Зенон Ловкис: «Не привык перекладывать ответственность на других»

Есть ученые, которых коллеги ценят не только за компетентность, но и за выдающиеся человеческие качества. Наш собеседник как раз из них. Профессор, доктор технических наук, член-корреспондент НАН Беларуси, заслуженный деятель науки Зенон Ловкис с 2006 года возглавляет Научно-практический центр Национальной академии наук по продовольствию. Про таких говорят: сделал себя сам. Недавно ему исполнилось 73 года, но темп работы сбавлять не собирается. Сегодняшний разговор — о личном, научных достижениях и не только.



— Зенон Валентинович, ваш путь в науку можно назвать поистине ломоносовским. Упорство и настойчивость откуда? 

— Мне кажется, что эти и другие характерные качества свойственны поколению, родившемуся в тяжелые послевоенные годы. Баловать нас было некому, да и нечем — повсюду голод и разруха. На селе ребята вообще взрослели рано, поскольку работали наравне с родителями. Конечно, такого детства никому не пожелаешь, но с другой стороны, суровые условия и формировали особые пробивные характеры. Хотя все зависит от каких-то личностных качеств. Я, например, не привык перекладывать ответственность на других. Даже сейчас прежде чем дать поручение, должен сначала сам разобраться, выполнимо оно или нет. Это не очень начальственное поведение, но иначе не умею. Вообще, каждый сам выбирает стиль руководства. Лично для меня важен сплоченный, сильный, грамотный коллектив умных людей и единомышленников. У такой аудитории заработать и поддерживать авторитет непросто. Но зато постоянно держишься в тонусе. За годы совместной работы нам удалось достичь значительных успехов. И я считаю, что это главный показатель. 

 Что касается ломоносовского пути, какое-то сходство есть, хоть мне и не довелось пешком идти за знаниями в буквальном смысле слова. Разве что с пятого класса — в соседнюю деревню, по 6 километров туда и обратно (у нас поблизости была только четырехлетка). Ну а так я сельский парень из деревни Можейки Поставского района Витебской области, чем и горжусь. Кстати, на своей малой родине бываю достаточно часто. Несмотря на то что родни там уже не осталось, не забываю земляков. Да и сердце все же тянет. 

— Не каждому в 19 лет выпадает быть руководителем хозяйства. Что это за история? 

— Председателем колхоза имени Мичурина я официально не был, но замещал руководителя хозяйства, где до этого полтора года работал инженером-механиком (после окончания Городокского техникума механизации и электрификации с красным дипломом). Вообще-то, собирался идти в армию, но в конце мая директор Михаил Иванович Корней попал в аварию, затем в больницу. А ситуация с кадрами тогда была такая, что, кроме меня, заменить его было просто некому. Поэтому в райкоме партии мне даже перенесли срок призыва на осень, что было беспрецедентным случаем. Действительно, пришлось и руководить, и сеять, и убирать. И это был, если так можно сказать, поворотный момент. 

Председатель колхоза по возвращении, оценив мои усилия по хозяйству, посоветовал ехать учиться. Но в Белорусский институт механизации сельского хозяйства (БИМСХ, ныне БГАТУ) я опоздал — автобус в столицу довез только к 16 часам, прием документов уже закончился. Посидел на скамейке под дверями, подумал… В тот же вечер сел на поезд и поехал в Москву поступать в Московский институт инженеров сельскохозяйственного производства. Со всеми моими активами в виде красного диплома техникума и трудовой книжки с инженерной должностью меня охотно взяли. Уже будучи студентом, где только не работал — разгружал вагоны, был и кочегаром, и сторожем, и шофером на ночной смене в автопарке. Но в то время для молодых людей, которые должны были сами себя содержать (родители у большинства не роскошествовали, а то и вовсе отсутствовали), это не было в диковинку. Такие вот университеты. 

 В аспирантуре занимался системами силового и позиционного регулирования трактора МТЗ (тогда их только начали разрабатывать). Все делали сами — чертили, точили, регулировали автоматику и электронику, проводили испытания. Приходилось работать и по ночам, но это было очень интересное время. После увлекся прикладной гидравликой, а конкретно — гидравлическими системами для активных рабочих органов сельхозмашин. 

— Вы работали в Москве, имели прекрасные перспективы и даже квартиру в столице. Многие и думать бы забыли о Беларуси, но вы, наоборот, вернулись. Почему?

— Намерение вернуться у меня было всегда, но еще и обстоятельства так сложились — приболела мама (отец умер, когда я учился еще на втором курсе института). Переезжать она не хотела, поэтому мы с семьей приняли решение возвращаться. Я перебрался уже с солидным научным багажом и имел возможность выбирать условия. Получилось, что по конкурсу попал в тот самый институт, куда не поступил когда-то, — БИМСХ. Сначала был доцентом кафедры сельскохозяйственных машин, организовал отраслевую научно-исследовательскую лабораторию, где занимались гидроприводами. Кстати, в современном картофеле­убо­рочном комбайне используется наша конструкция, а гидрофицированные рабочие органы устанавливают практически на все современные сельхозмашины. Затем мне предложили возглавить кафедру теории машин и механизмов, а в 1998 году создать кафедру гидравлики и гидравлических машин. Разрабатывали учебные планы и программы, издавали учебники и пособия. Ими и сейчас пользуются все русско­язычные вузы СНГ, что для меня составляет предмет особой гордости.

— Но как вы, будучи известным ученым в области гидравлики, возглавили научный центр, абсолютно с ней не связанный? 

— Мне всегда нравилось пробовать что-то новое. Да и пробивной характер, наверное, стал уже притчей во языцех. Перед тем как возглавить РУП «Белорусский научно-исследовательский и проектно-конструкторский институт пищевых продуктов» — так тогда назывался Научно-практический центр НАН по продовольствию, ­— я некоторое время (в 2000 году) работал начальником главного управления науки, образования и кадров Минсельхозпрода. Уговорил меня на эту работу тогдашний министр сельского хозяйства Иван Петрович Шаколо. 

Пришлось принять ряд непростых и даже непопулярных решений. Тем не менее я считаю, что они были правильными. Например, сельскохозяйственные техникумы тогда становились колледжами, за каждым был закреплен колхоз. В итоге деньги, которые должны были идти на образование, шли на нужды хозяйства. Я занял жесткую позицию по этому вопросу, так как считал, что распылять средства, нужные для обучения специалистов, нельзя. В итоге техникумы мы отделили, оставили только два мощных хозяйства — учхозы БСХА и Гродненского государственного университета, которые функционируют до сих пор. Через год на совещании в Правительстве озвучили мою фамилию как директора создаваемого РУП «БелНИИ пищевых продуктов». Я был удивлен, но возражать было бы неуместно. Тем более что в таком учреждении действительно была необходимость. В то время в Беларуси просто не было научных институтов, которые бы сопровождали пищевую промышленность. Так что речь, если хотите, шла ни больше ни меньше о национальных интересах страны. А моя жизненная позиция такая: надо — значит, надо. Кстати, если уж по существу, то современная пищевая промышленность — это сложное оборудование, 50% которого (насосы, трубопроводный транспорт, дозаторы, смесители и многое другое) работает по законам гидравлики. Так что я на своем месте был изначально, и никакого противоречия тут нет. 

— Чего удалось достичь за 18 лет работы, особенно если учесть, что заниматься всем пришлось с нуля? 

— С нуля — это еще мягко сказано. Например, вы бы видели здание нашего центра в то время. Мебели нет, один туалет на 5 этажей, на первом — земляной пол, окна заставлены фанерой, двери заколочены. Когда увидел это все в первый раз, был в шоке. Многие говорили, что ничего не получится. Но я подумал: не на того напали. Итак, до зимы всего ничего, нужно восстанавливать систему водоснабжения и отопления, денег на это нет, поскольку обещанные подъемные перечислят еще нескоро. После того как стало понятно, что помощи ждать неоткуда, пришлось засучить рукава. Честно говоря, это была практически детективная история. В итоге деньги по договору взял в долг у директора завода игристых вин. Нашел газосварщиков, водопроводчика, закупил трубы и все, что нужно. За две недели отремонтировали систему канализации, отопления и водопровод. Причем сделали на совесть — ни одной поломки с тех пор.

 Далее пришлось решать проблему с кадрами. После развала СССР институты, обеспечивающие научное сопровождение пищевой промышленности, оказались на территории России и Украины. У нас сохранился только филиал Молочного института (нынешний Институт мясо-молочной промышленности). Пришлось открыть аспирантуру, создать совет по защите диссертаций, наладить издание научного журнала «Пищевая промышленность: наука и технологии», методической литературы. На данный момент более полумиллиона белорусских предприятий пищевой промышленности разной формы собственности получает у нас консультативную и научную помощь. Центр пользуется заслуженным уважением коллег за рубежом. Так что работа проделана колоссальная. 

 В настоящее время в НПЦ по продовольствию создана серьезная научная школа, успешно функционирует комплексная система контроля качества и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов. Основу ее составляют четыре структуры: Центр сертификации пищевой и парфюмерно-косметической продукции, Республиканский контрольно-испытательный комплекс качества и безопасности продуктов питания, Национальный технический комитет по стандартизации «Продовольственное сырье и продукты его переработки» и сеть отраслевых центральных дегустационных комиссий. Ежегодно у нас разрабатывается до 900 рецептур различных продуктов питания. 

Например, разработаны продукты, предназначенные для различных возрастных категорий населения (а это уже новое слово в науке). Они обогащаются витаминами, минеральными веществами, пищевыми волокнами и другими компонентами, которые благотворно влияют на микрофлору желудка, иммунную систему, то есть обладают профилактическим или лечебным действием, что во много раз увеличивает их полезность и качество. Разработана рецептура для серии кисломолочных биопродуктов, обогащенных пищевыми волокнами, кальцием, концентратом сывороточных белков. При систематическом употреблении они способствуют усилению иммунитета, снижению развития аллергических реакций, нормализации микрофлоры желудочно-кишечного тракта. 

 За 15 лет создано более 9000 новых видов продуктов питания. В целом пищевая наука прибыльная. В прошлом году на 1 рубль затраченных средств в среднем произведено продукции на 146 рублей (в 2017-м — на 20,1 руб­ля).

— Насколько я понимаю, ваш центр занимается также контролем импортной продукции. Например, в свое время вы выражали озабоченность низким качеством поставляемого в Беларусь детского питания. Как обстоят дела сейчас? 

— Такая проблема действительно была, и очень серьезная. В 2013 году, по нашим данным, до 60% ввозимого детского питания не отвечало строгим стандартам качества, принятым для этой категории продуктов. Сейчас вылавливаем не более 5—7% — меры и постоянные выборочные проверки дали результат. К тому же если в 2000-х годах у нас в стране не производилось детское питание (только смеси), то сейчас оно разрабатывается с участием наших специалистов и идет на экспорт. 

 Удалось решить и алкогольную проблему. Например, в 2010 году в стране было настоящее нашествие паленого коньяка: из 12 бутылок, поставленных для контроля, натуральный коньяк оказался только в одной. Пришлось идти войной на фальсификат — было разработано 7 новых коньячных стандартов (такого даже во Франции нет) и 23 методики для исследования показателями. В результате в Беларуси нет поддельного коньяка, а если приходит состав с коньячным спиртом, его качество легко проверяется на хроматографе. Точно такая же ситуация и с водкой — паленую у нас найти крайне сложно, контроль тут строгий.

— А каково качество белорусской водки? 

— Отличное, я бы сказал. Не зря внедрены новые технологии как в производство, так и в область контроля качества. Причем если раньше первое место традиционно держали брестские производители, затем шел минский «Кристалл», то теперь все заводы страны на достаточно высоком уровне. Различия в качестве — это какие-то десятые доли балла. 

— Парадоксально, но факт — мы имеем такую мощную научную базу, разрабатываем полезные продукты, а белорусы все равно питаются неправильно. Не секрет, что людей с лишним весом становится все больше. Есть ли выход из этой ситуации? 

— Это сложная проблема, и решение у нее комплексное. Более того, она требует усилий всех сторон. Как я уже говорил, ученые готовы предложить рецептуры здоровых, сбалансированных, обогащенных всеми необходимыми питательными веществами продуктов. Нужна заинтересованность производителя, хорошая маркетинговая реклама и, что крайне важно, — реклама социальная. Показателен пример Польши, где удалось наполовину снизить уровень заболеваний системы кровообращения. Тем не менее взрослые люди перестраиваются медленно — такой эффект достигнут только после трех лет регулярных ежедневных вечерних передач (так сказать, в рейтинговое время) о рациональном питании и его особенностях при разных заболеваниях. Дети привыкают к здоровому питанию быстрее и легче. Но чтобы они выросли здоровыми, нужно заинтересовать в этом в первую очередь родителей. Получается в некотором роде замкнутый круг. Надеюсь, из него удастся вырваться. 

— Все ли разработки удается внедрять в производство? 

— Проблема существует, к сожалению. Причины разные — от недоработок на местах и нежелания шевелиться до объективных причин. Например, у нас есть ряд исключительно полезных продуктов на основе картофеля и топинамбура. Но загвоздка в том, что под топинамбур у нас в республике заложено всего 5 гектаров посевных площадей. А при таких небольших объемах наладить мало-мальски серьезное производство не получится. Так что многие рецептуры ждут своего часа. Хотелось бы надеяться, что не зря. 

Также есть проблема с внедрением полезных продуктов нашей разработки на комбинатах школьного питания, хотя это крайне важно. Мы проводили дегустации, сотрудничаем в этом плане с Министерством образования. Нельзя сказать, что процесс не идет, но все это движется крайне медленно. Наверное, нужно какое-то административное решение, но его пока нет. 

— Недавно была открыта научно-исследовательская лаборатория «Функциональное питание». Что это и почему важно? 

— Создание такой лаборатории — важный шаг как для дальнейшего развития всей пищевой отрасли, так и в борьбе с неправильным питанием. К сожалению, число заболеваний, им вызванных, в современном мире растет как на дрожжах. Основной задачей специалистов лаборатории будет профилактика этих болезней, разработка научных подходов для создания новых видов продуктов с учетом индивидуальных особенностей человека. У пациентов будут измерять рост, вес, анализировать состав тела — соотношение мышечной и жировой ткани и воды, оценивать функциональное состояние организма, его адаптационные возможности, состояние иммунитета, рассчитывать биологический возраст, проводить мониторинг глюкозы. Потом с учетом всех данных мы сможем предложить варианты корректировки рациона, особую диету с включением специализированных продуктов питания. На данный момент это платная услуга, но само направление уже отрасль будущего. 

bebenina@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter