Голь на выдумку хитра. Чтобы завоевать мировые чарты или хотя бы музыкальное пространство соседней России, на что только не идут наши исполнители. На волне покорения заграничной публики в Москве родился проект, суть которого — петь только по–белорусски. И не на сельские мотивы, а, например, о любви в большом городе или о социальных проблемах. Такая музыка должна быть понятна всем. На это особенно надеется Роман Орлов, бывший гитарист группы J:Морс, отправившийся покорять белорусским словом и мелодией российскую столицу. Кажется, у него есть бизнес–план.
— Роман, как вас в Москву занесло?
— В какой–то момент туда переселилось много моих минских друзей. Один из них, Вадим Марголин, предложил заняться совместным проектом «У нескладовае». В свое время Марголин с группой «Постскриптум» был очень популярен, даже больше, чем J:Морс. Они играли фолк–поп–рок, пользовались успехом как андерграундная команда. Пять лет назад Вадим уехал, но у нас сохранились теплые дружеские отношения. После моего ухода из группы J:Морс возникла некоторая пауза в творчестве. И вот теперь мы с Марголиным скооперировались.
— То есть идея его? А как насчет того, что есть уже и памятник букве «ў», и одноименная галерея? Это все одного поля ягодки?
— Мы общались с хозяином галереи Александром Василевичем и договорились о параллельном пиаре. А наш проект делается силами известных вокалистов и ансамблей, уже присоединились Анна Хитрик, Олег Хоменко, Александр Помидоров, Виктор Руденко, Евгений Чалышев. Песни пишу частично я, частично Борис Штерн.
— По какому принципу вы подбираете участников?
— Мы с Марголиным кому–то звоним и предлагаем присоединиться к проекту.
— А почему ориентация выбрана сразу на Москву?
— Во–первых, это идея Вадима. Он живет в Москве стационарно, и я тоже там почти живу...
— У вас прямо–таки эмигрантский бэнд!
— База находится в Москве — это да. Такой проект в Беларуси уже никого не удивит. Но и в Москве не все так просто. Например, презентация в российской столице J:Морс два года назад прошла, честно скажу, ни шатко ни валко. Явились в основном представители нашей диаспоры, многих из которых я знал лично. Но страницы белорусских газет пестрели заголовками: «Пиарщики Владимира Соловьева берутся за J:Морс!» На тот момент мы работали с Табризом Шахиди, который является администратором известного телевизионного шоумена Соловьева. То есть менеджер у нас был один из лучших. Так что в любом случае концерты белорусских групп в Москве, тем более на белорусском языке, провоцируют инфоповоды.
— «Сябры» и «Песняры» постоянно выступают в России. И со сцены в их исполнении звучат белорусская музыка и речь. В чем отличие от них вашего проекта?
— То, что эти ансамбли выступают, — это круто, потому что они исполняют очень много белорусскоязычных песен. Но все же это ретромузыка. Это неплохо, это данность. Даже если в репертуаре «Песняров» появляются новые песни, они не перебивают «Касiў Ясь канюшыну». Мы же пытаемся заявить о новом подходе, и мы пытаемся балансировать в тренде.
— Это как?
— По крайней мере, в Москве тренд держится на стыке форматов, когда Jay–Z поет с группой Linkin, когда узнаваемый артист предстает в необычном свете.
— Но пока ваш проект еще не захватил стадионы. Когда же это случится?
— Создание продукта — это очень маленькая фаза шоу–бизнеса. Промоушн — гораздо более сложное и непредсказуемое дело. Есть стандартные способы раскрутки, такие как отдать песню на радио, снять клип и попытаться разместить ролик за очень большие деньги на музыкальных каналах, где существует огромная очередь. Либо выложить в интернет. Но в последнем случае, если ты не очень известный исполнитель, шансов немного. Дальше начинаются другие технологии. Необходимо привлечение к раскрутке известных людей. С некоторыми из них, белорусами, добившимися в Москве признания, я провел переговоры, пользуясь тем, что немного их знаю.
— Кто это?
— Этих людей вы тоже хорошо знаете. Их, впрочем, немного: шоумен Вадим Галыгин, рэппер Серега, Дима Колдун. Реакция, я вам скажу, была очень настороженная. Я понимаю этих людей. Они добились определенного успеха вовсе не благодаря белорусскому языку. И делиться своим авторитетом не спешат. Хотя на Галыгина есть определенные надежды. Я был на его публичном дне рождения в клубе «Фабрик»: Вадим на вечеринке разговаривал вместе со своим соратником Ильей Митько «на мове». Благодаря этому они хотели выделяться. С их стороны был и определенный выпендреж, поэтому со сцены Митько сказал: «Здесь, говорят, очень много известных личностей. Но поверьте, в Беларуси о вас никто не знает». О чем это свидетельствует? О том, что мы живем в разных измерениях, и чтобы в Москве приняли белорусскую культуру, ее надо позиционировать как что–то особенное, в том числе и с помощью языка, и стоит делать это напористо. Поэтому команда «У нескладовага» решила, приобретая нужные связи в Москве, подключать к промоушну нашей музыки людей абсолютно небелорусского происхождения, бесконечно далеких от всего белорусского, для которых это будет экзотикой. Нам кажется, это формула успеха. И, кстати, уже начаты съемки видео на песню «Не кожны», в котором принимает участие российский актер украинского происхождения Сергей Бадюк, известный по фильму «Антикиллер». Более того, по сценарию Бадюк поет песню на белорусском языке.
— Интересно...
— По крайней мере, такое не каждый день случается. Обычно наши продюсеры делают ставки на русскоязычные песни и продвигают их в общем потоке, но такие композиции не выдерживают конкуренции по объективным причинам.
Зал стонал
Олег Елисеенков, композитор:
— Думаю, что белорусскоязычная музыка может быть притягательна. Александр Солодуха мне рассказывал, что у него до сих пор на концертах просят спеть «Заварожаную фею» — хит начала 90–х. Залы стонут! Я думаю, что наша эстрада должна чаще обращаться к национальному языку — это будет нас выделять на фоне российской попсы. К слову, Дима Колдун, когда занимался в моей студии «Гран–при», сочинял много песен на белорусском — шутливых, живых. Он хорошо знает язык. Хотелось бы услышать от него что–нибудь новое на родной «мове».
Заповедный напев
Вячеслав Шарапов, директор — художественный руководитель белгосансамбля «Песняры»:
— «Песняры» при Мулявине почему пошли далеко? Мулявин слышал белорусское слово русским ухом: он брал те тексты, где «мова» была напевная и, позволю себе так сказать, удобоваримая. Но сегодня нам нужно или продолжать эту традицию, или изобретать что–то очень оригинальное. Наверное, пути два. В любом случае пусть говорят, что наша страна — заповедник народной и советской песни. Так давайте продолжать эти традиции, раз это то, чего нигде больше нет. Незачем копировать Бейонс или рэпперов. Все равно не угонимся!
Специально не надо
Анна Хитрик, солистка группы «ДетиДетей», актриса Национального академического театра имени Янки Купалы:
— Когда в Москве проходил первый концерт группы «ДетиДетей», мы на свой риск исполнили несколько белорусскоязычных песен. Казалось, что никто этого не воспримет. Но все получилось наоборот. Другой язык завораживает. Поэтому отзывы москвичей были удивительные: «Мы не поняли, о чем вы пели, но хотим еще. И где купить ваш альбом?» Я сама из Челябинска, жила до Минска в Вильнюсе, и семья у меня русскоязычная. Но в Купаловский театр пошла работать сознательно — именно из–за языка. Хотя говорю в жизни по–русски. Работа в театре дала мне то знание «мовы», которое позволяет иногда, под настроение, писать тексты песен по–белорусски.
