Почему процесс ввода в оборот пострадавших от радиационного заражения земель нельзя ускорить никакими способами

Землю возродить – не поле перейти

В Жлобинском районе исключено из радиационно-опасных и переведено в хозяйственное использование более 474 гектаров земель. Не бог весть сколько, конечно, но здесь важно в первую очередь то, что сам процесс идет. Давайте посмотрим почему. 

Фото  pixabay.com

После аварии на Чернобыльской АЭС цезием-137 в большей или меньшей степени было заражено 46,5 тысячи квадратных километров, или 23 процента всей территории страны. Что касается сельхозугодий, то из хозяйственного оборота пришлось вывести 864,4 и 288 тысяч гектаров земли, зараженных цезием и стронцием соответственно: вести на них хозяйственную деятельность без ущерба для здоровья человека было нельзя. Как и получить чистую продукцию.

Можно ли посчитать упущенную выгоду хотя бы нашего агрокомплекса от того, что без малого тридцать пять лет эти угодья не работали и не давали отдачу? Чисто экономическими инструментами, наверное, нет. Но можно прикинуть вот так. Выведенные из оборота 1152 тысячи гектаров — это ровно десять Слуцких районов или почти вся Минская область, имеющая 1584 тысячи гектаров сельхозугодий. Прошлогодний вклад ее сельского хозяйства в валовой региональный продукт — 2021 миллион рублей. Переводим рубли в доллары, множим на годы и приходим к выводу, что в суммарном ущербе от аварии, который оценивается в 235 миллиардов долларов, даже при моем дилетантском подсчете понятно, что за агрокомплексом числятся колоссальные убытки.

Трагизм ситуации еще вот в чем. Нефть, разлившуюся по водной акватории, можно собрать. Заболоченные угодья мелиорировать, деградировавшие — восстановить и дать им вторую жизнь. И даже участки с невысокой плотностью радиоактивного загрязнения могут давать чистую продукцию — наши агрономы знают, как не допустить миграции радионуклидов в культурные растения, а государство за истекшее пятилетие на проведение защитных мероприятий в сельхозпроизводстве направило миллиарды рублей.

А что делать с землей, впитавшей в себя самые опасные элементы таблицы Менделеева в запредельных количествах? Ее вылечит только время. И человеку остается только ждать да подсчитывать периоды их полураспада. И если у цезия и стронция они исчисляются всего-то десятилетиями и к этому времени их концентрация в почве естественным путем уменьшилась наполовину, то у трансурановых плутония, америция и прочих он составляет тысячи и миллионы лет. И с этим ничего не поделаешь: эксперты подсчитали, что только после десяти периодов полураспада, примерно через три столетия, земля окончательно очистится от радионуклидов.

Вот поэтому количество земель, выбывших и вновь введенных в сельхозоборот, исчисляется сотнями гектаров. За все поставарийные годы это всего лишь 19 тысяч гектаров. Одна шестая сельхозугодий вышеупомянутого Слуцкого района! Что ж, значит больше нельзя — здесь не тот случай, чтобы планы перевыполнять и рапортовать о достижениях. Поверьте, немало серьезных документов нужно составить, немало инстанций пройти, чтобы в постановлении Совмина появилась соответствующая формулировка.

Так нужны ли эти земли производителю, неужто без них никак? Этот вопрос я не единожды задавал специалистам и руководителям сельхозпредприятий. Ответ был один и ожидаемый — нужны и даже очень. Помню, агроном одного из хозяйств Кормянского района, который как раз по весне принял в пользование аж тысячу таких гектаров, буквально на коленке расписал мне, сколько и каких культур на них посеет, сколько снимет кормовых единиц, как это отразится на производстве молока, экономике хозяйства в целом и зарплате его тружеников. Уверен, что не менее интересные выкладки мог бы сделать легендарный Григорий Шпаков, хозяйству которого катастрофически не хватает земли. А скажи, к примеру, жителям столинских Ольшан, что в распоряжении сельсовета вдруг появилась целая тысяча гектаров, уверен, очередь с заявлениями на их получение растянулась бы на километры.

Ничего в этом удивительного. Наше сельское хозяйство стало агробизнесом. Земля как основное средство производства обеспечивает его успешность. Конечно, наши супеси и суглинки — это не те черноземы, на которых из оглобли телеги вырастают, но благодаря современным технологиям, умелому на них хозяйствованию дают даже в зоне рискованного земледелия, даже в абсолютно непредсказуемых условиях Гомельской области хорошую отдачу. И потом: если мы, белорусы, никогда не выбросим корочку хлеба, то разве можем позволить себе бросить то, что всем дано от Бога и навсегда.

kuchko@sb.by

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter