В конце прошлого года все пристально следили за эпопеей вступления Украины в зону свободной торговли с Евросоюзом. К сожалению, для большинства эта история показалась не более чем очередным актом спектакля, основанного на гоголевском сюжете «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Но жизнь демонстрирует, что она вышла далеко за пределы простого конфликта двух соседей с попеременными сложностями, которые они устраивают друг для друга. Введение Россией ограничений против украинских товаров с 1 января 2016 года и контрмеры Киева ставят в весьма интересное положение партнеров России по Евразийскому экономическому союзу, в том числе и Беларусь.
Российское правительство выполнило свою угрозу прекратить свободную торговлю с Украиной, если вступит в силу соглашение об ассоциации с ЕС. И хотя эксперты говорят, что прямые последствия этого решения не должны быть масштабными, препоны и ограничения — это всегда негатив.
Положа руку на сердце, торговля между Россией и Украиной за последнее время и без того снизилась, и значительно. Фактически серьезные торговые барьеры начали возникать не с января 2016-го, а еще в 2014 году, сразу после «майдана» и последовавшего за ним стремительного ухудшения отношений двух стран. Россияне недавно подсчитали: экспорт из Украины в Россию в долларовом выражении за 2014 год сократился на 32%, а за 9 месяцев прошлого — еще на 50%, а экспорт из России в Украину — на 29% и на 50% соответственно. Что тут сказать: невеселая арифметика.
Почему-то считалось, что от падения взаимной торговли россиян и украинцев должны были выиграть именно белорусы. Но цифры показывают: и у нас наблюдается замедление внешней торговли с обоими партнерами. Странно, ведь около 65% импорта из Украины приходится всего на пять субъектов России: на Москву, Московскую, Белгородскую, Иркутскую и Ростовскую области. То есть примерно те же регионы, где традиционно сильны белорусы со своим продовольственным экспортом. Видимо, дело в том, что Украина и до начала конфликта не была для России основным поставщиком продовольствия. На Украину приходится всего 4,2% ввозимого в Россию мяса, 3,7% — фруктов, а остального — меньше 1%.
Декларируемая цель введенного Россией эмбарго — предотвратить реэкспорт Украиной запрещенного европейского продовольствия, но, по сути, это просто распространение ответных российских санкций на Украину. Перечень категории товаров, попавших под запрет импорта в РФ, не изменился — это мясо, рыба, молоко, овощи и фрукты. Так что прямой экономический эффект от эмбарго обещает быть не столь значительным.
Перебранка двух соседей — дело, конечно, неприятное, но пока она тебя не затрагивает напрямую — терпимое. Пока Россия и Украина решают свои вопросы, остальным партнерам по ЕАЭС следовало бы работать в прежнем режиме, тем более что Беларусь, Казахстан, Армения и Кыргызстан решили пока повременить с закрытием своих границ для украинских товаров. Но буквально первые дни нового года показали, что определенные сложности все же у нас есть — российские торговые конфликты явно мешают другим членам ЕАЭС торговать. Даже в аналитическом центре российского Сбербанка пришли к подобному выводу. «Введение продовольственных контрсанкций в отношении ЕС уже привело к возвращению таможенного контроля на границе между Россией и Беларусью», — написали аналитики в отчете по итогам первой декады января.
Транзит грузов из Украины в Казахстан по территории России теперь возможен лишь через белорусско-российскую границу. Соответствующий указ № 1 Владимир Путин подписал 1 января. А правительство России вслед издало документ, которым определило разрешенные для украинских грузов пункты пропуска: автомобильный КПП «Красное» на трассе М1, железнодорожный «Смоленск-Сортировочная» на белорусско-российской границе и некоторые другие. Обязательным условием транзита стало пломбирование грузовых отсеков транспортных средств, «в том числе функционирующих на основе технологии глобальной навигационной спутниковой системы ГЛОНАСС». Фактически водители теперь обязаны на белорусско-российской границе получить учетные талоны, а на российско-казахстанской — сдавать их. Если пломба оказалась нарушенной, то учетные талоны считаются недействительными. Но, судя по всему, речь идет не только о казахстанском транзите. Получается, что белорусский вектор теперь распространяется и на поставки из Украины в Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан и даже в западные регионы Китая. Все бы ничего, но для ЕАЭС, где внутренние границы по идее должны были к этому моменту исчезнуть, появление пунктов пропуска выглядит как нонсенс.
Говорить о том, что мы полностью открыты для украинских компаний, тоже не приходится. По-прежнему существуют опасения, что соглашение о зоне свободной торговли между Украиной и Евросоюзом может привести к наплыву европейских товаров на рынок ЕАЭС в целом и на белорусский в частности. Пока за развитием ситуации решено пристально посматривать, делая соответствующие выводы. Хотя специалисты считают, что какой-то период времени опасаться массового реэкспорта товаров вряд ли стоит: украинская гривна очень серьезно девальвировалась, и покупать в Европе, пусть и беспошлинно, но все же недешевые товары, украинцы пока повременят. Кстати, наплыв европейских товаров из Украины в Беларусь и далее в Россию вполне можно предотвратить. На последнем заседании Высшего Евразийского экономического совета в Москве даже звучал рецепт, как это возможно сделать: путем внедрения системы электронного декларирования, которая уже, кстати, действует между Беларусью и Россией.
benko@sb.by
