Тем из нас, кому больше всех надо. Но таких, увы, меньшинство
Наверное, я не совсем типичный представитель нашей многомиллионной нации, но так уж сложилось — никогда не воевала с ЖЭСами (сейчас они называются ЖЭУ). Как-то не пересекались наши пути, возможно, по причине моей неконфликтности и увлеченности вещами более возвышенными. А может, это мне так с ЖЭУ повезло. Нужен сантехник? Пожалуйста, придет вовремя, трезвый, возьмет сколько полагается и на водку клянчить не будет. Такому-то спецу и сам на радостях приплатишь — просто от удивления. Подъезд? Всегда чисто вымытый, выкрашенный в жизнеутверждающий цвет, да и лампочки на месте. Нужна какая-то справка? Четко, быстро, без проволочек и очередей. Директор — не карикатурный цербер, только что спущенный с цепи, а учтивая женщина-профессионал, знающая ответ на любой касающийся ее ведомства вопрос.
Вопрос, впрочем, у меня был — вот уже восемь лет не дает покоя. Ровно столько, сколько ходим в гости к бабушке нашего сына, мы лицезреем разбитое стекло в двери тамбура на втором этаже дома, относящегося как раз к этому ЖЭУ. Кто за него в ответе, твердо решила я узнать накануне предстоящего Дня работников бытового обслуживания населения и жилищно-коммунального хозяйства.
Так и так, дверь в тамбуре подъезда с выбитым стеклом, кто виноват и что делать, строго спрашиваю у диспетчера ЖЭУ, на счету которого, впрочем, больше благодарностей, чем жалоб. Первый, заметьте, случай, когда я нашла к чему придраться.
— Стекло, конечно, мы можем поменять — но за счет жильцов этого тамбура. Пусть вызывают плотника, оплачивают квитанцию — все сделаем в лучшем виде. Странно, что люди сами столько лет мирятся с таким дефектом.
И в самом деле, что помешало мне самой еще в 2000-м позвонить в ЖЭУ и помочь жильцам второго этажа справиться с проблемой? Конечно, могла бы, но, признаюсь, помешало это извечное: «А что, мне больше всех надо?».
Увы, те, кому больше всех надо, пока в меньшинстве. Вот уже двадцать (!) лет мой коллега это доказывает собственным примером. И не скрывает, что соседи давненько уже смотрят на него, как на «чела с приветом». Но ему действительно надо. Иначе не мыл бы после тяжелого трудового дня размалеванные и заплеванные стены лифта в своей девятиэтажке по улице Заславской (последние пару лет уже не моет — не малюют!). Не убирал бы каждую неделю банки для окурков со всех этажей, тая смутную надежду, что в один прекрасный день курильщики очнутся от табачного дурмана или организуют свои курилки где-нибудь на свежем воздухе. Не заливал бы самолично пожар в подъезде, запылавший от брошенной кем-то сигареты, до приезда пожарных. Не закрывал бы дверь в «предбанник» подъезда в целях экономии тепла и не гасил бы свет по утрам. Однажды за этим «интересным» занятием и застала его одна высокообразованная дама.
— А что, у нас выключатель в подъезде есть? — поразилась она, и коллега в свою очередь был потрясен не меньше. Дама-то тоже прожила в этом доме никак не меньше двадцати лет — и вдруг совершила такое открытие!
Единственное, с чем не готов пока справиться, так это с тысячами окурков, обильно украсивших газон за окном его дома, как только сошел снег. Силы уже не те, чтобы помогать старушке дворничихе сгребать этот мусор. Остается лишь негодовать: «Почему я не могу себе позволить швырять из окон мусор, а они могут?» Как тут не проникнуться сочувствием к коммунальщикам, вынужденным по долгу службы бросать немалые силы на ликвидацию последствий свинских деяний невежд, откровенно плюющих на элеметарные нормы человеческого общежития, а в итоге и на самих себя.
Но иногда — о, чудо! — самосознание жильцов начинает пробуждаться, и те, не уповая на помощь всесильного ЖЭУ, начинают преображать мир вокруг себя. Очень много таких примеров, как ни странно, не в столице, а на периферии. Так, в одном провинциальном райцентре, в трехэтажке, где живет моя мать, до некоторых пор подъезд напоминал проходной двор. Все преобразилось, как только поставили металлическую дверь с домофоном. На этажах вдруг появились цветы, а лестничные пролеты жильцы стали сами охотно мыть, не дожидаясь уборщиц. Эдак нам и до заграничного уюта недалеко, подумала я, в первый раз увидев все это великолепие.
— Порядок — это прежде всего твое личное дело, а уж потом государства, — втолковывала мне в одном германском городке дородная фрау, принимавшая гостей из Беларуси, пока те охали и ахали, созерцая кукольные многоквартирные домики, вычищенные до стерильного блеска и утопающие в цветах. Сейчас-то уже, пожалуй, таким благообразием не удивишь и в своем Отечестве.
— У нас тоже во многих домах на этажах — цветы и тюль, — заверила меня знакомая из Гродно, только что вернувшаяся из Австрии. — В одной из высоток Октябрьского района (на улице Индурское шоссе) чуть ли не зимние сады на этажах и картины на стенах! А на прилегающей территории просто парк культуры устроили — палисадник, фигурки из камня и дерева, маленький прудик с мостиком, колодец с журавлем. Что называется, красиво жить не запретишь! ЖЭУ их из-под палки заставляло? Нет, сами додумались.
Вот таких бы сознательных жильцов нашим ЖЭУ побольше — чего еще лучше пожелать их работникам накануне профессионального праздника?
На снимке: вот так в теплый сезон выглядит «парк культуры» по улице Индурское шоссе в Гродно.
