Капитан Анатолий Шевелев встретит Новый год на своем теплоходе, закованном во льдах Березины
Белорусские теплоходы не ходят в северных морях, не бороздят могучие сибирские реки. Но наши речники не понаслышке знают о том, что значит зазимовать во льдах. Месяц назад в Бобруйске мороз преградил путь судну Днепро-Березинского предприятия водных путей. Всего несколько сотен метров теплоход «Путевой-7» недотянул до базы, застрял в окаменевшей за ночь Березине.
Ситуация вроде как нелепая, непростая, но опытные речники спокойны: ничего чрезвычайного здесь нет. Сняли наиболее ценное оборудование, организовали охрану. Капитан Анатолий Шевелев за свой теплоход радеет, появляется на нем через день, сменяя сторожей. Вот и сегодня вечером он заступит на вахту и встретит Новый год в родной каюте.
— Было объявлено о завершении навигации. Мы подбирали с воды плавучие знаки, буи и возвращались на базу, — капитан помогает мне взобраться на борт, вспоминая события 30 ноября, когда «Путевой-7» и попал в ледовый плен. — Утром Березина была еще чистая, а к вечеру по воде пошло «сало» (таким словом между собой речники называют первые льдины. — Прим. авт.) и ударил мороз.
Когда судно зашло в Бобруйск, то здесь, в районе моста, уже собрался внушительный затор из обломков льда. Потом его прорвало — течение подхватило и понесло теплоход на середину речной заводи, где он и стоит по сей день.
В окружении белой пустыни «Путевой-7» чем-то похож на обитаемый остров. Над рубкой вьется струйка дыма. На палубе чистота — каждый день здесь убирают снег и сбивают наледь с металла.
Хорошо протапливается одна из двух кают. Кровать, шкафчик, окошко. Хочешь — книгу читай, кроссворд разгадывай. Но капитан не отдыхать сюда приходит. Работы хватает: смазать оборудование, разобрать, почистить, собрать механизмы.
Вместе спускаемся в трюм. Анатолий прислушивается: не капает ли где вода. Плохи дела, если возникнет течь (а у старых судов сварные швы — больное место), придется делать бетонную стяжку.
— На обед сегодня пельмени, — капитан приоткрывает двери на кухню и кивает на газовую плиту. — Продукты, кстати, сами не покупаем. Все оплачивает и завозит предприятие.
Рядом кран и умывальник, но воды в системе нет. Запасы слили, чтобы не замерзла. Приходится либо подвозить из города питьевую, либо растапливать снег — смотря для каких целей. По той же причине не работает и гальюн.
— Удобства у нас есть, — улыбается капитан. — Но не здесь, на улице.
Бывалому речнику не привыкать к трудностям. Ему хорошо знаком суровый норов сибирских рек. Вспоминает: в конце ноября 1979 года его теплоход и еще 14 судов точно так же застряли в ледяных торосах на Иртыше в 12 часах хода от Омска. Морозы грянули под минус 30, а потом так же внезапно отпустили. Но еще три недели караван пробивался без ледокола до города. А зиму 1997/98 года пришлось и вовсе провести на судне. Повезло еще, что несчастье приключилось недалеко от поселка.
— Владимирович, до весны что ль куковать тут собрался? — кто-то из местных рыбаков, заметив нас на палубе, подходит поближе.
— Как погода решит. Авось будет оттепель, прорвемся, — не теряет оптимизма речник.
Новый год Анатолий Шевелев тоже собирается встретить на теплоходе.
— Кроме меня, за судном смотрят трое парней, наших сотрудников. Пусть в эту ночь они побудут со своими семьями, — говорит капитан. — Телевизора, радио в каюте нет. Зато фейерверк посмотрю. Отсюда отличный вид открывается, до центра Бобруйска рукой подать. А после полуночи обещал профсоюз с подарком приехать. Хорошо, что не забывают…
Случай с «Путевым-7», не успевшим причалить к берегу, немного нестандартный. А так зимовка теплоходов, земснарядов вдали от доков, пристаней и портов, вполне обычное явление. Только на Березине в такой ситуации нынче оказались около 10 судов.
— Мы всегда прекрасно осведомлены о прогнозе погоды, но стараемся до последнего не снимать технику с объектов. Это продиктовано желанием получить наибольшую экономическую выгоду, — поясняет Андрей Шерневич, директор Республиканского унитарного Днепро-Березинского предприятия водных путей. — Сравните: один день работы земснаряда приносит 2—3 миллиона рублей, а затраты на охрану судна в течение всей зимы не превышают 5 миллионов. Удобно, конечно, когда вся техника стянута в одно место, но прибыль важнее. Зимовка на приспособленных стоянках безопасна и мало чем отличается от обычной. Так или иначе, оборудование на всех судах надо снимать, осматривать, ремонтировать. Охранников нанимаем среди местных жителей. Разве плохо, если несколько человек получат до навигации непыльную работу?
В начале декабря 14 километров до базы в Бобруйске не дошли два теплохода, земснаряд, брандвахта и экскаватор на понтоне. Возвращались из Речицкого района, где добывали песок для нефтяников и дорожников. Глядя на первые корки льда за бортом, речники выбрали тихий затон у деревни Доманово и бросили якоря.
Еще один земснаряд и мотозавозня зазимовали у спасательной станции в Борисове.
— Идти на базу в Бобруйск не было никакого смысла, ведь весной техника должна продолжить работу. Важное дело тут у нас — предотвращаем подтопления микрорайонов, — поясняет Николай Пикаревич, и.о. главного инженера Днепро-Березинского предприятия водных путей. — При скорости против течения 4 километра в час мы тратили бы 10 литров дизельного топлива на километр. Пройдем 100 километров — спалим 1000 литров, потеряем миллионы.
Один из ветеранов белорусского речного флота Аркадий Георгиев вспоминает: зимовка судов на временных стоянках всегда была нормой на Березине. Течение не такое быстрое, как, например, на Днепре, а потому реку может сковать льдом за одну ночь…
Зима для речников — пора отпусков. Но времени на отдых после Нового года остается немного, надо готовиться к навигации.
— Приезжайте к нам летом, — говорит на прощание Андрей Шерневич. — И еще как убедитесь: есть в нашей профессии место подвигу. Ведь каким бы крутым ни был норов реки, а характеры у речников сильнее.
Фото: Николай ГРАДЮШКО
