных сторон. Ограничивать выпуск и попутно формировать культуру потребления у нашего населения. Хорошо, что у сегодняшней молодежи негативное отношение к плодово-ягодному вину. Но хотелось бы, чтобы такое же отношение сложилось в целом к алкоголю. Повторюсь, решать проблему нужно комплексно. Ведь ввести частный запрет можно в любой момент, но не факт, что от этого перестанут пить. Нельзя фактически насильно вложить потребителю в корзину бутылку водки, коньяка или пива, что мы видим в каждом магазине по причине их доступности, и надеяться на действенный эффект от запрета только на один вид спиртного. Немаловажна роль социальной рекламы, которая рассказывает о пагубном влиянии алкоголя.
К. АЛЕКСАНЯН: Одна ремарка. В этом процессе главное — изначально грамотно расставить акценты и не подменять понятия. Смерть не может наступить из-за того, что человек употреблял водку или вино. Она может наступить из-за чрезмерного их употребления. Мы против того, чтобы сегодня возложить всю ответственность за ситуацию, сложившуюся в том числе исторически и в силу менталитета, на производителя. Причем пытаться решать ее за счет какой-то одной группы продукции. Приведу вам простые цифры: если взять объемы 2012 года, отбросить пиво и натуральные вина, получится около 10 млн. декалитров безводного спирта. В том числе на долю плодовых вин приходится всего 23,5 процента. Поэтому снижать нужно общий объем производства и потребления алкогольных напитков.
Второй аспект проблемы — Таможенный союз и его общий рынок, в реалиях которого мы уже живем. Что же пришло на смену ординарным плодовым винам? Эту нишу заняли вина улучшенного качества, с более высокими медико-биологическими характеристиками. И пока нет опасений, что этот сектор займет другая продукция. Но, поверьте, как только мы перестанем относиться к этой группе вин с должным уважением, их место незамедлительно займут низкокачественные алкогольные напитки, в том числе относящиеся к пресловутым 65 процентам алкоголя нелегального производства России. И противостоять им мы не сможем, ведь запреты и ограничения на ввоз в условиях рынка носят временный характер. Сегодня они есть — завтра их нет.
Местные власти получат право «алкогольного вето»
«ВП»: Какие главные цели преследовал запрет на производство ординарных вин и из каких перспективных цифр исходили заинтересованные министерства-координаторы? Иначе говоря, что должно измениться после ухода данного вида продукции с прилавков магазинов?
С. КРАСУЦКИЙ: Я уже сказал о том, что неоднозначно отношусь к данному конкретному запрету, и считаю его лишь первым шагом. Хотел бы остановиться на том, что такие ограничения действовали не только на территории Минской области, но и всей республики (за исключением Минска). Так вот за это время число преступлений, совершенных в состоянии алкогольного опьянения, снизилось по итогам года на 20 процентов. Учитывая, что 80 процентов убийств и преступлений с тяжкими телесными повреждениями по стране совершается в пьяном угаре, можете представить, сколько жизней таким образом удалось спасти. Это ли не главный показатель, это ли не цель?
Но нас услышали не только по вопросу продажи плодово-ягодных вин. МВД неоднократно заявляло о том, что местные органы власти должны иметь возможность самостоятельно вводить на своей территории такие ограничения исходя из складывающейся обстановки. Сегодня, как вы знаете, таких прав у председателей райисполкомов пока нет. Однако в парламенте данный законопроект уже рассматривается.
Вторая значительная подвижка — принятый закон об ограничении рекламы пива с 7.00 до 22.00.
«ВП»: Вместо ординарных вин в последние 2—3 года ликероводочные заводы страны успешно освоили технологию производства усовершенствованных вин. Знаю, что у МВД есть претензии и определенное недоверие к данному виду продукции: мол, то же «чернило», только улучшенное. Значит ли это, что данная категория вин в ближайшие годы «под прицелом» министерства?
С. КРАСУЦКИЙ: Поймите, правоохранителям не так важно, под воздействием вина, водки или другого спиртного находился человек, совершивший преступление. Мы лишь пожинаем плоды: пьяный убил, ограбил, изнасиловал и т.д. Поэтому «под прицелом» у нас в принципе будут алкоголь и вопрос с ограничением его доступности. Нужно сделать так, чтобы по ценовым факторам, месту расположения винно-водочной продукции человек задумался: купить ли ему спиртное или потратить деньги на что-нибудь другое.
Фото: Валерий ХАРЧЕНКО
