Время — это всегда стиль. На смену традиционным газетным жанрам приходят новые формы. То, что было модным вчера, сегодня — скучно. Будущее всему готовит свою порцию нафталина... Это — неизменная диалектика жизни. Но она учит и беспристрастному, внимательному взгляду в прошлое. Предлагаем это сделать глазами известного и, прямо скажем, очень традиционного журналиста Леонида Екеля. Сегодня — очередная публикация его авторской рубрики.
«Верно сказано: здоровье, как и счастье. Когда оно есть, его не ощущаешь. А случится беда, вот тогда и поймешь, что оно висит на тонюсенькой паутинке. И любая случайность может ее оборвать. А случайности эти на каждом шагу. И нет для них никаких законов и правил. На то они и случайности... Но мудрая природа закладывает внутри человека защитные механизмы, которые не позволяют ему впадать в панику. Что же это была бы за жизнь, если каждую секунду думать: со мной может что–то случиться?! И соломки не хватит подстелить под каждое «что–то»... Проснулся не от боли, а от того, что просто светит солнце или дождик барабанит в окно, — и радуйся. Ты живешь! И этим сказано все. А боль — дело обычное. На то и есть мы, врачи. Облегчить участь страждущих людей, как говорили в старину, — наше предназначение...»
Так или примерно так рассуждал доктор Бобков по дороге в поликлинику. Не склонный философствовать, он даже сам удивился своим мыслям: «Что это сегодня со мной? Ах, да... Тот мужчина на автобусной остановке». К Бобкову подошел незнакомый человек: «Здравствуйте, доктор! Вы меня не узнаете?» «Извините, нет». — «Я у вас лечился. Спасибо вам. Все как рукой сняло». И ничего вроде не произошло, а на душе радостно. Как будто весна средь зимы заглянула на минутку. А боль действительно сняла его рука...
Мне не нравится, когда о человеке говорят: «простой», «рядовой», «самый обыкновенный». Можно подумать, что все человечество сплошь и рядом должно состоять из героев или одних генералов... Герои потому и герои, что их — единицы. А историю делают миллионы. И они дают объективную картину жизни. Поэтому каждый из этих миллионов, как зеркало, в котором отражается окружающий мир...
В детстве Саша Бобков не отличался отменным здоровьем. К врачам обращался нередко. И вот с тех пор люди в белых халатах ему казались едва ли не богами. Саша твердо решил: буду врачом. Среднюю школу в Наровле он окончил с золотой медалью. Поступил в Киевский медицинский институт. Старейшее в Европе высшее медицинское учебное заведение славилось на всю страну своими преподавателями. Лекции читали академики с мировой известностью. Но это были вполне земные люди. В студенческой столовой можно было запросто оказаться в одной очереди с профессором или академиком. Считалось в порядке вещей, когда маститые ученые, обращаясь к зеленому студенту, называли его коллегой. Дух подлинного демократизма царил в стенах этого вуза. Иначе не привить студентам человеколюбия. А ведь это — первейший долг врача...
После окончания Киевского мединститута Александра Бобкова распределили в Черниговскую область. С тех пор уже прошло четверть века... Амбулатория в селе Гремяч была не хуже и не лучше других лечебниц для сельского люда. Фельдшер, стоматолог, детский врач да терапевт — вот и весь наличный состав. Служебного жилья не было. Врачи ютились по чужим углам. И там же, как правило, столовались. Все проблемы, типичные для села любой советский республики, не обходили их стороной. Но так было по всей стране. А страна эта не чужбина, а их Родина. И так они были воспитаны, что прежде думали о ней, а потом уже о себе. Единственно, чего хватало с избытком, так это — работы. Приходилось иногда принимать по 35 человек в день. И делать буквально все. Молодой врач–стоматолог был и терапевтом, и хирургом, и ортопедом. За многое он брался впервые. Конечно, было страшновато. Но Александр Васильевич прекрасно понимал: не пересилишь страх — всю жизнь будешь бояться. Стоматологу нужна и крепкая рука, и точный глаз, и абсолютная уверенность в правильности своих действий. Если бы существовала градация боли, то, очевидно, зубная занимала бы верхнюю строчку. И у каждого человека, как известно, своя степень ее терпения. Один способен выдержать муки и несколько дней, а другого не хватит и на час. Измученный страданием, больной может указать на верхний зуб, а на самом деле болит нижний. Там все переплетено... Если у Александра Васильевича есть хоть малейшее сомнение, он готов примериться хоть сто раз. И лишь придя к убеждению, спокойно и уверенно приступить к делу. Потому за 25 лет врачевания он не совершил ни единой ошибки. «Коль взялся избавлять людей от самой дикой боли, то свою специальность ты должен знать досконально, — считает Александр Васильевич. — Тогда и себя уважать будешь, и люди о тебе плохого слова не скажут». И это действительно так. Крестьяне украинского села Гремяч, да и многих окрестных сел поверили, что он владеет силой исцеления. Молодого доктора, как своего односельчанина, они уважительно называли: «Наш Василич». В бесконечных делах и заботах три года (срок обязательной отработки диплома) пролетели, как три дня. Александр Васильевич Бобков вернулся в родную Наровлю. И как будто попал в прифронтовую полосу. Чернобыльская трагедия сокрушила мирную жизнь милого сердцу края... С обжитым уголком родного Полесья, где прошли годы детства и юности, пришлось проститься. Переселение. Поиск своего места... Нет, не под солнцем, а под лампами над креслом в кабинете стоматолога... В 8–й городской клинической стоматологической поликлинике Александр Васильевич Бобков работает уже 10 лет. Это единственная в Минске специализированная клиника. 30 лет назад она была построена по специальному проекту. И мощность ее такова, что в одну смену она готова к 750 посещениям.
У Александра Васильевича тот вершинный возраст, когда и опыт есть немалый, и сил еще достаточно. За многие годы практики у врача, возможно, и притупляется чувство сострадания к больному. Ведь вся его работа — это сплошное напряжение нервов. И оно без конца бьет и бьет по его сердцу. И сердце устает. Сердце грубеет. Удивительно, но у Александра Васильевича оно ни чуточку не очерствело. И по–прежнему он верит в силу слова врачевателя. Ведь существует же такая медицинская максима: «Если после разговора с врачом больному не станет легче, то это плохой врач». Вот он усадил в кресло очередного посетителя. С участием взглянул на искаженное болью лицо. И как будто сам вошел в эту боль: «Вы только, пожалуйста, не волнуйтесь. Сейчас я сделаю вам обезболивающий укол. Будет немножко больно. Но что делать, первый шаг против боли — тоже боль... Уколы вы переносите нормально? Ну вот и хорошо. Теперь вам станет легче. А зуб ваш удалять не будем. Подлечим — и все дела. Запишитесь на прием к терапевту. Идемте, я вас провожу (взял под локоток). Голова не кружится? И болит уже не так? Ну вот и славненько».
Человека по–настоящему делает счастливым не благополучие, а чувство его нужности, необходимости людям. И если это чувство — потребность души, если без него он не мыслит свою жизнь, никто не помешает его счастью...
«В мою работу нельзя не вкладывать душу. Ее невозможно выполнять механически. Как музыкант чувствует душу инструмента, так и врач должен ощущать страдания человека, пришедшего за помощью. Мои руки и сердце — одно целое. И так с каждым пациентом. А за смену их бывает и 12, и 15 человек. И к каждому — свой подход. Потому что совершенно одинаковых людей в природе не существует. Даже у близнецов есть свои отличия. Я отвечаю за человека. И нет у меня права хоть в чем–то его разочаровать. Вот, скажем, необходимо поставить элементарную пломбу. А ведь это — целое искусство. Пломбочку надо умело замесить и чутко, как с комочком живой материи, с нею обойтись. Вот тогда она будет служить и долго, и надежно. Когда перед каждым пациентом выкладываешься сполна, то к концу смены такое чувство, будто марафон пробежал. И только перевел дыхание, а тебе говорят: «Поднимайся, дорогой. Сделай еще круг...» Я имею в виду подработку после своей смены в частных клиниках. На все предложения я неизменно отвечаю: нет. Потому что полноценной отдачи не получится. Значит, будет халтура. Неизбежны сбои, ошибки. Разве совесть может такое позволить? Я не могу делить людей на своих и чужих. В государственной поликлинике, дескать, свои пациенты, а в частных — чужие. Перед болью все равны... Служить своему делу надо свято. А врачу — в первую очередь».
Вот таким коротким монологом доктора Александра Васильевича Бобкова и закончилась наша беседа.
На снимке: врач–стоматолог А.В.Бобков.
Фото автора.
