Евгения Павлина тоже очень любит петь. В ванной. Я сам не слышал, хотя, не скрою, был бы рад. И это не потому, допустим, что до женского тела любопытный, а просто ценю все изящное. Женя — она тоже человек с очень тонким вкусом, потому и не выносит свое пение на широкий зрительский суд, предпочитая радовать своим тонким голоском лишь себя, любимую, и, возможно, кое–кого еще из числа очень близких людей. Но об этом не будем, не сейчас об этом...Ах, Женька, тонкая и непростая натура... Я с радостью признался бы тебе в любви безграничной, но боюсь быть неверно истолкованным. Поэтому признаюсь лучше в столь же безграничном уважении. Все мы созданы из вещества того же, что и наши сны. Ты так о многом мечтала, Женька... Для начала олимпийской чемпионкой стать, а для этого надо было обскакать не кого–нибудь, а Алину Кабаеву, лучшую подругу и главную соперницу. Не сегодняшнюю, заметим, Алину и даже не ту, что победила в Афинах, — румяную русскую женщину, а настоящую, в том ее обличье, которое все дружно признавали классическим, идеальным сочетанием великолепных девичьих форм и потрясающего, Богом данного таланта. Для меня, например, не большого, конечно, специалиста, именно противостояние Павлиной и Кабаевой, Зариповой и Батыршиной, Серебрянской и Ветриченко, нашей Раскиной на чемпионатах мира и Европы стали последним «классико» в художественной гимнастике, соперничеством Личностей с большой буквы. Не без судейского, как это водится, произвола. А потом изменилось все: и правила, и спортсменки, и сама жизнь — с треском разрушилась старая парадигма мира. Status malus, vana salus semper dissolubilis... — все проходяще: и беды, и мимолетное благополучие...
Это жизнь: одни завоевывают кубки, другие гравируют на них имена. Кажется вот, вцепился в хвост своего счастья, ухватился за него... Ан о-па, а на хвосте жало. И так всегда, даже обидно. Потрясло Женьку после того, как она решила завязать со спортом, покидало на жизненных ухабах. Вот так просто взяла и отпустила свою мечту, решив в преддверии Олимпиады в Сиднее закончить. Много тому причин, и сегодня она говорит, что поступила бы иначе, но тогда... На диване год валялась, песни, опять же, пела: «Лесоповал» в особенном почете был в силу сложившегося на определенном этапе круга общения. Потом балет–студия, детская школа художественной гимнастики (существующая и по сей день, между прочим, тот редкий пока еще у нас случай, когда чемпион передает свои знания и умения детям), реклама белья и много чего еще...
Но почет Жене (или, как ее прозвали в спортивных кругах за удивительные кудряшки, — Джексону) за то, что она сумела (единственная, к слову, из бывших спортсменок) столь органично вписаться в журналистскую кухню. Здесь она осталась профессионалом и выглядит в сравнении с другими спортивными леди, тоже решившими испробовать этого хлебушка, гораздо более выигрышно и умело.
Кстати, о выигрышах. Сегодня на «Динамо» большой футбол: Беларусь — Норвегия. А Женя для наших футболистов человек, между прочим, фартовый. Особенно для команды Юрия Пунтуса (сыгравшей вчера). Вопреки суевериям о женщине на корабле в том же 2003–м она, единственная девушка на борту самолета, летевшего в польские Вронки на стыковый матч с поляками, выигранный белорусами — 4:1, радовалась победе со свойственными ей искренностью и безудержностью. Она вообще из той редкой породы людей, что приносят удачу другим, для себя оставляя печаль...
«Я куплю тебе дом у пруда в Подмосковье / И тебя приведу в этот собственный дом. / Заведу голубей, и с тобой и с любовью / Мы посадим сирень под окном...» (группа «Лесоповал»). Все будет, Джексон, не грусти...
