Родные стены вместо колючей проволоки. Идея не новая. Как альтернативный вид наказания домашний арест применяется в различных странах довольно широко. Около года назад этот опыт был взят на вооружение и в Беларуси. Помнится, тогда в адрес новшества звучало немало критики. Дескать, та мера наказания, которая адекватно воспринимается законопослушным британцем, для нашего правонарушителя — пустой звук. Практика показала, что это не так.Строгий режим
— Прошлой ночью проверяли, и снова инспекция? — удивленно встречают нас по очередному адресу, указанному в журнале начальника уголовно–исполнительной инспекции Советского РУВД Минска Валентины Пустоход.
— А где Олег Иванович?
— Полчаса как с работы.
На часах — 19.05. Контрольное время — 19.00. Даже пятиминутное опоздание считается нарушением. Закон категоричен: осужденным прописан хотя и домашний, но строгий режим. Час — на дорогу на работу и с работы. В остальное время человек обязан находиться по месту отбывания наказания. Раз в неделю — явка в инспекцию на регистрацию. Тем, кто добросовестно исполняет установленные правила, полагается поощрение — 8 часов свободного времени в выходные и праздники. А вот с хроническими «уклонистами» разговор иной. Три нарушения — официальное предупреждение. Четвертое штрафное очко — уголовное дело, суд, колония.
— Ой как неожиданно, — суетится мама арестанта, которому вот уже полчаса как положено быть дома. — А сын только на 10 минут вышел — на почту.
Андрей Терехин отбыл лишь полгода из отмерянных судом двух с половиной лет, но уже успел попасть на особый учет. В одну из проверок парня застали подшофе, что считается серьезным проступком. «Сухой закон» — дополнительная исправительная мера. С проблемами со спиртным, к чести отсутствующего хозяина, он разобрался — добровольно прошел курс лечения от алкоголизма. А вот подчиниться жесткому распорядку дня силы воли не хватило.
— Да тут такое дело, поймите: срочный междугородный звонок девушке в Сочи, — горячится штрафник.
— У вас дома телефон, — резонно возражает Валентина Валентиновна.
— Так ведь с почты дешевле, — пожимает плечами молодой человек.
— Выходит, ради малой экономии вы рискуете свободой?
Вопрос ставит нарушителя в тупик.
— В чем суть наказания? — продолжает беседу начальник инспекции. — Человеку доверяют. И рассчитывают, что он оправдает доверие. Придется вам прийти в инспекцию для объяснений.
Конечно, причина отсутствия в «комендантский час» может быть и уважительная. Внезапная болезнь или задержка на работе. Каждый конкретный случай требует тщательного разбирательства. А вот принцип «авось пронесет» у сотрудников уголовно–исполнительной инспекции не проходит. Контролеры могут явиться с проверкой в любой момент. Рано или поздно нарушителя выведут на чистую воду. Так стоит ли испытывать судьбу?
Право выбора
И все же значительное количество подопечных Валентины Пустоход ценят шанс, предоставленный правосудием. Из 80 человек за год — 7 злостных нарушителей. Немного. Чаще всего домашний арест не выдерживают личности с богатым уголовным прошлым. Суды в некоторых случаях идут на эксперимент и предоставляют бывалым «сидельцам» право выбора: завязать с криминалом или прожигать жизнь по известной схеме — украл, выпил, в тюрьму. К сожалению, уголовные привычки прочно укореняются в сознании. Ни семьи, ни работы, а из самых ярких впечатлений — одни только «ходки». Какой может быть стимул к переменам?
Увы, в половине случаев люди, побывавшие в местах не столь отдаленных, с кривой дорожки уже не сворачивают. Зачем плодить новых рецидивистов? Собственно говоря, смысл альтернативного лишению свободы наказания в том и заключается, чтобы воспитывать в человеке уважение к закону подальше от тех, кто законом бесцеремонно пренебрегает.
Практически перед каждым арестантом открывается перспектива условно-досрочного освобождения и долгожданная полная, а не ограниченная свобода. Виновным в менее тяжких преступлениях (каких среди домашних заключенных большинство) такая «льгота» предоставляется, когда позади половина срока. Конечно, право на досрочную свободу нужно заслужить. В том числе и честным трудом.
Вакансия для осужденного
Всем, кто находится на положении домашних арестантов, прописана интенсивная трудотерапия. Тунеядцы — прямые кандидаты в «черный список». Подход к трудоустройству вполне демократичный. В течение первых 15 дней с момента постановки на учет в инспекцию выбор места работы — дело личное. В случае неудачи к поиску вакансий подключается служба занятости. К судимым соискателям работодатели обычно относятся настороженно. Отказы со стороны нанимателей — не редкость. Но ситуацию спасает строительный бум. Работа есть. Было бы желание трудиться.
...Звоним в дверь, за которой разыгрывается настоящая драма. 20–летний Евгений Гуров на волоске от беды: официальное предупреждение ему уже вынесено. Еще одно нарушение и — скамья подсудимых.
— Боремся за парня всей инспекцией, — говорит Валентина Пустоход. — Устроили на работу. Как раз сегодня у него первый рабочий день. Теперь человек при деле. Очень хочется верить, что возьмется за ум.
Судьба у Жени — сплошные ухабы. Взрослую жизнь начал с преступления. Назначенные судом исправительные работы прогуливал. Замена наказания на более жесткое стала новым испытанием. С непривычки после 8–часового рабочего дня Евгений не чувствует ни рук, ни ног. Второй трудовой день, пожалуй, — рубеж не менее важный, чем первый. Найдет в себе силы завтра стать к станку — выплывет. Даст слабину — вновь покатится по наклонной.
Надлом — не пропасть
Что и говорить, судимость биографию не украшает. И приговор суда — тяжелый момент. Но если человек оступился только раз, это еще не конец планам и надеждам. А лишь остановка, знак судьбы, если хотите. Сколько мы совершаем ошибок и даже не замечаем, что творим. Лихач за рулем с наслаждением подсчитывает количество крутых виражей и, «подрезав» очередного «недотепу», трубит клаксоном победный марш. А может, траурный? Для Сергея Антонова, студента одного из минских вузов, очередной такой маневр закончился серьезным ДТП, в котором погибла его молодая жена. Суд приговорил виновника трагедии к пяти годам домашнего ареста. Но что такое пять лет в сравнении с потерей, о которой будешь помнить всю жизнь?
...Юрий и Анна Тихоновы любили друг друга. «Какая пара!» — восхищенно смотрели им вслед прохожие. У супругов родились дочь и сын, такие же красивые, как мама и папа. Только молодые люди вовремя не поняли, до чего же оно, счастье, хрупкое. И не заметили, как этот нежный сосуд покрылся трещинами. Все сомнения на пару топили в вине. Сперва Тихоновы лишились родительских прав на детей. Затем как хронические неплательщики алиментов попали под суд. А еще через несколько месяцев Анну парализовало — вылезла боком страсть к крепким напиткам. В последние дни жизни телом своим она не владела, могла только плакать. Было над чем...
Листаю архивы инспекторов: что ни личное дело, то драма. Но надлом — еще не пропасть. Раны заживают, если их лечить.
Компетентный комментарий
Казимир Шевчик, заместитель начальника департамента исполнения наказаний МВД:
— Ограничение свободы без направления в исправительное учреждение открытого типа — очень прогрессивный вид наказания. Сохраняются социальные связи осужденного, а это большой стимул для исправления. Человек не вырывается из привычного круга, не изолируется от мира. И еще важный момент: осужденного содержит не государство, а он сам зарабатывает на себя и на семью. В масштабе страны экономия приличная. Сейчас мы анализируем накопленный с сентября прошлого года опыт. В частности, прорабатывается вопрос об увеличении резерва свободного времени арестантов. У человека должна быть «форточка», чтобы сходить с родными в кино, в театр. Чем теплее климат в семье осужденного, тем больше шансов на положительный результат в нашей работе.
На снимке: Валентина Пустоход беседует с подопечным: «Не стоит повторять такие «подвиги».
Фото Артура ПРУПАСА, «СБ».
