Почти полтора года прошло с момента принятия Национальным банком постановления N 18.2 "О развитии службы инкассации в Республике Беларусь". Наступает время "Ч". Согласно одному из пунктов постановления, в течение первого квартала этого года департамент по работе с ценностями Нацбанка должен представить на рассмотрение правления предложения об организации упомянутой выше службы. Единства в этом вопросе среди ответственных сотрудников главного банка, похоже, нет. Основная незадача, мягко говоря, в сомнительной экономической целесообразности создания под крылом Нацбанка централизованной службы инкассации. Да и с точки зрения законодательства эта работа, в том виде в котором она проводилась на протяжении последнего года, вызывает немало вопросов.Первое, что сделал Нацбанк, - отозвал лицензию на право осуществления инкассации наличных денег у 13 белорусских банков. И после вступления в силу с 1 января этого года Банковского кодекса это волевое решение принимает далеко не однозначный характер. В кодексе ясно записано, что инкассацией могут заниматься банковские и небанковские кредитно-финансовые организации при наличии лицензии. Конечно, принимать решение о ее выдаче - исключительная компетенция Нацбанка. Но вряд ли здесь уместен принцип: хочу - дам, хочу - откажу. Лицензия выдается банку при соблюдении ряда условий, и коль он соответствует выдвигаемым требованиям, то отказ вполне уместно назвать немотивированным. Более того, новый кодекс ничего не говорит о централизованной системе инкассации, и поэтому постановление Нацбанка входит с ним в прямое противоречие.
Сосредоточим внимание на эффекте, который может произвести новшество на банковскую систему. Стоит ли говорить, что лишенные лицензий банки отнюдь не с восторгом восприняли это известие. Ведь в первую очередь оно ломает принцип комплексного обслуживания клиента. На чем, собственно, и держится большинство малых и средних белорусских банков.
Инкассация не была источником сверхдоходов банков. Более того, большинство банкиров говорит о том, что установленные Нацбанком тарифы для своих служб на этот вид услуг были и вовсе убыточными. Но при оказании всего спектра услуг в комплексе вполне можно жертвовать рентабельностью отдельных и компенсировать это другими. К тому же инкассация - это достаточно действенный инструмент оценки платежеспособности клиентов. Ежедневные наличные поступления как нельзя красноречиво рассказывают о том, чем дышит клиент. Отсюда и снижение рисков при его кредитовании. Меньше риски - меньше кредитные ставки. Это как дважды два. Обратная пропорция, и это не вызывает сомнения, так же справедлива.
Однако главное - интересы государства. Как они выглядят в этом случае? Зададимся общим вопросом. Что получит Нацбанк, создав у себя единую службу инкассации? На первый взгляд ничего, кроме убытков. Какими операциями он будет компенсировать убыточность ее работы? Или пойдет на повышение тарифов? Вряд ли это обрадует субъекты хозяйствования. А во сколько влетит сама организация работы? Вразумительные ответы на эти вопросы пока найти сложно. Кстати, последний - далеко не праздный. Один лишь броневик (который, кстати, в Беларуси не производится), специально оборудованный для перевозки денег и ценностей, стоит от 30 до 60 тысяч долларов. Плюс нужны специально оборудованные хранилища и кассы, плюс люди в саму службу инкассации и кассы пересчета денег. Для того чтобы понять масштабы задуманного, приведу реальный пример. Один не самый большой белорусский банк имеет 7 броневиков, 20 кассиров в штате пересчета, 30 инкассаторов и водителей броневиков. И это при том, что обслуживает банк лишь небольшой сегмент рынка, и только в Минске. Единая же служба инкассации - это весь рынок. Включая последнюю сельскую лавку в самой отдаленной деревне. И здесь цифры людских и технических ресурсов будут выше в сотни раз.
Впрочем, некоторые соображения на этот счет у Нацбанка были изначально. Одним из пунктов постановления 18.2 главным управлениям Нацбанка поручено провести с комбанками консультации на предмет перераспределения бронетехники и сотрудников. По некоторой информации, расчет идет на то, чтобы "уговорить" комбанки уступить свои броневики по остаточной стоимости. Банкирам же такая перспектива совсем не улыбается, и они склоняются к тому, чтобы свои машины переоборудовать под передвижные обменники. Хоть какая-то окупаемость дорогостоящей техники будет.
Правомерность применения постановления 18.2 в Высшем хозяйственном суде оспаривали банк "Золотой талер" и Белгазпромбанк и выиграли. Коллегия Высшего хозяйственного суда после рассмотрения прокурорского протеста оставила решение без изменения. Но это не значит, что проблема исчерпана. У Белгазпромбанка лицензии на инкассацию все равно нет, и он, похоже, воевать за нее дальше не собирается. У "Золотого талера" лицензия пока есть. Но один, как известно, в поле не воин.
Самое интересное, что потребность коммерческих банков в наличности с созданием централизованной системы инкассации не уменьшится. Просто путь денег станет длиннее. Если раньше для них был определен короткий маршрут: клиент - банк - клиент, то теперь в эту цепочку еще вклинится государственный посредник. Причем искусственно созданный монополист. И здесь еще возникает вопрос о том, насколько он вообще имеет право быть с точки зрения антимонопольного законодательства.
Примечательно и то, что шестерка системообразующих банков пока остается вправе осуществлять операции инкассации. И тут уже уместно задать вопрос: а как же быть с принципом равенства условий деятельности для всех субъектов хозяйствования? Или банки в этом смысле исключение? Невольно на память приходят участившиеся в последнее время реплики некоторых ответственных работников Нацбанка: общий лейтмотив сводится к тому, что, мол, зачем такой маленькой стране, как Беларусь, нужно 27 банков? Хватит и 15 - 16. Может, доля истины в этом и есть, но думается, что сильнейших все же должна выбрать сама жизнь. Рынок. Административное же вытеснение "лишних" вряд ли способствует качественному росту банковской системы в целом.
Стоит отметить еще и то, что в октябре 1999 года мысли о централизации системы инкассации действительно родились не с бухты-барахты. Главный довод - усилить контроль за движением наличности, чтобы она не растворялась в теневом валютном рынке. Но благодаря жесткой денежно-кредитной политике Нацбанка экономическая основа деятельности валютчиков (об этом неоднократно заявлял сам Петр Прокопович) разрушена. Если кто из банкиров грешил в свое время порочными связями с теневиками, то теперь этот риск не стоит свеч. Курс един и котировки в обменниках в последние недели даже ниже официального курса Нацбанка. Тоже достаточно веский аргумент в дискуссии.
По сведениям "СБ", в Нацбанке специально просчитывают целесообразность создания единой службы инкассации. На одном из ближайших заседаний правления вопрос будет рассматриваться в очередной раз. Думается, решение будет взвешенным, иначе не совсем логичным будет выглядеть это на фоне политики Нацбанка, в последний год заметно продвинутой в сторону современной рыночной либерализации.
На снимке: бригада инкассаторов Беларусбанка Андрей Сорокач и Владимир Медушевский во время сбора наличности
