Новый интерьер для взыскательного зрителяРеспубликанский театр белорусской драматургии затеял очередной ремонт. Уже в ноябре (в крайнем случае в декабре) зрители смогут оценить комфорт новых кресел в зрительном зале, актеры — уют обновленных гримерок и все вместе — «продвинутое» звуковое и световое оснащение сцены. Но, как известно, никакими, даже самыми потрясающими, интерьерами публику в театр не заманишь.
И бывшая «Вольная сцена», обновляя стены, потолки и подмостки, вынужденно возвращает в репертуар старые спектакли. Снисходительно поясняя: только по многочисленным просьбам зрителей.
Так в афише театра снова появился «Мистер Розыгрыш» Сергея Кондрашова (премьера которого состоялась почти 10 лет назад) и еще более давний «кабаре–детектив» «Черный квадрат» Мирослава Адамчика и Максима Климковича. Зрители настойчиво требуют возвращения «Утомленного дьявола» Сергея Ковалева, «Последнюю пастораль» Алеся Адамовича... Это правда, они действительно требуют. Но — другие спектакли. Другой театр.
Относительно недавно перестав именовать себя «Вольной сценой», известное здание по адресу Кропоткина, 44 тем не менее фактически театром белорусской драматургии не осталось. В минувшем сезоне здесь поставили английского драматурга Уильяма Шекспира, канадского автора Кароль Фрешет, поляка Тадеуша Ружевича, серба Зорана Костича, американца Нило Круза, в новом сезоне приступили к репетициям над «Ивановым» Чехова... За «белорусскую драматургию» отметились всего лишь «Трибуналом» Андрея Макаенка и «Белым ангелом с черными крыльями» Дианы Балыко. Добротным, но несколько архаичным спектаклем, бешено популярным в 1970–е годы (Макаенок), и гремучей смесью из СПИДа, гомосексуализма, насилия, беспорядочных связей и нецензурно сформулированных эмоций героев (Балыко)... Если такими пьесами исчерпывается вся белорусская драматургия, право, Шекспир и Чехов куда предпочтительнее.
У худрука театра Валерия Анисенко в профессиональных кругах репутация крепкого хозяйственника. Репутация заслуженная. Возглавив театр белорусской драматургии 6 лет назад, первым делом Анисенко обновил сантехнику и занялся реконструкцией вверенных ему помещений. Со временем здесь появился определенный шик, даже лоск, в театре стали проходить предаукционные выставки антиквариата и вернисажи модных художников... Стоит отдать должное Валерию Даниловичу: ремонта здесь реально не хватало и художественные выставки в театре весьма уместны, но и к формированию репертуара он подошел — увы! — с позиций того же хозяйственника. К концу своего первого сезона новый руководитель с удовлетворением констатировал: театр выпустил 8 премьер и снижать взятую высоту впредь не намерен. Как выяснилось впоследствии, слов на ветер Валерий Анисенко не бросает. Но испытать пресловутый катарсис в его театре теперь — редкая удача. Промышленным способом можно штамповать массу качественных вещей, но спектакли — едва ли...
У Республиканского театра белорусской драматургии есть собственный сайт (к слову, также заслуга Валерия Даниловича). На сайте — форум, где зрители порой оставляют слова благодарности в адрес труппы, но куда чаще фиксируют свое разочарование. При том, что еще относительно недавно «Вольная сцена» была одним из самых популярных столичных театров.
К 1990–му для белорусского театра больше не существовало никаких запретов и ограничений. Желанию вкусить нетрадиционного искусства поддался даже Купаловский, осуществив на Малой сцене смелую постановку «психодрамы» белорусского автора Николая Ореховского «Ку–Ку». Вскоре после этого появилось постановление правительства БССР о создании в Минске театра–лаборатории белорусской драматургии, труппу которого почти целиком составил выпускной курс тогдашнего театрально–художественного института. Молодые актеры сломя голову бросились в новый театральный эксперимент под руководством Валерия Мазынского... Нет, пожалуй, эксперимент — неверное слово. Эксперимент в театре — это, как правило, нечто тяжелое, натужное, по крайней мере, требующее напряжения от смотрящего и играющего. А здесь была дерзость... «Вольная сцена» стала чем–то вроде московской «Таганки», не боялась шокировать, приглашать малоизвестных режиссеров и никому не известных авторов — и была невероятно интересна... Кстати, одно время как приглашенный режиссер работал там и Валерий Анисенко, поставивший лихой (иначе не скажешь) спектакль «Ричард III», который впоследствии буквально взорвал Эдинбургский фестиваль. В то время Валерию Даниловичу нечего было терять, да и во времени для вдохновения он себя не ограничивал. А потом... Потом все упало в какую–то большую черную трубу. Театр раскололся — на почве политических разногласий, как это ни нелепо для театра. Недолгое время даже существовали две «Вольные сцены», хотя ни то ни другое такой сценой уже не было...
Вернется ли в театр белорусской драматургии дух свободного творчества? Тот, который не опасается негодующей критики и не гонится за количеством «продукции»? Вернется ли прежний зритель? Тот, которому не все равно, как убить вечер. Пожалуй, еще не все потеряно — если театр без суеты вспомнит свое начало. Где главным были все–таки не интерьеры.
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
