Корреспондент "СБ" 2,5 дня работала на "цветочного барона"

Кастинг состоялся на полупустой стоянке в кабинке грузового микроавтобуса. 52–летний азербайджанец сканировал мою личность:

— Замужим?

Я утвердительно кивнула.

— Э, зачэм мина абманываешь?! Какой нормальный мужик вот такую кралю пагоныт на холод с цвэтами стаять?! Или ты за дурака замуж вишла?

Пришлось срочно выкручиваться, дескать, муж очень хороший, но внезапно тяжело заболел. А деток двое, забот много... Смотрю — сработало. Подобрел. Но допрос продолжил. Да с таким пристрастием!

— А живешь, красавыца, гдэ? Хачу знать, гдэ тэбья искать, если с моими дэньгами на кармане свинтыш? Так что вийдэш на работу с копией паспорта!

Это означало — я трудоустроена! Оставалось обсудить зарплату.

— Пиццот тысяч в дэнь! Эта самий балшой цина!

Разговор пошел веселее. Мой работодатель даже поделился историями предыдущих кастингов. Сказал, что 28 февраля к нему пришли аж 26 человек, а принял только четырех. Оказалось, не по душе Самиру те, кто употребляет алкоголь, курящие (вместо работы одни перекуры), робкие, неопрятные, молчуны... Среди трудоустроившихся счастливчиков был, кстати, 18–летний парень, очень положительный и спортивный.

Время и место выхода на работу предстояло согласовать в четверг вечером. Но мой новый начальник напомнил о себе уже через несколько часов:

— А хочышь заработать на цвыточках прама завтра? Тагда в 10 утра стой на ринке!

Эх, лучше бы я сказала «нет»...

Самир распахнул дверь одного из деревянных вагончиков. Света нет. За неуплату отключили. Поэтому дверь, за которой то дождило, то снежило, оставалась настежь открытой. На полу громоздились большие коробки с тюльпанами. Что должно было меня согреть? Работа! Задача — подготовить товар к продаже. И если кто–то думает, что подрезать ножки у тюльпанов — плевое дело, то рекомендую сделать это 8 тысяч раз. Берешь связку из 25 цветков, кладешь на стол и укорачиваешь обветрившиеся стебли на сантиметр. Ставишь в коробку с водой. Увы, на охапке пятидесятой начала ныть рука. Вскоре на указательном пальце образовалась мозоль. Руки и ноги тем временем коченели от холода. А ближе к полудню зуб на зуб не попадал.

А качество товара... Во многих связках все до единого стебли на 3 — 4 сантиметра усохли и покрылись лохматой плесенью. Кое–где желтела и листва. Красные тюльпаны вообще были очень мелкими. Но Самир утверждал, что вся «красота» была срезана только вчера в частной оранжерее... Когда последний букет опустился в воду, Самир посмотрел на часы и довольно крякнул — управиться к 15.30 он явно не рассчитывал. Прошу расчет, надеясь на премию.

— ...200 тыщ хватит?

Оказывается, эта работа оценивалась моим начальником отдельно. Соответственно отдельно нужно было и обсуждать оплату. И несмотря на то что я чувствовала себя разбитой как минимум на миллион, мне удалось выхлопотать сверху еще только 50 тысяч. Но то были еще цветочки...

В пятницу, 6 марта, особого ажиотажа вокруг цветов не ожидалось. Ставка была на традиционные «корпоративы» и пятничное настроение. И вот неподалеку от станции метро «Могилевская» возле продуктового магазина развернулся мой цветочный «павильон». Прилавок — два колченогих фанерных столика, слева — две коробки с 500 тюльпанами. У конкурентов, я сразу заметила, столы были поприличнее, все красиво застелены, тюльпаны уже в симпатичных букетах. Не скупился народ на красочный целлофан с рисунками, специальную бумагу, а также золотистые ленточки и другие украшения. Большинство работали в парах или даже семьями, поочередно отлучаясь в машину рядом, чтобы погреться и перекусить.

Мне же Самир выдал рулон прозрачного целлофана, который тут же разрезал надвое. Назначил и твердую цену: 20 тысяч за тюльпан и ни копейкой меньше. Букет из трех цветков — 50 тысяч.

— А если милиция или налоговая нагрянет?

— Малынькая, что ли? Дашь в лапу!

Потом, правда, принес какие–то бумажки об уплате единого налога аж на 14 дней неким Мубаем Рашидовичем. Сумма равнялась стоимости... 13 цветков.

— А ленточки? Или резинки хотя бы... Чем перевязать букет, Самир?

— Продавай так! Ты что, нэ видышь, какой уникальный цвиток мы прывезли?!

Я, похоже, ничего не смыслила в тюльпанах. Явно уступая конкурентам по размеру и разнообразию красок, половина моих бутонов слежалась, поэтому упрямо «смотрела» в сторону, что вскоре не раз заставило покупателей отказаться от покупки. Не выдали мне и разменных купюр на сдачу. Самир исчез. Первые деньги от покупателя — 200 тысяч — я чуть умолила разменять продавца в газетном киоске напротив. Это было ближе к полудню... Холод к тому времени уже пробрал до костей.

Коллега Светлана, приехавшая из Полоцка торговать цветами в горшочках, сочувственно улыбалась мне из–под меховой шапки и толстого пуховика. И все равно пританцовывала, даже в толстых бурках:

— Меня предупредили, как одеваться, солнышко обманчиво. Соблазнилась на рассказы подруг о том, как в прошлом году за три дня они вот так же заработали по 700 — 900 долларов. Вчера мне выдали 250 тысяч...

Скоро позвонил Самир и поинтересовался успехами:

— Мало продашь — капейки палучышь!

12.52. Из 500 тюльпанов ушло только 35. К этому времени я научилась отвлекать внимание покупателя от неказистых листьев веселым разговором, комплиментами. Упаковывая, заслоняла огрехи ладонью или соседним цветком. Скоро и завралась: «Свежие? Вчера сама лично срезала! Маленькие? Это сорт такой, особенно устойчивый. Три недели не осыплются!» Некоторые покупатели, впрочем, были совсем нетребовательны. Молодой человек попросил быстренько «слепить» два букета по 3 цветочка:

— Любые кидай! Мне все равно. Лишь бы мать с сестрой отвязались.

Из солидной машины вышел мужчина в дорогой куртке и направился в мою сторону. Ну, думаю, сейчас всю охапку унесет...

— Два желтых тюльпана. В разные целлофаны. Это на прощание... Означает: «Пока, любимая!»

Ближе к обеду Самир окончательно занервничал и согласился уравнять цену с конкурентами. Дела сразу пошли лучше! Инженер лет 45 попросил собрать 4 букета, каждый из 9 тюльпанов.

— Для жены, сестры, дочери и тещи. Самые лучшие.

Я постаралась от души, за что и получила 20 тысяч сверху.

Две девчонки на роликах останавливались возле каждого столика, умоляюще смотрели на продавцов и откатывали ни с чем. Спросили цену и у меня. Сразу поникли:

— Ну где взять еще денег?

Оказалось, сестренки. Сэкономили 15 тысяч на школьных обедах. Этого не хватало даже на один тюльпан. А цветами хотелось подбодрить маму:

— Папа опять явился под утро. Такой пьяный, что смотреть противно! И без денег. Мама убежала на работу в слезах. Она у нас санитарка в больнице. Знаете, как жалко?

Выдала девчонкам букет из 5 тюльпанов, в кассу положила свои чаевые. Укатили счастливые...

Один покупатель долго примеривался к цене, цвету и объему. Капризничал, кривился, потом хмыкнул: «Ай, ну его... недостойна она такого...» — и собрался отчалить. Тут я рискнула:

— Уж не знаю, кого вы имели в виду, но у вас точно есть одна женщина, которая достойна хорошего букета! Та, что в детстве с ложечки кормила...

Уже через минуту «капризный» уходил с букетом из 11 цветков. В этот момент я почувствовала себя уже кем–то большим, чем просто торговкой. И мне это нравилось. По крайней мере, морально компенсировало коченеющие пальцы и леденеющее лицо.

В 18.00 появился Самир. Я ликовала: скоро поем и отогреюсь! Не тут–то было. «Цветочный король» велел пересчитать кассу, изъял 2 миллиона и сказал, что переводит меня в подземный переход. Поставил на сквозняке, «зато на виду»! Оказалось, что из всех продавцов в этот день я была самой полезной, за что мой рабочий день и был увеличен до 21.30.

— Маладэц! Из 2.600 тысяч 500 — уже твои! Остальные — курицы, толька па 400 тысяч натаргавалы! А одну лахудру еще и на 300 тысяч нагрэли! Вот зачэм брал ее?

Смысл «разводки» был в следующем: пока один шумно выбирает цветы, второй потихоньку их ворует. При этом первый активно демонстрирует купюру в 200 тысяч, потом ее прячет, но уже настаивает на сдаче. Поскандалив, отказывается от покупки и требует 200 тысяч якобы обратно. Продавец отдает свои. Пропажа тюльпанов обнаруживается позже. История была рассказана вовремя. Скоро такой же трюк попытались проделать и со мной. К счастью, безуспешно. Попробовал надуть и разговорчивый студент. Купил тюльпан и... подарил мне. Потом вернулся с копеечной шоколадкой, сказал, что меняет ее на тот тюльпан, к которому просит доложить еще два. Докладываю и вижу, что собирается уходить.

— А еще 30 тысяч?

— Так ведь вам шоколадка!

— Хозяин шоколадками кассу не принимает!

Недовольный, он выложил деньги, загреб шоколадку и удалился. Ну и фрукт! А еще я давно не видела такого количества нетрезвых граждан сразу. И все — мужчины! Напрашивался вопрос: у кого же все–таки праздник?

6 марта я продала почти 200 тюльпанов. Довольный начальник на следующий день велел быть готовой к 7 утра. Только меня уже не радовали ни 500 тысяч зарплаты, ни 100 премиальных... В субботу Самир вынужден был вернуть меня домой к обеду: с температурой много не наторгуешь. В качестве компенсации вручил букет из 25 желтых тюльпанов. Посоветовал бросить мужа. И пообещал, что поставит торговать фруктами...

В общем, я провела 8 Марта под одеялом с банкой малинового варенья. Состояние на чувствах минчан, увы, не сколотила. Зато обрела жизненный опыт. А он, говорят, бесценен.

Советская Белоруссия № 45 (24675). Вторник, 10 марта 2015