Как «между делом» снимаются в киноВот Никита Михалков, сыгравший в последнем кино Балабанова, сказал, что тема «малиновых пиджаков» после «Жмурок» в российском кино закроется. И жанр этот — стеб над стебом — тоже выйдет из моды. И сразу после «Жмурок» в прокат выходит «Мама, не горюй–2»... Никогда особенно не доверяла Михалкову...
Дамы и господа, бандитская тема, мне кажется, из российского кинематографа уже не исчезнет никогда. По крайней мере, в ближайшие 100 лет. Что бы они ни снимали — «Статский советник», либо «Мертвые души», либо «Бой с тенью»... Все равно выходит «чернуха», где рестораны заполнены деньгами и проститутками. «Я не против ни тех, ни других, но только не сутками», — просит Земфира в своей песенке. А что поделать, дорогая Зема, если мэтр русского кинематографа Михалков эксплуатирует маску «пахана»: Пожарский ли он в «Статском советнике», Михалыч ли в «Жмурках»? И прямо через экран сочится его снисходительное отношение к Лехе (это Балабанову) и Филе (это Янковскому). По крайней мере, в репортажах со съемок этих новых российских картин Никита Сергеевич именно так именует своих режиссеров. Хотя сколько можно их молодыми называть?
Автор и режиссер двух частей «Мама, не горюй» — Максим Пежемский. И кто посмотрит «Мама, не горюй–2», тот поймет, что за последнее десятилетие режиссер Пежемский подрос необычайно: он в совершенстве овладел «феней». И сел бы за словарь тюремного жаргона, но руки, наверное, сами попросили написать продолжение успешной когда–то картины про Морячка. Но мало того, что он накатал сюжетец сиквела, так еще пригласил приличных московских бизнесменов сниматься в этой истории. Скажем, Бондарчук Федя, пока режиссер Пежемский сленг изучал, открыл рестораны в белокаменной на пару со Степой Михалковым (вот это я понимаю: ай да сыновья своих родителей!). А тут подлез Макс со своим «Мама, не горюй–2», опять позвал в кино сниматься. Что делать? Федя, видимо, не снимая красивой куртки, подхватил «под мышку» Михаила Ефремова и поехал на съемочную площадку. Парочке доверили роль политтехнологов, но у Федора с Михаилом, видимо, дел в Москве осталось по горло: так они по–быстрому в кадре потолкались, невнятно набормотали какой–то «чернушный» текст. Причем Ефремов либо сам после фильма «В движении» никак отойти не может, или ему подсказал кто, но в точности повторял свои самые «вкусные» цитаты из картины Янковского. Бондарчук ничего не повторял, он просто неожиданно ничего не сыграл в «Мама, не горюй–2». Впрочем, как и все остальные актеры, включая Панина: свою фирменную фразу «мама, не горюй» он произносит так стыдливо, себе под нос, будто это не Андрей Панин жизни радуется, а сама Джоконда смущается.
Вот кто мне растолкует: если актеров уже самих бесят эти глупые фильмы и тупые сценарии, зачем они кочуют из картины в сериал, причем в одних и тех же костюмах? Михалков говорит, что в «Жмурках» снимался между делом. Каким, интересно? ММКФ? Я считаю, кинофестиваль — это хорошее дело. И его организацией можно заниматься, не отрываясь на «никомуненужныесъемки» в картинках. Ну Абдулова бы пригласили — ресторанов у него нет, только казино плюс свой актерский вагончик в придачу. Хотя нет: Гаврилыч и так занят на съемках продюсерских сериалов. У Бортника он Коровьева исполняет из «Мастера и Маргариты». У Лунгина — гоголевского Ноздрева в сериале «Мертвые души». Что говорить, чуточку неприятно, что создатели «Брата», «Свадьбы» и прочих «мам–не–горюй» переключаются теперь на классику вместе со всеми своими актерами, их вагончиками и чайниками. «Я хотел пригласить на роль Чичикова Миронова, но он отказался», — говорит Павел Лунгин. Да, есть в Жене загадка и тайна, какая была у актеров прошлого, великого российского кино... Похоже, только один Миронов и отказывается сниматься в дурновкусии. Вот же я и говорю, что бандитская тема не исчезнет, пока не вымрут эти режиссеры, согласные «шлепать» бесконечно свои «мыльные» дешевки по схеме деньги — товар — деньги. А кинокритики еще пытаются рецензировать такие фильмы. Смешно.
Да, и легкое послесловие Пежемскому: «Дорогой Максим, не снимайте, если можете, третью часть «Мама, не горюй». Не надо».
