— Хорошо, если бы милиционеры улыбались не только в свой праздник! — размечтался накануне Дня милиции один из авторов «Спор–площадки». Другой возмутился, заявив, что сотрудники МВД и без того излишне доброжелательны, что якобы идет во вред их первейшей обязанности — борьбе с преступностью. Каким же должен быть идеальный милиционер: суровым олицетворением закона или улыбчивым помощником граждан? Меняются ли его задачи сейчас, в относительно благополучной криминальной обстановке? Наши спорщики так и не пришли к согласию, поэтому традиционно рассчитывают на активное участие в разговоре читателей, в том числе — и сотрудников милиции. Ждем ваших откликов по почте и на редакционном сайте.
За
Флаг корабля
Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, не понимающий угрюмости:
— Хорошо, когда милиционеры улыбаются! Значит, все спокойно, все под контролем. Глубоко в этом убежден. Может, потому что уже с первых своих дней видел перед собой улыбающегося офицера МВД — своего отца? «Но почему смеется и шутит только папа?» — этот вопрос я, помнится, задал себе еще в детсадовские годы, побывав у родителя на работе. Глубоко врезались в детскую память печальные лица «повязанных» вокзальных урок и бомжей — из–за решеток в подвале линейного отдела они тщились доказать свою невиновность, выкрикивали непонятные тогда для меня слова, но сержант, такой же унылый, категорически велел им молчать. И только папа улыбался...
А если серьезно, Роман, то даже меня, сына сотрудника органов, с малых лет пугали милиционерами. Особого страха перед ними не было, нас ведь воспитывали на добром дяде Степе, пушистом майоре Томине и свойской криминалистке Зине Кибрит, но и подходить лишний раз с вопросом к какому–нибудь постовому совсем не хотелось. В 70 — 80–е, наверное, даже у членов Политбюро лица были менее пафосные, чем у сержантов из какого–нибудь Быково. Впрочем, у тогдашних стражей порядка еще не было дубинок. Виноват, отставить! Палок резиновых! Хотя так называемому простому гражданину все одно: косится на патрульных и омоновцев с опаской. И дело не только в ПР — униформа у наших милиционеров какая–то слишком военизированная, не находишь? На вкус и цвет товарища нет, но и берцы, и кепи, и береты, и грозные шевроны с хищными зверями и птицами, на мой взгляд, больше подходят для армейских подразделений, спецназов вроде «Альфы», «Алмаза», СОБРа. То есть к лицу тем, кто регулярно сталкивается с серьезными преступниками, но никак не уличным патрульным или гаишникам, которые больше общаются с вполне нормальными и неагрессивными людьми. К чему эта нарочитая брутальность, зачем эта демонстрация милитаризованности? Одно дело — полицейский в Израиле: брюки заправлены в берцы, на плече «узи», в глазах — ожидание атаки. Все понятно — страна во вражеском кольце. Но точно такой же «коммандос» в центре Минска или Бреста вызывает недоумение.
«Слишком», «излишне», «преувеличенно», «чересчур» — эти слова я хотел бы применить в описании многих наших стражей порядка. Слишком суровые лица, излишне громкие «командные» интонации, преувеличенно серьезные взгляды, чересчур заломанные тульи фуражек. Как заядлый футбольный болельщик постоянно наблюдаю все это на стадионах. В крайней грубости офицеров и сержантов упрекнуть, конечно, не могу, но... «Быстрее проходим, быстрее! Я сказал: ключи оставить на входе! Че ты сказал? Повтори!» — «Успокойся, сержант!» — «Да я спокоен! Как удав». К обычным семейным любителям спорта отношение вполне корректное, однако стоит появиться пацану в фанатском шарфе — зачастую идет совсем другой разговор. Совсем неуважительный, «на грани» приказа министра внутренних дел о вежливом обращении с гражданами. Каким–то «совком» попахивает, тебе не кажется?
Смотрю, проходя через рамку металлоискателя, на суровых бойцов в берцах и с дубинками и думаю: готовят ли их к 2014 году, когда в Минск буквально хлынут на чемпионат мира по хоккею тысячи болельщиков? Учат ли улыбаться туристам, объяснять хотя бы на ломаном английском, как пройти в туалет, отель, проехать на «Чижовка–Арену», обменять валюту? Не просто так эти вопросы задаю. Уверен, что стражи порядка, представляющие цивилизованную страну в центре Европы, просто обязаны владеть азами «инглиша». И вообще, в спокойной республике (а Беларусь именно такая, в том числе благодаря усилиям правоохранительных органов) милиция должна быть более открытой, общительной, контактной.
Кстати, о контактах. На мой субъективный взгляд, наша милиция, милиция XXI века, отнюдь не преуспевает в информационных технологиях. Парадокс? Включи, Роман, телевизор, почитай газеты: сплошные «ментовские» сериалы, скандалы с Евсюковыми, путающими тир и супермаркет, потоки компромата на омоновцев. Да, все это не у нас, в России, но родной менталитет прост и банален, как протокол о задержании подростка в пьяном виде: раз у соседей такое творится, значит, и наши «хороши». Что противопоставляют таким инсинуациям наши органы? Я хотел бы увидеть документальные и художественные фильмы о белорусских сыщиках, героях–спецназовцах, но, кроме ленты «Краповый берет», и вспомнить–то нечего. Да и не совсем о милиции это... Не вижу милицейского пиара, активной пропаганды в интернете. Разве так нынче формируется положительный имидж?
Хочется по–дружески посоветовать людям в погонах: начните с улыбки, ведь это — флаг корабля. И вспомните еще поговорку: «Будьте проще — и люди непременно к вам потянутся».
Против
Тонкая синяя линия
Роман РУДЬ, уважающий закон:
— Недавно, Андрей, я стал свидетелем отвратительной, на мой взгляд, сцены. Какой–то паренек, развалившись за рулем дорогой машины, с наслаждением хамил гаишнику. Явно провоцировал и откровенно издевался, можно сказать — глумился. При этом горделиво посматривал на нас, других водителей, также остановленных за превышение скорости: мол, вот как надо разговаривать с ГАИ, без реверансов! «Слышь, ты, завтра пойдешь улицу подметать!» Инспектор, годившийся в отцы юному хаму, почтительно величал его на «вы» и делал вид, что не слышит оскорблений. Только лицом сделался в цвет своих петлиц... Не в первый раз подумалось: возведя милицейскую вежливость в абсолют, мы низвели самих милиционеров до положения официантов, покорно сносящих капризы клиентов.
О том, что так и случится, писалось еще несколько лет назад, когда милиция начала совершенствовать свой имидж, пытаясь из карательной структуры превратиться в социального партнера для населения. Помню, осторожные люди тогда предупреждали, что кампания по насаждению вежливости среди работников милиции должна бы подкрепляться столь же активным воспитанием корректности у граждан. Однако этого не произошло, в итоге получилось то, чего опасались: чем доброжелательнее милиционер, тем охотнее о него стремятся вытереть ноги... Причины такого отношения ясны: в широких массах вежливость до сих пор считается свидетельством слабости, а дружелюбная улыбка, просто так, без видимой причины, остается признаком дурачины. Поэтому в очередях и метро так много хамов с каменными лицами.
Такие люди всегда будут недовольны милицией. Сами меняться они не желают, зато постоянно требуют усовершенствовать правоохранительные службы. Сейчас вот ты пишешь, что милиционерам неплохо бы выучить английский язык, а завтра кто–нибудь захочет, чтобы стражи порядка пританцовывали при патрулировании и пели на посту. Просто чтобы развлечь скучающую публику. И я не шучу, уже есть примеры. Скажем, в индийском штате Гуджарат полиция с недавних пор обязана носить форму из ароматизированного хлопка, благоухающую цветами и апельсинами. А в Нидерландах еще дальше пошли: там решили, что «закон не должен устрашать или пугать», поэтому женщин–полицейских попытались одеть в прозрачные блузки. После долгой борьбы, правда, им удалось убедить общество, что закон не должен и соблазнять...
Я думаю, чем спокойнее обстановка на улицах, тем больше умов занято мыслью о том, как бы еще «улучшить» милицию. Потому что, будь у нас разгул преступности, носители этих умов требовали бы от милиционеров не красивого маникюра и рыцарской галантности, а всего двух действий — пресекать и карать. Того, собственно, для чего и создаются полицейские силы.
И там, где это хорошо понимают, никто не отважится на пренебрежительный тон в разговоре с блюстителем порядка. Попытайся попререкаться с инспектором в Германии — мигом уплатишь крупный штраф за «неуважение к полиции». Потому что там человек в форме символизирует закон, а у нас — христианское смирение и ангельское терпение. Так что борцы с преступностью, раньше вызывавшие трепет одним своим видом, постепенно превращаются в персонал для обслуживания прихотей, далеких от охраны правопорядка.
Ведь с чем сегодня обращаются в милицию? Крыша течет — залатайте. Кошка залезла на дерево — снимите. Кодовый замок в подъезде сломался — почините. Школьники хохочут под окном — разберитесь. И попробуй не отреагировать на эти требования — замордуют жалобами так, что пожалеешь о выборе профессии...
Мне кажется, излишняя зависимость милиции от общественного мнения не пошла на пользу как обществу, так и работникам правопорядка. Слишком уж субъективна система опросов. Спроси, например, исключительно ранее судимых граждан — каждый из них скажет, что абсолютно не доверяет милиции. Потом опроси тех, кого милиционеры защитили от хулиганья, — картина будет противоположная. Можно ли на основании таких данных судить об истинном имидже МВД? Сейчас люди в погонах начали терять авторитет, пытаясь понравиться абсолютно всем, а мы утрачиваем действенный институт защиты нашей безопасности — по мере его превращения в институт благородных девиц. Скоро доулучшаемся до того, что милиционер сумеет лишь вежливо извиниться перед преступником, забравшимся в наш дом...
Я хочу вернуться в прошлое, Андрей. В те времена, когда никто не решался фамильярничать с инспектором ГАИ или хлопать по плечу участкового. Когда сотрудник милиции, может быть, не был ходячим пособием по этике, зато считался грозой разнокалиберной шпаны. Когда мы еще не забыли, что люди в форме — это, как говорят в Англии, «тонкая синяя линия между порядком и хаосом».
