Анчар, еще анчар!..

Читатель, конечно же, узнал перефразировку знаменитого «Анкор, еще анкор!»... «Анкор» по–французски значит «еще». Есть такая знаменитая картина о жестокости, порожденной пустой и бесцельной жизнью. «Анкор, еще анкор!» — бесконечно командует офицер с картины Федотова, дрессируя измученную собачку. С тех пор эта фраза используется для обозначения постоянного, бессмысленного повтора, дежа–вю. А анчар — это «древо яда», растущее на Востоке...

Постоянный и бессмысленный повтор жестоких событий — в геополитическом ракурсе — в наши дни вновь происходит на Ближнем Востоке. Сегодня информационным поводом стал Ливан. Увы, символ страны — ливанский кедр — истекает в эти дни не знаменитой благоухающей смолой... Вспоминается описанное Пушкиным «древо яда», анчар, к которому некий царь посылает своего раба за ядовитыми стрелами, «И с ними гибель разослал/ К соседям в чуждые пределы»... После Ирака, Палестины — «Анчар, еще анчар!»... В какие «пределы» собралась послать гибель неожиданно, как черт из табакерки, объявившаяся радикальная группировка «Фатх ислам», давшая в эти дни бой правительственным войскам Ливана?

Гибель, которую пытаются разослать «к соседям в чуждые пределы», и заставляет меня писать эти строки. Потому что все в этом мире взаимосвязаны. Пусть большинство из нас в эти чудные майские деньки и думать не думает о неких там боях на юге, а уж сообщение «Евроньюс» о 40 погибших в североливанском городе Триполи и вовсе пропустили мимо ушей... И все же. Мы не можем не думать о том, что сегодня в мире происходит борьба — не за ресурсы, это всего лишь следствие. А основа — ценности, для поддержки которых нужны ресурсы. С одной стороны, ценности человеческой личности, право человека на жизнь. С другой — право на жизнь одного человека со стороны другого человека. Именно в этом, кстати, философский смысл пушкинского произведения: анчар — это аллегория отрицания посягательства на человеческую жизнь, на его индивидуальность. Наша культура глубоко гуманистична.

Надо признать, что сегодня этой культуре противостоит другая. То, что происходит сегодня и в Ливане, и в соседних Ираке, Палестине, пугает как раз безразличием, если не сказать, презрением к человеческой жизни. Убивают сотнями. Убивают свои своих. Убивают сегодня одного соседа, а завтра, объединившись с родственниками жертвы, идут на погром другого соседского дома. Третьего, четвертого... Неужели люди запрограммированы на самоуничтожение?

Некоторые аналитики отвечают на этот вопрос утвердительно, правда, неизменно кивают при этом на «заокеанского дядюшку» — дескать, это ему выгодно устроить в регионе полный межнациональный «раздрай», перессорить, «перевоевать» всех со всеми, одним словом, «разделяй и властвуй»... Мне эта версия событий в энергетическом «центре мира» кажется слишком уж примитивной. Не спорю, что Запад не сильно убивается по поводу ежедневно погибающих в терактах 50 иракцев и не будет носить траур по погибшим в эти дни 40 ливанцам. Но чтобы это входило в расчеты? Смерть не поддается рациональному прогнозированию, следовательно, препятствует серьезному бизнес–планированию. То, что неразумно, — невыгодно. Такова логика безнравственного мира, и при всех издержках прагматизма она все же привлекательна именно здравым смыслом. «Я мыслю, — значит, существую».

И напротив, то, что несут сегодня новые идеологи бесконечной битвы, — это рабское, бессмысленное послушание. «Анчар, еще анчар!» — звучит команда, и вот уже ядовитые стрелы летят в «чуждые пределы» не только у себя в регионе, но и в среде нашего с вами обитания — на пляжах Антальи, у Красного моря в Египте, в метро европейских столиц...

Кстати, в ходе столкновений ливанской армии с исламистами на северной окраине Триполи ликвидирован один из членов группировки «Исламский фатх», готовивший вместе с соплеменниками серию взрывов на центральном вокзале Кельна... Заложенные в составы бомбы должны были сработать одновременно во время движения составов и не взорвались лишь благодаря технической ошибке, допущенной террористами при их сборке. Анчар, еще анчар?