Справедливость, порядочность, безотказность, сопереживание — без этих качеств анестезиолог-реаниматолог не представляет профессию врача. Корреспондент газеты «Рэспубліка» встретилась с доктором, чтобы подробнее узнать об «огненных» буднях той, которая нередко опережает смерть.
Ирину с сыном Борей (имена пациентов изменены) пожарные спасали ночью с балкона: пламя опередило их, сонных, не дав выбраться. Квартира выгорела полностью. Женщина вскоре погибла, а ее трехлетний ребенок уже четвертую неделю между жизнью и смертью в ожоговой реанимации.
Боря в бинтах, «плавает» в кровати-ванне со специальным порошком. Вокруг постоянная струя теплого сухого воздуха. Мальчик спит в наркозе. Площадь ожога измеряется в ладонях. Одна ладонь пациента — один процент. Если пройтись ладошкой Бориса по его слизанной языками пламени коже, то придется сделать более пятидесяти таких шажков. Огонь почти не оставил живого места на теле ребенка. Едва заметно поднимается одеяло, которым накрыт малыш. В унисон работают аппараты интенсивной терапии. Капля за каплей бегут по системе препараты, питающие мозг, сердце, легкие.
Над мальчиком хлопочет врач анестезиолог-реаниматолог Лариса Золотухина. Она руководит отделением анестезии, реанимации и интенсивной терапии ожоговых больных восемь лет, но такой тяжелый пациент у доктора впервые.
— Состояние очень зыбкое, — сострадательно глядит на малыша Лариса Викторовна. — Мы пытаемся сработать на опережение.
Кризис переводится как «суд». В этом отделении ни один врач не очертит его временные границы. Тут суд может вершиться над пациентом неделями, месяцами, а иногда настигает, казалось бы, выздоравливающего.
Лариса Золотухина каждый день как на передовой: приходится постоянно вести битву за пациента с ожогами. Врач легко принимает такой вызов. В ожоговой реанимации — как на вулкане. Никогда не знаешь, где в следующую минуту наступит извержение. Именно поэтому доктор Золотухина здесь. Когда-то и не думала, что станет анестезиологом-реаниматологом. Но темперамент, который требовал постоянной дозы адреналина, однажды подтолкнул сменить профиль. Хоть Лариса Викторовна и считает, что это реанимация выбрала ее:
— Когда была ребенком, видела, как родные ходили по врачам. Решила, вырасту — буду лечить. Окончила медицинский институт в Витебске в 1994 году. Работала терапевтом в 5-й больнице. Однажды поняла: изо дня в день все повторяется, не хватает движения. Предложили работу в реанимации 5-й больницы. И закрутилось: напряженная работа, тяжелые больные. Но прошло лет десять, и снова возникло ощущение застоя. Поступила в клиническую ординатуру. А когда оканчивала, как раз открывался Республиканский ожоговый центр. Мне предложили возглавить отделение реанимации. Обжечься можно по-разному в любом возрасте. Никогда не знаешь, с чем привезут больного, как будет развиваться процесс. Подумала: а почему нет?
Отделение ожоговой реанимации в стране одно, поэтому Лариса Золотухина лечит больных из всех регионов. Здесь возвращают к жизни и детей, и взрослых. Мужчины с ожогами поступают чаще. Среди пациентов-детей более 90 процентов мальчики и девочки до трех лет.
Доктор золотухина осматривает пациента.
— Здесь ничего нельзя отложить на завтра. Ценю в коллегах неравнодушие и желание работать. Пациенты лежат долго, и в какой-то степени мы с ними сродняемся. Особенно беззащитны дети. Человеческое участие ценно.
Сильная духом Лариса Викторовна горит своим делом. Стихия ее сердца целительная. Доктор — из семьи педагога и военного.
— Лариса Викторовна, вы производите впечатление сильной женщины, бойца в белом халате, готового вырвать пациента у смерти, чего бы это ни стоило. Насколько вам присуща женская слабость?
— Иногда так здорово побыть слабой, — открывается доктор. — Могу позволить себе покапризничать дома. Это мой тыл, моя крепость. Когда мы сутками работали с ранеными после взрыва, моя семья очень меня поддержала.
На полочке — иконка святого Стефана. Ее вышила крестная одного мальчика, пострадавшего от огня: ребенок на кухне с папой клеили игрушечный автомат, воспламенилось огнеопасное вещество. Рядом с вышивкой — птица из бумаги. Ее принес муж пациентки, получившей серьезный ожог у плиты.
Работе нужно отдаваться, чтобы был результат, убеждена доктор.
День врача Золотухиной начинается с мини-конференции. Врачи обсуждают лечение каждого больного. Дальше — обход. Надо осмотреть пациента и в очередной раз вникнуть в историю его болезни, возможно, скорректировать лечение:
— периодически берем на перевязки больных, надо наркоз рассчитать, посмотреть, как заживают раны. Септических больных очень непросто подготовить к операции: полиорганная недостаточность, иммунодефицит, проблемы со свертываемостью крови. Недавно только одному человеку за полтора месяца перелили тридцать литров эритроцитарной массы. Не считая плазмы и других препаратов.
В ординаторской Ларисы Золотухиной орхидеи цветут пышным цветом, как в оранжерее. В них столько жизни. Даже не скажешь, что за стенкой кого-то может подкарауливать смерть.
Для работы с пациентами ожоговой реанимации нужно много энергии. Откуда же ее черпают специалисты? Кухня, путешествия, отдых с семьей, лыжи, велосипед, пешие прогулки — вот источники, которые вдохновляют доктора Золотухину. А еще помощь другим. У Ларисы Викторовны принцип — никому не отказывать: «Раз человек обратился, значит, иначе не мог».
— Как же вас на всех хватает?
Лариса Викторовна после паузы лишь пожимает плечами.
Большого сердца мало не бывает. Природные ресурсы исчерпаемы, но настоящая любовь к людям, похоже, нет.
drug-olya@yandex.by
