— Я не знаю, кто придумал все эти понятия: пенсия, старость, пора на покой… Конечно, смотрясь в зеркало, я замечаю небольшие изменения, а вот внутренне… Внутренне я совершенно не ощущаю возраста, который наступил 3 января этого года.
— Собственное отражение расстраивает?
Читайте также
— Глядя на своих малышей, детство вспоминаешь?
— Еще бы… Как бы пафосно это ни звучало, оно было светлым, добрым, теплым. Не поверишь, но я совершенно не помню, чтобы родители ругались или скандалили. Ума не приложу, как им это удавалось… Моей маме надо поставить памятник при жизни: она работала на заводе от звонка до звонка, уставала ужасно. Была донором, причем не из–за денег, в которых семья нуждалась. Ей нужен был выходной день, чтобы встретить папу, когда тот вернется из очередного плавания. Он работал матросом–мотористом на торговом судне — был в Америке, Европе, дважды ходил в кругосветку…
— Представляю, какие он привозил подарки!
— Каждый раз, уходя в рейс, он измерял мой рост, и все равно купленные джинсы оказывались короче на пару сантиметров. Но это меня не расстраивало. Одежда вообще не слишком интересовала. Иное дело — жвачка. Я не жадничал: раскладывал ее на подоконнике, демонстрируя своим друзьям товар лицом, а потом кидал в форточку согласно их выбору… Я рос неизбалованным ребенком. Радовался книжкам, походу в кино, двадцатипятиградусному морозу — ведь тогда можно было не идти в школу, а играть во дворе в хоккей. В то время самой страшной вещью на свете был клич: «Саша, домой!» Нагулявшись, ложился в горячую ванну и думал: как же хорошо жить! Знаешь, счастье не зависит от денег. Ему не может помешать ни тринадцатиметровая комната в коммунальной квартире, ни скромная еда, ни отсутствие модной мебели… Может, все дело в том, что люди были добрее, внимательнее друг к другу, общительнее, они не ставили деньги во главу угла, не делали из них фетиша.
С женой Эсаной.
— Папа пытался меня воспитывать в краткие промежутки между плаваниями. Он учил меня натирать пол мастикой, гладить одежду при помощи двух чугунных утюгов, чистить картошку, жарить котлеты, варить суп, выбирать в магазине мясо. Особенно мне нравился колбасный магазин на 8–й линии Васильевского острова. Я мог бесконечно смотреть на висящие окорока, копченые колбасы, на продавца, который без всяких ухищрений, одним только остро отточенным ножом нарезал мясо на тончайшие ломтики…
Читайте также
— А плохому?
— Я приехал туда совершенно необразованным ребенком. Но местные ребята в первый же день устранили пробелы и практически перевернули мое мировоззрение. Когда мы с родителями пошли на речку, я незамедлительно продемонстрировал плоды их трудов, назвав все вещи своими именами. После этого возникла долгая пауза. (Смеется.)
— Ты способный парень!
— Вообще, я хорошо учился, даже висел на доске почета. В числе первых был принят в пионеры. Не могу сказать, что сильно волновался, но в воздухе витало что–то торжественное… Помню большой зал Дворца пионеров имени Жданова, парадную форму и слова: «Я, Половцев Александр, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю…» Несмотря на прохладную погоду, по улице я шел без куртки, с гордостью демонстрируя повязанный галстук и отчаянно пытаясь понять, почему никто не обращает на меня внимания.
— Задор ты сохранил или подался в диссиденты? Это ведь было модно…
С сыном Андреем.
— Ездил на БАМ?
— Не довелось, зато я бывал в стройотрядах. Посылать студентов на работу — очень правильное решение. Там сразу понятно, кто чего стоит: кто филонит, кто стучит, а кто парень что надо. После зачисления в институт нас отправили в Ленинградскую область строить телятник. Работали честно, старались… Правда, местные смотрели на это по–другому, так что без курьезов не обошлось. Все ждали начальство, которое должно было принять телятник. Пол забетонировали, а люки провести не успели. Утром приходим, а крышки лежат! Начальство приехало, увидело все шесть люков, которые полагались по нормативам, — и работу у нас приняли. Но это еще ничего! Делали трубы, по которым телятам подается вода. Куска не хватило. Работяги, недолго думая, приварили кусок лома.
— Что делали в свободное от труда время?
— Ходили в соседний стройотряд на танцы. У нас была музыкальная аппаратура, у них — самодельная барная стойка и молоко. Отличная запивка!
— То есть вы не слишком блюли моральный облик советского комсомольца?
— Если ты так витиевато спрашиваешь, выпивали ли мы, отвечу: да. Каждый день в отряде оставался дежурный, который помогал девчонкам колоть дрова, носить воду, бегать в магазин… Ему писали записку, в которой напротив каждой фамилии стояло: «1 б. вин.», «2 б. пив.». Подошла моя очередь дежурить, я взял записку и увидел напротив всех имен одну надпись: «2 б. вин.». А это ящик вина! Надо сказать, что в магазине запрещали стройотрядовцам продавать спиртное. На всякий случай, чтобы ничего не сломали. Продавщица сжалилась: «Только тихо!» Кстати, это не первый опыт моих трудовых подвигов. В седьмом классе я ездил под Одессу на уборку фруктов, правда, вместо персиков мы пололи кукурузу.
— Ты всегда много работал и тем не менее знаешь, что такое бедность…
С дочерью Яной.
— Это были твои первые вояжи за границу?
— Нет, еще в студенчестве мы были в Польше. Помню, переезжая через границу, хором запели «Прощание славянки». (Смеется.) Поляки встретили нас на вокзале с черными розами в руках. На такси довезли до общаги, где на первом этаже гремела дискотека. В комнате поставили чемоданы, завалились на кровати и мечтательно, словно завидуя самим себе, выдохнули: «Заграница…» Каждый день в небольшом просмотровом зале, оснащенном пепельницами и пепси–колой, мы смотрели фильмы, которые еще не показывали в нашей стране. Один из них — «Человек из мрамора» Анджея Вайды — помог мне сдать научный коммунизм. Я пришел на госэкзамен совершено неподготовленным. Увидев среди принимающих молодого парня, подумал: «Вдруг свезет?» Озвучил вопрос и сразу в виде ремарки вставил: «Кстати, мы только что вернулись из Польши, где посмотрели фильм Вайды». Глаза у преподавателя мгновенно загорелись, и я начал ковать железо, не отходя от кассы. В конце моего подробного пересказа сюжета он тихо спросил: «Сколько?» Я так же тихо ответил: «Четыре».
— Наверное, тебе в карты везет…
— Не особо… Казино — это провокация: часов нет, окон нет, спиртное подносят без остановки. Выиграть можно только при одном условии: если ты купишь игорное заведение.
— Кстати, про горячительные напитки...
— Это беда нашей профессии. У меня все пошло с сериала «Улицы разбитых фонарей». До этого я знал меру. Но потом начались поездки по городам, где после каждого концерта устраивали застолье. Один город ничего, три — тоже. Но шесть–семь организм не выдерживал. После таких гастролей ложился в больницу под капельницу. А потом это состояние стало мне нравиться — сказать себе «стоп» я не мог. При этом я не хулиганил, не буянил, не лез в драку. Я мирно ложился спать.
— Ты осознавал, что это алкоголизм?
— Да, но ответственно заявлял: «Завтра брошу, это пара пустяков…» Но я ошибался.
— Тебя спасли дети?
— И любовь.
— Что такое любовь?
— Не знаю… Для меня это космос.
— Сколько раз в своей жизни ты туда летал?
— Первая любовь случилась в драмкружке, когда я учился в седьмом классе. Я был единственным мальчишкой, так что все девочки приходили ко мне за советом. А потом я и сам влюбился. Провожал ее домой, встречал… Не могу сказать, что со второй женой, Юлей, не было любви. Просто она была другая… Но когда я встретил Эсану, понял, что произошло что–то страшное. Я не мог есть, пить, мне надо было ее видеть, слышать. При этом во мне боролись два человека. Один говорил: «Ты дурак! Тебе уже 50, а ей — 27». Другой отвечал: «Ты искал ее всю жизнь». Наверное, именно поэтому я боялся делать предложение. Что, если она откажет? Из–за моей нерешительности мы чуть было не расстались… Поженились через семь лет после знакомства, накануне появления на свет нашего сына. Я хотел, чтобы ребенок родился в законном браке.
— Ты счастлив?
— В семье меня все устраивает. Эсана — чудесная женщина. Я безумно ее люблю. Теперь одна забота: дожить до 100 лет. Надо посмотреть на негодяя, который будет просить руки нашей дочери.
— Почему ты так долго скрывал свою дочку?
— Не хотел делать из этого новость. Когда родился сын Андрюша, многие стали злословить. Это было малоприятно. Я дал слово, что о рождении Яны узнают только близкие друзья и родные.
— С криминалом сталкивался?
— В 90–е мы жили на известной улице, где адвокаты соседствовали с бандитами. Однажды пошел в магазин и посередине дороги увидел людей, которые очень активно что–то обсуждали. Один из них проявил ко мне интерес, мол, чего тут ходишь. «Живу я здесь, краски бы купить», — промямлил я и на ватных ногах доковылял до тротуара… Как–то аферисты пытались у меня «заломать» кровно заработанные сто долларов, но я не растерялся и вырвал купюру из рук злоумышленника… Потом мы с Юлей чуть не стали жертвами мошенников. Покупали квартиру, внесли деньги в агентство, и… человек пропал. Пришли в офис и обнаружили, что мы не единственные пострадавшие. Тут подъехал кортеж, из машины вышел солидный человек с не менее солидной охраной. Юля не растерялась, сказала, мол, у нас маленький ребенок на руках, мы квартиру купили, а тут такая неожиданность. Ты представляешь, нам все вернули!
— Жалеешь о стране, которую мы потеряли?
— Мне не нравится то, что сейчас творится с людьми и искусством. Смотришь новые фильмы и думаешь: лучше бы потраченные деньги отдали в детдом или помогли старикам.
— То есть качество кино не всегда зависит от финансовых вложений?
— Конечно. Посмотри на «Улицы разбитых фонарей»: пятьсот серий за двадцать три года! Мы делали шедевры за копейки, а с деньгами гоним халтуру. Проект, который многим дал возможность заработать, стали спускать на тормозах.
— Поддерживаете отношения с коллегами по тем съемкам?
— Мы не ругались, как многие говорят. Не могу сказать, что мы дружим или общаемся семьями, но на мероприятиях друг от друга не отворачиваемся. Здороваемся, поздравляем с праздниками. В конце концов, нам есть что вспомнить. Например, однажды для нас с Сережей Селиным специально открыли Мавзолей. Мы были в Москве на мероприятии. С утра возникла мысль прогуляться до вождя мирового пролетариата. Пришли на Красную площадь, а там подготовка к какому–то событию, и нас не пускают. Пока препирались, на мое плечо опустилась рука. Оборачиваюсь — человек в штатском, но по выправке, голосу и глазам понятно, где он служит. Он внял нашим мольбам и приказал пропустить. С первого кордона тут же позвонили на второй: «К вам идут! Кто? Сами увидите. Сфотографироваться не забудьте!» Так мы прошли через три поста. Наконец перед нами распахнули дверь Мавзолея. «Что–то он плохо выглядит, желтый какой–то», — заметил я. «Дурак ты», — вздохнул Селин, и мы вышли… Или песня «Позови меня с собой». Вообще, мы предлагали разные варианты, например «Мальчик хочет в Тамбов». «Хорошая песня, но «Позови…» лучше», — настаивал режиссер. В итоге, взбешенные его упорством, сыграли, да так, что сняли с первого дубля… Пугачева полтора года не пела эту песню, сказав: «Пусть мальчики покуражатся». Что и говорить, «Улицы…» — мое главное везение.
Александр ПОЛОВЦЕВЧто сейчас происходит в жизни «Ментов»
Родился: 3 января 1958 года в Ленинграде
Образование: окончил Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК)
Семья: жена — Эсана, юрист; дети — Андрей (2 года), Яна (9 месяцев), от предыдущего брака сын Степан (26 лет), актер
Карьера: снялся более чем в 40 фильмах и сериалах, среди которых «Улицы разбитых фонарей», «Убойная сила», «Горько», «Свои», «Кука», «Восьмидесятые»
Александр Лыков, известный как Казанова, сам был секс–символом — по крайней мере, в «Улицах разбитых фонарей», а сейчас гордится успехами молодого секс–символа — своего сына Матвея Лыкова. Тот работал в Нью–Йорке в модельном бизнесе, в 2009 году вошел в десятку самых популярных мужчин–моделей, а в 2015 году сыграл главную роль в фильме «Он — дракон» Тимура Бекмамбетова. Сам Александр продолжает играть в кино, причем не только ментов. Например, в драме «Спасайся, брат» он снялся в роли воина–«афганца».
Анастасия Мельникова, игравшая Анастасию Абдулову, совмещает съемки в кино с политикой: она депутат петербургского Законодательного собрания. Ее дочери Марии уже 15 лет. Анастасия воспитывала девочку одна и раньше рассказывала, что у нее с Машей есть четкая договоренность: до Машиных 18 лет мама принадлежит только ей! Но в январе прошлого года Анастасия тайно вышла замуж за любимого мужчину по имени Сергей, с которым познакомилась за шесть месяцев до этого.
Сергей Селин, прославившийся благодаря роли Дукалиса, сейчас старается больше быть с семьей, чтобы видеть, как растут его младшие дети — 8–летняя Маша и 6–летний Макар. Ведь когда ребенком был его старший сын Прохор, которому в ноябре 2017 года исполнилось 30 лет, Селину приходилось постоянно работать. Раньше актер паниковал, если между съемками в одной картине и другой возникала пауза, а теперь радуется: это же свободное время, которое можно провести с Машей и Макаром.
Клавдия ИВАНОВА.
Фото Андрея ФЕДЕЧКО.
ООО «ТН-Столица».
