65 лет назад произошло чудесное спасение деревни РожковкаРожковка, небольшая деревня Каменецкого района, затаилась в Беловежской пуще, в самой настоящей глуши. Но многим она известна благодаря чудесному спасению в годы войны и иконе, которую бережно хранят в местной церкви. Приложиться к образу, вырезанному немецким художником на толстой доске, сегодня едут паломники из разных уголков Брестчины.
Приговор
Деревушка встретила меня пронизывающим до костей осенним ветром. На въезде показалось кладбище, неподалеку — памятник советским воинам. За поредевшей листвой кленов и дубов просвечивалась церковь, выкрашенная в голубой цвет...
Вся Рожковка — это две улицы. Параллельно центральной стелется крепкая дорога–мощенка, появившаяся еще «за польским часом». Деревне около 200 лет. Некоторые из сохранившихся стареньких домиков построены в начале прошлого века. А так называемая курная хатка с дымоходом в стене стоит аж с 1837 года!
До войны здесь проживало более 500 человек, деревня была центром сельсовета. Теперь у паспортистки Дмитровичского сельисполкома в документах напротив графы «Рожковка» значится цифра 83...
Со всех сторон — лес. Неудивительно, что в войну село поддерживало прочную связь с партизанами. За это немцы и вынесли жителям расстрельный приговор.
— 65 лет прошло, а я как сейчас все помню, — Нина Фисюк, одна из рожковских старожилов, приглашает меня в дом, присаживается на стульчик у окна, уголком платка вытирает набежавшую слезу. — Мне тогда 21 год был, сыну Сереже — 8 месяцев. Встала я рано, покормила сына. Слышу, гудит за окнами, машины едут. Оделась и побежала к родителям. А отца уже нет. Мама говорит: «Пошел рыть нам могилу».
Немцы обошли каждую хату. На подводы погрузили котомки с показавшимися им ценными вещами. Молодежь до 25 лет отправили в Беловежу (сейчас — территория Польши). Среди них и Нину Фисюк. Детей, в том числе ее восьмимесячного малыша, повезли в Дмитровичи. Остальных — женщин, стариков — согнали за околицу. Мужчин заставили копать большую яму, после чего немец зачитал приговор...
— Мама рассказывала, люди стояли вокруг ямы на коленях и молились. И случилось настоящее чудо: казнь отменили, — продолжает Нина Григорьевна. Она узнала о том, как все было, по возвращении из Беловежи. — Нас собирались угнать в Германию, а тут сказали: «Домой!» Моего Сережку вернули, всех детей отдали родителям...
Спасение
По–разному можно относиться к рассказам рожковских стариков, но спорить с тем, что людей от расстрела спасло чудо, никто не станет.
Ирина Павлючук, ведущий библиограф краеведческого отдела Брестской областной библиотеки, давно собирает материалы о Рожковке. Благодаря дедушке Антонию Збудскому, который с 1946 по 1961 год служил настоятелем храма в Рожковке, Ирине удалось поговорить с людьми, верившими в чудесное происхождение их спасения: «28 сентября 1942 года образ Матери Божией в голубом одеянии, с ребенком на руках, явился немецкому офицеру, который пролетал над Рожковкой в самолете. Божия Матерь указала ему в сторону ямы, где сельчане ждали смерти. И он, изумленный видением, посадил самолет, о чем–то поговорил с карателями. Как потом выяснилось, попросил два часа времени, чтобы привезти из Беловежи бумагу об отмене казни. Самолет показался на краю деревни за несколько минут до полудня, почти по истечении тех самых двух часов. С помилованием! Офицер сам рассказал людям, что не он и не его высокое начальство помиловало людей, а Царица Небесная».
В книге «Память» Каменецкого района также записаны воспоминания очевидцев. О том страшном и одновременно удивительном дне рассказывает Мария Протасевич: «Мы стали креститься, шептать молитвы, представляя себя покойниками... Неожиданно приземлился самолет. После поднялся и улетел. Каратели посматривали на часы... Со стороны пущи снова послышался гул. Из самолета вышел офицер и стал махать листом бумаги. В его присутствии один из карателей пересказал смысл приказа: «На этот раз вас расстреливать не будем, но видите: яма вырыта, и, если вы не перестанете поддерживать связь с партизанами, будете лежать в ней. Детей вернем».
Мужчины храм построили. Об этом сообщили тому офицеру из Беловежи. И он приехал, присутствовал на богослужении... Нам кажется, что Божия Матерь воздействовала на немецкого офицера».
К зиме 1943 года в бывшем здании лесничества, перевезенном из деревни Белой, обустроили церковь и освятили храм как Свято–Казанский. С тех пор на самом почетном месте, рядом с иконой Казанской Божией Матери, стоит там икона, которую называют Божией Матерью Рожковской. Ее через две недели после несостоявшегося расстрела привез тот самый немецкий офицер, «которому явилась Богородица». Он рассказал священнику, что образ вырезал из дерева солдат–художник, лечившийся после ранения в госпитале в Беловеже. Внизу на иконе четко выведена дата: «28.9.1942». Икону ни разу не выносили из храма, не реставрировали, а она сияет красками, словно вчера выполнена поверившим в чудо мастером.
Нина Фисюк хорошо помнит 1961 год, когда церковь хотели разобрать, а подаренную немецким офицером икону отвезти в Дмитровичи: «Люди ночами сидели в храме, не давая строителям его рушить. Мы отстояли свою заступницу. И молиться нам разрешили, хотя службы нельзя было отправлять...»
Память
Рассказывать о своем чудесном спасении рожковцы долго боялись. Кто поверит? Когда пришло время жить без страха в душе и не бояться наказания за веру, многие из спасенных к тому времени стали уже глубокими стариками, а некоторые ушли из жизни. Они помнили офицера, но искать его или его родственников ни у кого не было сил.
— Моя тетя Нина Збудская рассказывала, что звали майора Николай Нейман, что он якобы потомок русских эмигрантов. В середине 1990–х годов даже приезжал в Рожковку. Потом связи оборвались. А вот имя художника, вырезавшего икону, ни у кого в памяти не сохранилось, — Ирина Павлючук сожалеет, что поздно занялась поисковой работой.
28 сентября для рожковцев — святой день. Каждый год после богослужения крестным ходом все идут к кресту за деревней. Сделанный в 1943 году Алексеем Фисюком, мужем Нины Григорьевны, он стоит на том самом месте, где чудом не остались лежать 57 семей. «Сей крест воздвигнут в память избавления от смерти всех жителей села Рожковка, 1942 год, 28 сентября» — хорошо видна надпись на табличке, прикрепленной к металлической перекладине.
Не осталось уже в деревне никого из тех, кто молился у страшной ямы 65 лет назад. Теперь за околицу ходят их дети и внуки. Среди них Ольга Саевич, родившаяся 28 сентября 1942 года. Ее беременная мать тоже стояла на коленях на краю вырытой могилы...
Справка «СБ»
В августе 1941 года за связь с партизанами гитлеровцы стерли с лица земли 4 деревни Каменецкого района. В июле 1942–го были убиты 395 жителей Волчина. В мае 1943–го фашисты сожгли деревню Лески вместе с 220 жителями. В 619–м квартале Национального парка «Беловежская пуща», в карьере, есть захоронение, где покоятся около 7.000 расстрелянных жителей Каменецкого, Пружанского районов, приграничных польских деревень.
Прямая речь
Отец Алексей Логашев, настоятель Свято–Казанской церкви в Рожковке и Крестовоздвиженской церкви в деревне Омельянец:
— О том, что случилось в 1942 году, мне рассказывали прихожане. Хорошо, что люди были спасены. Изображение иконы, которое сейчас находится в храме, выполнено не по канонам православной церкви. К следующему году, надеюсь, с него будет списана каноническая икона Рожковской Божией Матери.
Фото автора и Ирины ПАВЛЮЧУК.
