«Мы понимаем, что человек — вовсе не однородная сущность: в один и тот же день женщина может сначала руководить целой командой профессионалов, а затем с удовольствием быть сексуальным объектом мужчины, не становясь при этом «шлюхой» или пособницей патриархата. Она может заботиться о том, чтобы ее зарплата не была меньше, чем у мужчин, но не должна получать душевную травму на всю жизнь из–за того, что ее кто–то ущипнул в метро (пусть это и считается правонарушением)», — написали Катрин Денев и еще 99 французских женщин разной степени знаменитости в газете Le Monde. Это неожиданный ответ европейских женщин на развернутую в США широкомасштабную кампанию против сексуальных домогательств #MeToo, и это уже вызвало волну непонимания и недовольства коллег Катрин Денев по ту сторону океана. Хотя не только по ту: итальянская актриса Азия Ардженто, обвиняющая Харви Вайнштейна в сексуальных домогательствах (вы же помните, все началось с него), написала в своем Твиттере (ох уж мне этот Твиттер!): «Денев и другие женщины рассказывают миру о том, как их внутреннее женоненавистничество лоботомизировало их окончательно и бесповоротно». Ненавистничества тут действительно много — со всех сторон. Но пропасть между Европой и США — очевидна и глубока.
Катрин Денев знает, что это такое — быть объектом желания. В прорывном для своей карьеры фильме Луиса Бунюэля «Дневная красавица» она была именно таким объектом вожделения с тяжелыми последствиями. Фильм, снятый в 1967 году, не только получил «Золотого льва» в Венеции, но и стал самым кассовым фильмом Бунюэля, который этот успех объяснил «скорее наличием в картине шлюх, чем режиссерской работой». Даже не знаю, как этот фильм восприняли бы в США сегодня, да и не уверена, что рискнули бы показать.
Сто разгневанных французских женщин пишут: «Пуританская волна не знает пределов. Тут цензурируют рисунок обнаженного мужчины Эгона Шиле на афише. Там требуют убрать из музея картину Бальтюса под тем предлогом, что она пропагандирует педофилию. Здесь добиваются запрета ретроспективы Романа Полански в «Синематеке» и уже отсрочили показ фильмов Жан–Клода Бриссо. В свете такого ревизионизма под ударом оказались даже Джон Форд («Искатели») и Николя Пуссен («Похищение сабинянок»)».
Мне, как и французским женщинам, непонятно это новое пуританство, в которое на наших глазах превращается движение #MeToo. Женщины, его создавшие, стали коллективным «Человеком года» по версии журнала Time. Борьба набирает обороты. В декабре американские женщины театра, кино и телевидения основали движение по защите от сексуальных домогательств и дискриминации Time’s Up («Время вышло»). В числе поддержавших его — актрисы Натали Портман, Стоун, Риз Уизерспун, Эшли Джадд (это она первой из Голливуда напрямую обвинила Харви Вайнштейна, с которого, вы помните, все и началось) и другие. Для работы проекта нужно 15 млн долларов, 13 из них собраны за две недели. Ну и самым заметным символом борьбы стало черное платье. Не маленькое черное платье, на котором настаивала Коко Шанель (Коко из Европы, что она понимала в настоящем голливудском шике?), а роскошное черное платье, во многих случаях полупрозрачное — знак траура по голливудским нравам. И вызов всем тем, кто говорит, что женщины с глубоким декольте, обтянутыми ягодицами и в прозрачном сами напрашиваются на то, чтобы быть изнасилованными. Кстати, в эти дни в печально известном районе бельгийской столицы Моленбек проходит выставка «Это моя вина?». Тяжелая, на ней выставлена одежда жертв сексуального насилия. На самом деле ничего сексуального: джинсы, майки, брюки, обычные юбки. Изнасилование — не вина жертвы, это преступление, за которое несет ответственность только тот, кто его совершил.
А когда женщины надевают прозрачное и подчеркивают то, что считают своими достоинствами, они просто хотят внимания. Симпатии. Восхищения. Обожания. И приставания тоже, от этого никуда не деться. Но есть большая разница между приставанием (даже очень настойчивым, которое в другой культуре и другом контексте может оказаться домогательством) и изнасилованием. Вон Харви Вайнштейн говорит, что секс у него с мечтающими стать актрисами и звездами (и ведь становились) был только по согласию. Потому что знает: за домогательства он уже заплатил разрушенной карьерой и личной жизнью (и я ему нисколечко не сочувствую), а вот за изнасилование придется сесть, и надолго. Если оно, конечно, будет доказано, в чем есть большие сомнения.
В общем, я окончательно запуталась: чья позиция мне ближе — американская или французская? В юности мне казалось, а сейчас я практически уверена, что две силы правят миром — сексуальность и воля к власти. Мужчина не должен принуждать женщину к сексу, суля быстрый карьерный рост и повышение зарплаты. Но мужчина может (и многие из нас уверены, что и должен) делать комплименты, дарить цветы, подавать руку, придерживать дверь и помогать надеть пальто (хотела сначала написать «помогать одеваться», но поняла, как двусмысленно это прозвучит). Мужчина имеет право нас добиваться, а мы имеем право ему отказать. И как французских женщин во главе с Катрин Денев, меня возмущает шведский законопроект, согласно которому «тем, кто желает вступить в сексуальную связь, необходимо получить письменное согласие! Все это создает новые препятствия, и двум взрослым, у которых возникает желание переспать, придется предварительно составить через приложение на телефоне документ с полным перечнем приемлемых и неприемлемых, по их мнению, практик». Кстати, французский министр по гендерному равенству предложила законодательно запретить называть женщин «кисками» и другими уменьшительно–оскорбительными именами. Мне почему–то уже не смешно.
Я с юности боюсь стесняющихся мужчин, которые осторожно спрашивают: «Можно, я тебя поцелую?» После такого вопроса только развернуться и уйти. Это разница культур или неправильное воспитание? Страсть, из нашей жизни уходит страсть, оставляя разум и холод. И я подписываюсь под словами французских женщин: «Мы же отстаиваем право на флирт, которое необходимо для сексуальной свободы. Мы сегодня достаточно опытны, чтобы признать, что сексуальный порыв по самой своей природе является оскорбительным и диким. В то же время мы достаточно дальновидны, чтобы не путать неловкие ухаживания с сексуальной агрессией». Ухаживайте за нами, дарите цветы и любите нас в нашем сумасбродстве. И никакого пуританства, пожалуйста, никакого пуританства.
Инесса ПЛЕСКАЧЕВСКАЯ, собкор «СБ» в ЕС.
sbchina@mail.ru
