Во внутренних войсках прошла конференция, на которой говорили о новых формах и методах идеологической работы, искали нестандартные подходы, анализировали ошибки и недочеты. Как отойти от прежних шаблонов и клише? Что нужно сделать, чтобы достучаться до каждого солдата, прапорщика, офицера? Как научиться не просто слушать, но и слышать человека? Сегодня о новациях, проблемах и перспективах мы беседуем с заместителем командующего внутренними войсками — начальником оперативной и боевой подготовки полковником Вячеславом РОЖНЕВЫМ.
— Вячеслав Гертрудьевич, проблема идеологической работы — это в первую очередь проблема кадров. Хватает ли в войсках профессионалов, которые способны грамотно работать с коллективом в целом и с каждым конкретно военнослужащим в частности?
— Делаем все, чтобы таких людей было больше. Условия для этого созданы — отработана нормативная база. Большим подспорьем, считаю, в четкой структуре идеологического аппарата стало появление психологической службы. Именно психологи на профессиональном уровне изучают как процессы, происходящие в воинском коллективе, так и за его пределами, стараются вникнуть даже в семейные, бытовые проблемы солдат, прапорщиков, офицеров. Именно от психологов во многом зависит, сможет ли военнослужащий перевестись на контрактную службу — а для войск это вопрос приоритетный, контрактников в наших подразделениях уже более 50 процентов. Наконец, психологи в военкоматах в составе комиссий занимаются отбором новобранцев, изучают их личные качества. Продолжается этот процесс и во время учебного сбора, после окончания которого вся информация анализируется, обрабатывается и используется на практике командирами и их заместителями в плане внесения корректив в принимаемые решения по организации служебно–боевой деятельности. Что касается непосредственно подготовки идеологических работников, то, к сожалению, проблемы пока есть. На первичных должностях, в ротном звене, мы используем выпускников факультета внутренних войск. Им порой недостает профессиональных знаний, а главное — жизненного опыта. Да и процент сменяемости среди них велик — половина пребывает в должностях от полугода до года.
— И где же выход? Разве может вчерашний выпускник стать для солдата авторитетом, не говоря уже о каком–то нестандартном мышлении, новаторствах, новых подходах...
— Именно поэтому мы решили сместить акценты с роты на батальон. Для многих это может показаться непривычным, ведь всегда считалось, что центром идеологической работы должна являться именно рота. Однако сегодня кажется разумным привлечь более опытных офицеров. К тому же батальоны по штату стали меньше, и риска отдалить идеолога от солдата нет. У заместителя командира батальона станет гораздо больше возможностей работать с подчиненными.
Ему придется заниматься как организаторской работой, так и в ротах, среди военнослужащих, на практике применять свои знания. Задача поставлена четко: достучаться до каждого бойца. Сделать так, чтобы каждый военнослужащий осознанно выполнял свой долг! Об этом шел разговор и на недавней конференции в МВД.
— А не придем ли мы снова к банальному — «усилить, повысить, ускорить»? Появились ли в ХХI веке современные методы работы с личным составом?
— В том–то и дело: появились и не нужно стесняться их использовать. Всегда говорю своим подчиненным: пора отходить от лозунгов и заниматься конкретным делом. Сейчас в войсках получила распространение практика проведения мастер–классов и тренингов. Звучит по–граждански, но пользу приносит. К примеру, нужно провести занятие по организации индивидуальной работы. Заместитель командира войсковой части во время занятий с командирами взводов на самих участниках проводит мастер–класс. Объясняет, какие вопросы нужно задавать, как расположить к себе человека, а потом все проанализировать и скорректировать формы и методы работы с военнослужащим. В дальнейшем такие методы будут все более востребованы. И при проведении информационной работы с военнослужащими, кстати, тоже нужно отходить от штампов и шаблонов. Недостаточно заставить солдата пролистать газету и посмотреть перед отбоем новости по телевизору. Все, что увидено и прочитано, следует обязательно обсудить, ответить на любой, даже каверзный вопрос бойца. Если понадобится, активно использовать при этом интернет. Причем говорить на злободневные темы можно даже не на занятиях, а в свободное время — например, в «курилке»... Тогда контакт установится более прочный и эффект будет выше. А чтобы о новых подходах в частях узнавали быстрее, есть задумка создать локальную войсковую сеть для нужд идеологической службы. Особое значение командование придает будущему войск — подготовке офицеров, где первостепенное внимание отводится эстетическому воспитанию. Мы стараемся больше давать возможности получить знания по педагогике, риторике, управлению коллективом... Это они, выпустившись, станут командирами и главными организаторами идеологической работы. Не забываем и о младших командирах — уже второй год нарабатываем опыт по внедрению института главного сержанта.
— Какие еще есть планы?
— Главная наша задача — постоянное совершенствование условий службы для военнослужащих, повышение комфортности. Это основа основ, тот фундамент, на котором после можно возводить любые надстройки, говорить и о сознании, и о воспитании, и о патриотизме... Согласитесь: без крыши над головой о высоком не помечтаешь. Сначала необходимо обеспечить материальную составляющую, и уже через нее воздействовать на сознание, на качество выполнения задач службы. А в плане быта, комфорта, думаю, нам есть чем гордиться. Улучшаются условия проживания — нынешние расположения подразделений от прежних отличаются кардинально. Строится служебное жилье, совершенствуются форма одежды, нормы довольствия. С коллективами работают женсоветы и профсоюзы, в частях есть офицерские собрания, где в непринужденной обстановке можно поговорить о жизни и о службе, обсудить свои проблемы. Выработана система поощрений, в том числе и материальных, — значит, у военнослужащих есть стимул к повышению качества выполняемых задач. Сейчас собираемся вплотную заняться вопросами социальной адаптации тех, кто отслужил установленный срок и увольняется в запас. Попытаемся с привлечением органов власти им помочь адаптироваться к «гражданке». Все, что я перечислил, — это конкретные инструменты, которыми может и должен пользоваться идеологический работник. А мы, в свою очередь, обязательно спросим с него за конечный результат. Сегодня требование прежнее, и его я повторю еще раз: для идеолога любого уровня главное — люди, а если быть более точным, работа с конкретным человеком, обеспечение его всем необходимым, соблюдение социальной справедливости и гарантий. И это может быть достигнуто только коллективом единомышленников и правильной служебной позицией руководителя любого ранга — как главного идеологического работника.
